Благородство и страсть - Барбара Пирс

Только тогда, когда мать поднималась в свою спальню и принимала успокаивающее, он мог отдохнуть от ее бессвязных причитаний. К сожалению, лекарство действовало недолго.

Отложив в сторону журнал, Дрейк сказал:

– На сегодня, мистер Тибал, мы выполнили все, что запланировали. Вы можете идти, и примите мою благодарность.

– А вы – мои соболезнования, ваша светлость, – ответил юрист и на миг задержал взгляд на вдове.

В один миг он собрал бумаги, сложил их в портфель и ушел.

– Тибал – хороший человек. Он помешает Милрою.

– Помешает чему, мама? – Дрейк закрыл секретер. – Отнять этот дом или те, что у нас за городом? Ему придется иметь дело с кредиторами, с которыми мне до сих пор удавалось договориться. Рекстер проиграл в карты добрую половину семейного состояния. Будь благодарна судьбе за случившееся. Проживи он еще один день, у нас, возможно, не осталось бы и этого дома.

Герцогиня сердито посмотрела на сына.

– Ты не должен так говорить, Дрейк. Я знала о его пороках. Но муж был эгоистичен и потому не допустил бы бедности!

– Я боролся, восстанавливал все, что он легкомысленно терял. Вместо того чтобы жениться по любви, я, как последний охотник за состояниями, корыстно ухаживал за теми девицами на выданье, приданое которых могло спасти нашу семью!

Почувствовав себя виноватой, она смягчила взгляд.

– Я ни в коей мере не хотела умалять жертвы, на которые ты шел. Ты всегда защищал наше имя и честь.

– Вы правы, отец был эгоистичен. Он пошел бы на все, чтобы защитить свои интересы. Милрой сказал, что Рекстер собирался предоставить ему доказательства его законного рождения. Я верю ему.

Видно было, ей стало плохо.

– Это все ложь.

Дрейк закрыл глаза, чтобы не видеть ее. Мать была не меньшей эгоисткой, чем отец. Он так и думал, что она назовет это обманом.

– Дай Бог, чтобы это оказалось так, мама. Но если Рекстер и правда искал Милроя тем вечером, когда погиб, то представляете, какими ценными бумагами завладел его убийца?

– Лорд А'Корт куда-то пропал, – говорил Уинни сэр Томас, переживая, что негодяй ускользнул от него. – Слуги уже два дня не видели его.

Она поднималась вслед за отцом в его комнату. Ей не нравилось, что отец носил с собой короткоствольное ружье. Уинни становилось не по себе, когда она видела оружие в руке отца, – уж она-то знала, как сэр Томас крут на расправу. Бедгрейн уже в третий раз пытался выследить графа. Она с облегчением услышала о том, что он даже с помощью Типтона и его слуги не сумел разыскать этого человека. Вообще ее мечтой было, чтобы лорда А'Корта так и не нашли: незачем ему было приближаться ни к Брук, ни к ее семье.

– Может, он уехал из города?

Сэр Томас бросил ружье на кровать и позвал слугу, чтобы тот принес халат.

– Не думаю, девочка. Ты встала между ним и его женой. Он решил вернуть ее и разобраться с тобой, но у него ничего не получится. – Старик глубоко вздохнул. – Надо было еще набраться смелости, чтобы встать у него на пути. Теперь назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должен отшлепать тебя?

Настало время сказать ему правду.

– Я ношу вашего внука.

От этой новости у него дернулась бровь.

– Да, веская причина, веская. – Увидев слугу, Бедгрейн нахмурился. – Что ты там копошишься? Принеси что-нибудь выпить, – приказал он, чтобы остаться с дочерью наедине.

Уинни подошла к камину, над которым висел портрет матери. Сходство между матерью и дочерью казалось поразительным.

– Вы, должно быть, расстроены.

– Что ты не дождалась первой брачной ночи? Не ты первая, – резко ответил он. – Я видел, как Милрой смотрел на тебя. Он ни перед чем не остановился бы, пока не овладел тобой.

– Я тоже хотела этого, папа. – Собрав всю силу воли, она посмотрела отцу в лицо. Но к ее удивлению, он не злился. – Я хочу, чтобы вы поклялись, что не будете его преследовать с ружьем в руках.

– Зависит от того, как скоро объявят помолвку. – Сэр Томас прищурил зелено-голубые глаза. – К черту клятвы. Этот подонок женится на тебе или будет иметь дело со мной.

– А у меня права голоса уже не осталось? Сэр Томас посмотрел на нее.

– Как я понимаю, девочка моя, ты использовала свое право голоса, когда выбрала его себе в любовники.

Лицо сэра Томаса стало пасмурным, словно он только что осознал, о каких вещах они говорят.

– Я не выйду за него, – бросила она.

– Нет, выйдешь! – проревел Бедгрейн. – А уж кем ты ему потом будешь, женой или вдовой, зависит от его поведения.

– Вы не можете заставить меня. Нам обоим только будет хуже.

– А кто сказал, что все браки счастливые? – возразил он. – Многие из знакомых мне мужчин едва выносят своих жен. У половины есть любовницы, а другие и любовниц терпеть не могут.

Пораженная тем, что отец не отрицал, что и у дочери может быть подобная судьба, Уинни не выдержала:

– А как же вы с мамой? Вы тоже ее всего лишь терпели и тут же бросились в объятия любовницы, когда она умерла?

– Ты слишком далеко заходишь, девочка, – отрезал он и, помолчав, добавил: – Ни одна женщина не могла оторвать меня от твоей мамы. Она была для меня всем. Ее потеря убила меня!

Боль чувствовалась с такой силой, словно Анны не стало вчера, а не годы назад. Сэр Томас взял бокал с подноса, который принес слуга, и отпустил лакея.

– Я знаю. Беру свои слова обратно. – Уинни прикусила губу, ругая себя за то, что так обидела отца. – Разве плохо, что и я хочу быть счастливой?

– Нет, – печально согласился он. – Хочешь сказать, что у этого Милроя нет к тебе чувств?

На его лице отразилось недоверие. Оба подумали об одном – вспомнили последний визит Кенана и то, как жестоко его выгнали из дома.

– Он ухаживал за мной из-за того, что хотел отомстить лорду Невину. Но мало-помалу я перестала быть безликой пешкой в их игре… Думаю, он сам, как и я, не понимал, что чувствует.

– Я придерживаюсь прежнего мнения. Кенан Милрой тебя не достоин. – Отец положил руки ей на плечи. – Этот парень полжизни преследовал своего отца и не знал, обнять его или убить, когда окажется с ним лицом к лицу. Если ему будет кого винить в смерти Рекстера, его злость утихнет. Дай ему шанс возжелать не мести, а чего-то другого.

Уинни вздрогнула.

– Герцог мертв? – Голова у нее закружилась, и она ухватилась за отца, чтобы не упасть. Ее поразила мысль, что Кенан причастен к смерти Рекстера, хотя сердцем она не верила в это. – Убийцу поймали?

– Нет. – Выражение лица Бедгрейна смягчилось. – Ах, Уинни, девочка моя! Мне не нравится этот Милрой, но я же вижу: он не из тех, кто станет прятаться в тени и нападать на безоружного человека.