В бессердечном лесу - Джоанна Рут Мейер

А теперь их не стало.

Деревья меня не тронули.

Просто отнесли к ней. К Серене.

Я смотрю на нее и встаю на дрожащих ногах. Остатки армии Элиниона борются с лесом всего в нескольких метрах от нас, но с тем же успехом они могли бы быть в сотне километров. Никто меня не спасет. Я – в ее власти и только в ее.

Но что с ней?

Я вижу боль в ее глазах. Серена дрожит от гнева, но не нападает. Просто смотрит в ответ, пока с нее ручьем стекают капли.

– Серена? – выдыхаю я.

За ее плечом возвышается Гвиден. Я ахаю. Ее голову венчают рога, тело облачено в кости, и она сидит на каком-то кошмарном существе. Наши взгляды пересекаются.

Я думал, что знаю, что такое страх.

Но я ошибался.

Я отшатываюсь и спотыкаюсь о руку Линед. Голова идет кругом от паники. Серена все смотрит и смотрит на меня, и я чувствую себя навеки запертым в отвратительном сне.

Голос Гвиден въедается в мой разум, вкручивается, как стальной винт.

– Разве я не ясно выразилась, маленький монстр? Убей его. УБЕЙ! – Она машет рукой.

Серена открывает рот, но из него не льется песня. Чары Элиниона подействовали и на нее. Это осознание ломает, уничтожает меня. Он не имел права лишать ее голоса!

Однако каким-то образом ее магия – серебристая, пьянящая, яркая – все равно влияет на меня, вонзается колючими пальцами. Я делаю шаг в ее сторону.

– Серена, ты ей не принадлежишь. Ты ей не принадлежишь! – это одновременно вопрос и мольба.

Гвиден щелкает пальцами, и в руке Серены оказывается меч. Он сделан из кости и березы, соединенных и заточенных до острия копья.

Я делаю еще два шага.

Серена ждет меня. Кончик ее меча дрожит, лицо искажается.

Она плачет.

И тогда я понимаю…

Она не монстр своей матери.

Ей не хочется этого делать.

Мои облегчение, радость так велики, что почти приносят боль.

Магия манит меня все ближе к ней. Но тот крошечный кусочек воли, что по-прежнему принадлежит мне, позволяет поднять меч и приготовиться к бою. Потому что я знаю, знаю, знаю…

Если я позволю ей убить меня, если даже не попытаюсь остановить ее, она никогда себя не простит. Серена никогда не поверит, что может быть кем-то еще, кроме как монстром.

Я многое могу вынести.

Но не это.

Серена атакует, и наши мечи скрещиваются – сталь против дерева и кости.

Я вспоминаю восторг в ее глазах, когда она смотрела в телескоп. Биение ее сердца, когда мы танцевали на холме. Ее грубые руки, закрывавшие мне уши, чтобы уберечь от песни сестер. Ее губы, прижатые к моим. Ее тело поверх моего.

Серена снова наносит удар, и я отбиваюсь, чувствуя вибрацию в руке. Я слаб и ранен. Долго мне не продержаться.

От нее исходит сила – сила, которая ей не принадлежит. Ее движения дерганые и нелепые – она борется с Гвиден за контроль над своим телом. Серена делает выпад мечом из кости с деревянной рукоятью. Я пячусь.

– Ты ей не принадлежишь. Ты отвечаешь только перед собой!

Но чары Элиниона не дают ей сказать и слова, а магия Гвиден заставляет сражаться со мной.

С каждой секундой ее удары становятся более резкими и свирепыми. Я с трудом успеваю их блокировать.

– Серена, ты ей не принадлежишь. Ты ей не принадлежишь!

Она открывает рот, шевелит губами. Из нее прорывается голос… но чужой. Ее матери.

– Ты ошибаешься, мальчик. Она всегда принадлежала только мне.

Гвиден взмахивает рукой, и Серена метает меч в грязь. Ее лицо кривится. Из пальцев выстреливают стебли и тянутся ко мне. Туго оплетают мое тело и тащат в ее сторону.

И вот мы прижаты друг к другу. В такой близости я вижу слезы на кончиках ее ресниц и беспомощный ужас в глазах. Из костяшек ее пальцев вырастают ветки и пронзают мою грудь. Перед глазами все белеет от внезапной мучительной боли.

Ее губы оказываются у моего уха и обдают его теплым дыханием.

– Ей стоило убить тебя еще при первой встрече, – шипит Гвиден.

Сердце Серены бешено колотится, тело дрожит. Что-то капает мне в рот, и я чувствую соленый привкус.

– Я знаю, что она заставила тебя это сделать, – хриплю я. – Но ты сильнее ее. Серена, ты сильнее.

Стебли сжимаются, выдавливая из меня весь воздух. Из ран на груди вытекает слишком много крови.

Но она не наносит смертельный удар. Просто держит меня на месте. Серена борется с магией матери, содрогается от нее, будто эта битва разрывает ее на части.

Небо раскалывает еще одна молния, и между нами проносится холодный ветер.

Серена беззвучно втягивает воздух, и стебли отступают, бросая меня на землю.

Мне едва хватает сил, чтобы поднять голову.

Король Элинион скачет через ряды своей умирающей армии, дождь барабанит по золотым доспехам. Он останавливается в паре шагов от Гвиден и ее кошмарного создания и спешивается. Одним быстрым движением снимает шлем. Его темные волосы развеваются на ветру и мокнут от дождя. Король поднимает руку к небу, щелкает пальцами, и свет прожигает землю – так близко, что я чувствую потрескивание, шипение жара. Он призывает звезды.

Гвиден спрыгивает со своего зверя и шагает ему навстречу.

Оуэн смотрит на меня.

Его губы шевелятся, но не произносят ни слова.

Взгляд пронзает меня.

Умоляет.

Но он не понимает.

Я ничем не могу ему помочь.

Он ошибается.

Я никогда не принадлежала себе.

Только ей.

Если бы не Пожиратель, скачущий под дождем,

она бы заставила меня убить его,

и он бы лежал у моих ног,

разрубленный на кусочки.

Вероятно, он все равно умрет.

Из него вытекло столько крови…

Мама отвлеклась на Пожирателя.

Нужно бежать

далеко,

далеко

отсюда.

Но я просто стою.

Будто приросла к месту.

Я не брошу его

истекать кровью в грязи.

Не могу.

Земля идет ходуном.

За Оуэном и убитыми солдатами