Я видела детство и юность XX века - Ирина Эренбург

Водили нас на их могилу.

Как-то жалко товарищей, ведь они москвичи. Сгубила их водка.

В отряде решили отправить всех нас на аэродром, оттуда в Москву на лечение и отдых. Отправили обеих на посадочную площадку. Но как видно, судьба опять против нас. Целый месяц шли дожди, и самолеты только сбрасывали груз, а посадку не делали. Раны зажили. Катя почти владеет своей рукой, и мы уехали в отряд. Сегодня прибыли в Дуброву. Все на нас орут, почему мы не стали ждать самолета. А вдруг да и совсем их не будет, а отряд уедет в любую минуту… Так что лучше уж быть со своими, чем работать в другом отряде. Чувствую себя плохо. Гортанью идет кровь. Есть предположение заболевания туберкулезом.

25 мая.

Вчера выехали из Дубровы. Едем в Пуховичский район. Всего ехать более 300 км. Проехали всего еще 32 км. Сейчас затишье. Будем здесь ночевать.

Сегодня был у нас с Катей один случай, получили выговор от майора.

Нам нужна была картошка, варить обед. Хозяйка, где нас в доме остановилось 17 человек, сказала, что напротив у старухи много крупной картошки. Пошли просить. Не дает. Пришлось бабку поставить в угол, и Катя влезла в подпол.

Старуха за ней. Катя набрала ковш крупной картошки и стала вылезать. Она ее не пускает, та ее отпихнула, вылезла, закрыла крышку и ушла, оставив старуху в подвале. Ну и крику было потом на всю деревню.

12 июня.

Сегодня на пути своего следования сделали налет на полустанок Деревцы. Сейчас остановились в лесу около Медович. Год тому назад в этом лесу я приземлилась со своей группой. Идет слух среди партизан, что группа Сенина погибла вся.

18 июня.

Прибыли в Пуховичский район. Остановились в лесу окало Бютеня, на берегу Птичи. Правда, что Птичь зовут партизанской рекой. Где только ни были, и всюду она течет. В ее болотистых берегах партизаны спасают свою жизнь.

21 июня.

Вчера не удалось взорвать эшелон. Ходили я, Файзиев, Володин, Медведев, Киселев, Луковников и Суров.

Нам последнее время положительно не везет. А тут еще идут радиограмма за радиограммой — требуют при взрыве доставать документы, чтобы узнавать номера частей, едущих на фронт. Ну и безголовые сидят в Центре! Неужели они не знают, что как только взрыв, мы бежим сломя голову от железки. Минута задержки, и ты уже окружен. Вот бы сюда того, кто пишет радиограммы.

22 июля.

Вот уже около месяца нет связных от Русакова, который с группой ушел в Осиповичский район. Хотят послать нас узнать, в чем дело.

Ребята говорят, что мы совершенно засиделись и прогулка в 120 км нас немного разомнет.

Собственно говоря, идти не очень опасно! Надо пройти всего километров 30 опасного пути, и то около железной дороги.

6 августа.

Пришли со связи. Еле разыскали отряд, который переехал под Тальку. Немного размялись, да и побегали.

В ночь на 24 июля, при переходе через железную дорогу, наткнулись на засаду, но удрали, хотя и посидели трошки в болоте.

Были в гостях у отряда Самсонова. Все удивлены, как это мы идем вдвоем на задание. У них девчат полно, но все работают на кухне. Некоторые ни разу не слышали боевых выстрелов. Все девчата нам завидуют. У них нет даже винтовок, не говоря о личном оружии. А мы одеты по форме: ремней и портупей полно, пистолеты и вдобавок автоматы.

Вместе с несколькими партизанами в ночь на 28 июля перешли железную дорогу. Переходили на переезде. 29-го утром разыскали Русакова.

Они еще ничего не сделали, от связных нет сведений, поэтому решили пока к нам людей не посылать.

1-го августа с группой ходили на засаду на Варшавское шоссе. Подбили легковую машину, но трофеи не взяли, так как сзади шла колонна. Обстреляли колонну. Сожгли 7 автомашин и ушли. 2-го августа с группой и бригадой Кашуры взорвали полотно жел. дор. Слуцк — Осиповичи на расстоянии 10 км.

Если не удастся пустить под откос эшелон, то решили парализовать дорогу.

Начали работать в 10 часов и работали до 5 часов утра. Вывинтили почти все шпалы, полотно взорвали через метр. После работы пошли в отряд.

Ребята думали, что мы попались, так как мы сообщили, что нарвались на засаду.

Приятно чувствовать, что о тебе волнуются.

Когда подходили к лагерю, то все вскочили с криком: „Девки идут!“ Сашка даже расцеловал нас.

А иногда даже путно и не назовут. Иногда называют такими незаслуженными именами!

31 августа.

Вот я ранена вновь и опять в ту же ногу. 28-го разгромили полустанок Деревцы. Трофеи большие. Нагрузили 13 подвод.

30-го в поле нас заметил самолет и обстрелял. Улетел, но вскоре появилось 5 самолетов. Мы ехали лесом. Начали бомбить, и осколками бомб я ранена в ногу. Ранено трое: я, Новиков и Михайлов. Новиков в живот, Петька в плечо — осколком вырвало правую лопатку.

Нас будут отправлять в Москву.

Скоро я увижу своих родных и, может быть, Леву. Но мне почему-то страшно встречаться с ним.

Жалко Катюшу. Трудно ей будет без меня. Райка такая лентяйка, ведь она ни разу не готовила и не стирала.

Катя просит, чтобы я быстрее возвращалась в отряд.

Такое состояние, что хочется домой, но и из отряда уезжать неохота. Ведь так все свыклись, как братья и сестры стали. Все как-то мило обращаются со мной, просят писать и прилетать опять в их отряд.

1 сентября.

Сейчас идет приготовление к прощальному завтраку. Сегодня уедем. Быть может, я никогда не увижу этих дорогих ребят. Даже Райка и та трет картошку, мне не дала ничего делать. Писем у меня уже уйма. Все просят сообщить их родным. Память о всех вас я сохраню навсегда. Ведь многим из вас я обязана жизнью.

7 сентября.

Прибыли на площадку. Ехали шесть суток. Прощание было трогательным. Катя рыдала как ребенок. Мне не верится, что, может, сегодня ночью я буду в Москве.

Странно как-то…

Что-то меня пугает.

По дороге на аэродром проезжали много отрядов. Сколько друзей! С некоторыми увижусь после войны, а некоторые погибнут.

10 сентября.

С 10 часов вечера выезжаем на аэродром и сидим там до 3-х часов ночи.

Отправляющихся в Москву много. Рассчитано на три машины. Мы летим с первой посадкой. Всею нас 10 человек из нашего отряда. И мы и наши сопровождающие каждый вечер бываем пьяные. Все прощаемся, но самолета пока нет.

16 сентября.

Вот уже сутки, как я на родной земле. Сколько радости, слез при встрече.

В ночь на 15-е самолет сделал посадку. В 0 час 23 мин покинули Белоруссию. Летели через Новгород-Северский, Орел. Новгород-Северский весь горел. За 30 км до линии фронта нас стали обстреливать. Фронт перелетели на высоте 3700 м. Посадку сделали в Монино. Из нашего отряда летели трое: майор Новиков, я и Михайлов Петр. Я и Новиков в госпиталь не поехали, а вызвали из Москвы машину. Нас отвезли в Москву, в Генштаб. Новиков куда-то уехал, а я в 17 час 00 мин получила разрешение идти на ночь домой.