Эхо - Дун Си

просил выплатить оставшиеся пятьдесят тысяч. «Но еще ничего не сделано», – попробовал возразить я, на что он ответил, что без денег изобразить из себя Тао Юаньмина и тем более увезти ее с собой у него определенно не получится.

Поразмыслив над его предложением с полчаса, я наконец открыл сейф и выдал ему еще пять пачек. Попутно я сказал ему следующее: «Передаю это дело тебе, у меня не осталось никаких сил, надеюсь, ты увезешь ее в какое-нибудь идиллическое место, и чем дальше, тем лучше. Я верю не столько в тебя, сколько в нее, потому что здесь ее окружает слишком много неприятностей, уединение – это, несомненно, лучший выбор. Хорошенько заботься о ней, сделай ее счастливой, не позволяй ей страдать, желаю прожить вместе до седых волос и иметь полный дом детей и внуков».

«Где же в нашем мире можно найти такое прекрасное место? Ты описываешь не что иное, как рай», – размышляла про себя Жань Дундун.

Между тем У Вэньчао продолжал:

– Лю Цин шмыгнул носом, его глаза увлажнились, он сказал, что никогда не встречал человека, включая собственных родителей, который бы настолько сильно ему доверял, более того, еще никто не давал ему за раз столько денег. Я попросил, чтобы он меня больше не искал, то же самое обещал сделать и я, телефонные звонки я тоже предложил исключить, сказал, что любая плохая новость меня расстроит. Хотя до возраста ипохондрика мне было еще далеко, у меня уже выработалась привычка бояться плохих новостей. «Конечно, – сказал он, – кому нравятся плохие новости». На прощание он сгреб меня в свои объятия, да так крепко, что я едва не задохнулся.

57

– Когда ты узнал, что Ся Бинцин погибла? – спросила Жань Дундун.

– Это случилось семнадцатого июня около одиннадцати вечера, – слегка нахмурив лоб, произнес У Вэньчао. – Я увидел, как в микрорайон въезжает сначала одна полицейская машина, за ней другая, остановились они аккурат возле дома, где снимала квартиру Ся Бинцин. Увидав, что там собирается толпа, я тут же подумал, что случилась беда, и полез за новостями в Интернет. Там я увидел опубликованную вами новость об убитой. На следующий день охранники микрорайона подтвердили, что в квартире, которую обследовали полицейские, проживала Ся Бинцин, ее двери опечатали.

– Почему твои мысли сразу обратились к Ся Бинцин?

– Это можно назвать интуицией или предчувствием, но в моей голове тотчас возникла именно она. Наверное, я просто беспокоился о ней, к тому же знал, что у нее была склонность к суициду.

– Почему до этого ты не рассказывал, что Сюй Хайтао просил тебя подготовить проект, связанный с Ся Бинцин?

– Боялся, что усложню дело и вы сочтете меня убийцей.

– Ты замешан в убийстве? – глядя в упор, спросила Жань Дундун.

У Вэньчао смело выдержал ее взгляд.

– Нет, в убийстве я не участвовал.

– Тогда чего ты боялся?

– Понимаете, все это напоминает размазанную на штанах икру краба, вроде и не дерьмо, но уж очень похоже. Пусть я ее не убивал, но я принял деньги от Сюй Хайтао, а кроме того, поручил Лю Цину устроить выезд Ся Бинцин за границу. Для меня это был не более чем обычный бизнес, но, боюсь, вы бы мне не поверили.

– Ты допускал, что все может закончиться убийством Ся Бинцин?

– Нет. Я допускал, что она выйдет за муж за Сюй Шаньчуаня, допускал, что она совершит побег с Лю Цином, даже допускал, что она совершит самоубийство или покинет страну, но такого уж точно не ожидал.

– Такие категоричные заявления заставляют сомневаться в искренности твоих слов. Если хочешь, чтобы я поверила, то должен открыться до конца. Я всю ночь беседовала с твоей матерью, и раз уж она согласилась помочь, значит, она мне доверяет. Доверие – это главное. Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие.

Он понурил голову и спустя пару минут произнес:

– Простите, я действительно допускал, что Ся Бинцин могут убить, но я так этого боялся, что гнал подобные мысли прочь, чтобы только они не материализовались. Еще я думал, что могут убить не только ее, но еще и меня, моих родителей, бабушку с дедушкой или других моих родственников. Не знаю, почему именно так я думал, но эти пугающие мысли преследовали меня, из-за чего я жил в постоянном напряжении.

– Ты догадывался, кто мог убить Ся Бинцин?

– Лю Цин.

– Почему? У него есть склонность к насилию или имелись какие-то другие причины?

– Я переживал, что его план побега с ней в райские места сорвется и тогда он выберет насилие.

– Ты как-то намекал, чтобы он не шел на крайние меры?

– Нет.

– Тогда, может быть, намекал на обратное?

– Что вы, ведь именно этого я и боялся. Это противозаконно, а главное, Ся Бинцин мне полностью доверяла, даже делала у меня заказ, чтобы финансово поддержать. Поэтому намекать на такое было бы бесчеловечно, я даже мысли такой не допускал.

– Ты и правда верил, что Лю Цин уговорит Ся Бинцин убежать с ним в какую-то глушь?

– Сомнения у меня возникали, но поскольку других вариантов все равно не подворачивалось, я мог выбрать только этот. Мне просто пришлось ему поверить.

– Ты поддерживаешь связь с Лю Цином?

– Нет, я с ним полностью рассчитался и больше не связывался.

– А он с тобой?

– Нет.

– Почему вы избегаете друг друга?

У Вэньчао ответил не сразу, он словно впал в ступор, подыскивая причину. Наконец, несколько раз моргнув, произнес:

– Не хотелось проблем. Поскольку я передал ему все деньги, предполагалось, что все дело он возьмет исключительно в свои руки. Таков закон любой сделки, кто получает деньги, тот и отвечает за исполнение договора. К тому же раз на него запала Ся Бинцин и у них закрутилась любовь, то на кой черт им сдался я? Я и так уже заплатил ему за то, чтобы он полюбил девушку, которую я любил сам, но слушать от него подробности их любовных утех – уже выше моих сил. Совершив сделку, большинство партнеров навсегда прощаются друг с другом, так как каждому из них кажется, что его надули.

– Ты пытался с ним связаться? Или, скажем так, хотел ли ты выйти с ним на контакт?

– Когда вечером семнадцатого июня вы обследовали квартиру Ся Бинцин, я с телефона компании звонил ему на мобильник, но автоответчик сказал, что данного номера не существует. Выходит, он заблокировал сим-карту и меня об этом не предупредил.

– Почему ты вдруг решил позвонить ему?

– Заподозрил, что это он убил Ся Бинцин, хотел с ним разобраться.

– Тебе известно, где он сейчас?

– Нет.

– То, что Ся Бинцин якобы влюбилась в Лю Цина, ты подтверждал у самой Ся Бинцин?

– Это ее личная жизнь. Пусь мне и хотелось знать, спросить об этом напрямую я не мог.

– А что касалось их побега, ты расспрашивал у нее про эти планы?

– Как я мог про них спрашивать? Мне казалось, что чем меньше я знаю, тем лучше, к тому же мне больше не хотелось ей навязываться. Она, в свою очередь, будучи натурой чуткой, после знакомства с Лю Цином больше ко мне не приходила.

– Как ты расценивал то, что она перестала с тобой встречаться?

– Я был только рад, это означало, что она больше не нуждалась во мне. Либо у нее появился слушатель получше моего, либо все обиды, которые ей хотелось излить, исчерпались. Второе было маловероятно, так что оставался первый вариант. Новым слушателем оказался не кто иной, как Лю Цин – оратор он никудышний, а вот слушатель первоклассный.

– Лю Цин когда-нибудь тебя обманывал?

– Никогда, он – человек слова. Когда мы вместе учились, всегда все возвращал, даже если брал книгу или карандаш,