Стать смыслом его жизни - Ирина Грин

— Ромочка, скажи: «папа, па-па».

Мальчик кивнул и важно произнес:

— А-а. А-а.

Звук был низкий, похожий на голос неизвестного духового инструмента, абсолютно расстроенного и слегка осипшего.

— М-да, — только и смог проговорить Васильченко.

Оставив мальчика у логопеда, Вера поспешила в хирургию. Конечно же, в палате у Вовки она застала Галину. Ребенок уже мог сидеть, в теплые дни мать вывозила его на коляске в больничный парк. Однако сегодня с утра сыпал мелкий колючий снежок, холодный ветер вызывал только одно желание — поскорее спрятаться под одеяло.

Вовка играл на подаренном Васильченко компьютере, мать стояла у окна и смотрела на больничный парк. Она не могла не слышать, как скрипнула дверь, впуская Веру, но никак на это не прореагировала.

— Здравствуйте! — заулыбался Вовка. — Мам, Вера Петровна пришла.

Женщина обернулась. Несмотря на белый халат, она казалась абсолютно черной. Вера была поражена такой игрой света. Может быть, причины крылась не в том, что она видела, а в том, что чувствовала, глядя на Галину? А может, такое впечатление создавали глаза, которые бессонные ночи обвели черными полукружьями? Или ввалившиеся щеки, из-за которых выступающие скулы казались узкими, словно крылья ласточки? Или безжалостно зачесанные и кое-как скрепленные на макушке в пучок волосы?

— Здравствуй, — сказала женщина. Голос ее был пустым и бесцветным.

— Я хотела с вами поговорить, давайте выйдем на пару минут?

Петрова пожала плечами.

В коридоре стояло несколько разнокалиберных стульев.

— Садитесь, — предложила Вера, но Галина покачала головой, подошла к окну. Вера стала рядом, наблюдая за игрой ветра и снежинок.

— Скоро Новый год, — произнесла она.

— Скоро суд, — эхом отозвалась Петрова.

— Вы сказали сыну, что не сможете приходить к нему в больницу?

— Нет, я не знаю, как сказать, лучше потом, когда меня посадят, ты сама ему скажешь.

— Почему вы не хотите помочь адвокату? Ведь наверняка есть какие-то причины, толкнувшие вас на этот поступок.

— Зачем? Не вижу смысла.

— Смысл есть — или вам дадут шесть лет, или десять.

— На самом деле время летит так быстро. Какая разница — в сорок я выйду на свободу или в сорок пять?

— Может, для вас и никакой, а для Володи? Он же любит вас, если пошел на такой шаг…

Вера почувствовала, как вздрогнула женщина, физически ощутила расходящиеся от нее круги страха, словно от брошенного в воду камня.

— На какой шаг?

— На попытку самоубийства! — Вера почувствовала, как напряжение так же резко отпустило женщину.

— Не было никакой попытки, просто захотел в реке искупаться — жара…

— В одежде? Вы же сами говорили о записке!

— Какой записке? Ты выдумала или перепутала его с кем-то — у тебя же много пациентов.

— Таких, как ваш сын, нет.

— Я не хочу больше слушать этот бред! Запомни! Никаких записок не было!

Петрова резко повернулась, прошла в палату и закрыла дверь.

— Мама, а где Вера Петровна? — услышала Вера голос Володи.

— Она пошла за Ромочкой, ей некогда, завтра придет.

— Вы поругались?

— Нет, конечно, она такая замечательная женщина, так заботится о тебе и нас с бабушкой!

Вера не знала, что и подумать.

* * *

Александр Донской отъехал от офиса и остановил машину. Находиться за рулем в таком состоянии было небезопасно — его трясло от гнева. Заметив неподалеку маленькое кафе, он решил выпить кофе, посидеть и спокойно обдумать случившееся.

Донской понимал: все его попытки хоть немного сравняться с отцом выглядят жалкими потугами немощного доходяги-запорожца догнать болид «Формулы-1». Но почему? Что он делает не так? Родился не в то время? Выбрал не ту область приложения своих талантов? Не ту женщину? Отец часто говорил, что всего добился именно благодаря Сонечке. Вспомнилась Вера — спокойная, уверенная. Вот та женщина, которая нужна ему сейчас, чтобы обрести уверенность в себе, утраченную в последние дни. Именно она сможет принести ему счастье. Надо обязательно узнать у Катьки ее телефон и закрутить ситуацию так, чтобы сестричке не осталось никаких других вариантов, кроме как оказаться в его объятиях. И тогда он снова станет победителем, а не завистливым идиотом.

Александр выпил кофе и почти успокоился, но тут зазвонил его мобильный. «Полина, — он мысленно выругался, — что ей еще от меня надо?» Но потом вспомнил о приглашении на корпоративную вечеринку «Посейдона» и возникших по этому поводу вопросах, которые собирался задать девушке, и нажал на кнопку.

— Привет! Ты где? — радостно спросила Полина.

«Вот дура, какая тебе разница!» — подумал Донской.

— На работе, сама знаешь — у нас сроки. Пашем от зари до зари!

— Бедненький. А я хотела с тобой встретиться! Ты получил приглашение на новогоднюю вечеринку?

— Да. Кстати, мне надо у тебя кое-что уточнить.

— Давай не по телефону! Я так соскучилась, — многообещающе зашептала в трубку Полина.

Ее шепот вызвал в Александре единственное желание — как можно быстрее отделаться от назойливой дуры, однако следующая фраза заставила насторожиться:

— У нас тут столько новостей!

Донской принял охотничью стойку, как сеттер, почуявший дичь.

— Если ты так занят в рабочие дни, давай встретимся в воскресенье.

«Черт, что скажет Катька, если я в воскресенье уйду по рабочим делам? А какое, собственно, мне дело до того, что она скажет? Пусть привыкает к тяжелой жизни жены бизнесмена!»

— Ладно, давай в воскресенье вечером. Где встретимся?

— Прямо на набережной, возле нашего ресторанчика, хорошо? В восемь?

От слов «нашего ресторанчика» Донского покоробило, но он стерпел — остается надеяться, что Полинины новости стоят такого самопожертвования.

Катя ждала Донского в офисе. Было уже почти восемь, когда уставший, с покрасневшими глазами, Никита вышел из «своего» кабинета на кухне.

— Подвезти тебя? — спросил он.

— А вдруг Саша приедет?

— Позвони, спроси. Я ухожу — не сидеть же тебе тут одной.

— Может, ты позвонишь?

— Вы что, поссорились?

— Нет.

Никита набрал номер Донского. Тот сразу ответил.

— Саш, ты еще будешь в офисе?

Катя слушала разговор друзей, а сама думала, хочется ли ей, чтобы Донской сейчас за ней приехал. Или нет? Она не успела ничего придумать — Никита договорил и кивнул: