280 дней вокруг света: история одной мечты. Том 2 - Артемий Александрович Сурин

Как только прикрыл глаза — почувствовал непозволительно близко к себе чье-то тяжелое дыхание. Открываю — в двух сантиметрах от моего уха будто под микроскопом меня рассматривает особо любопытный мужик. Только перевожу взгляд на него — он резко отворачивается, как песик из интернетовских мемов, который метит на твой бутерброд, но боится столкнуться со взглядом хозяина. После десяти таких гляделок он так и не понял, что я все вижу и замечаю, а мне эта игра надоела, и я решил просто улечься спать.

Только задремал — и тут кто-то неистово трясет меня за ногу, пытаясь разбудить.

— Да что такое? — попытался вернуться в реальность я. Состояние было такое, когда проваливаешься в сон за секунду, хоть стоя, хоть под пушечными выстрелами.

— Мистер, мистер, вы женаты? — смотрели на меня два черных глаза.

— No! — ответил я, просверливая взглядом нарушителя моего сна. Не помогло — понятия личных границ и зоны комфорта в этой реальности не существовало никогда. И никому и в голову не приходило, что излишнее внимание может меня напрягать.

Еще пятнадцать минут скомканного сна — и меня снова трясет так, будто поезд сошел с рельс. В меня снова уставились два сверкающих глаза.

— А дети есть?

И так каждые полчаса дороги — гул обсуждения не прекращался, вопросы придумывались и сыпались один за другим.

— Мистер, а сколько вам лет?

— А где живете?

— А куда едете?

Сначала я искренне боролся с раздражением и соблазном послать куда подальше и нахамить, чтобы меня наконец оставили в покое и дали отдохнуть, а потом сдался. На самом деле, если отбросить все предрассудки и границы, это было очень забавно: кому-то с абсолютно детским непосредственным рвением действительно интересно узнать о том, где и чем ты живешь и сколько зарабатываешь. И не потому, что хочется позавидовать или покопаться в твоем грязном белье, а потому, что для кого-то это так, в диковинку, будто фильм посмотреть. Поэтому ближе к утру я наконец выдохнул, сдался и решил рассказать им об этом небольшом кино моей жизни.

Так, в один бессонный присест, мечтая лишь о душе и наждачной бумаге, которая могла бы оттереть от меня всю нацеплявшуюся грязь, я добрался до Дели и тем самым дал старт классическому Золотому треугольнику: Дели — Агра — Джайпур (Раджастан).

День 252

Дели, Индия

98 262 км пути

Столица с самого вокзала поразила своей тотальностью — когда людей настолько много, что даже в туристических районах эти самые туристы теряются, — все заполнено тюрбанами на голове, стариками, повозками с вонючей едой, спящими на земле бездомными, коровами, собаками. Даже людьми, ходящими, как собаки, на четырех «ногах». В этом всем ансамбле города сложно было оценить общую картину — каждая деталь была такой остервенелой и поглощающей внимание, что на анализ первое время мозга просто не хватало.

По дороге к отелю, располагающемуся в Нью-Дели (по сути, тот же город, просто более новый и прогрессивный район, что-то вроде правого и левого берега в Киеве), я наткнулся на весьма необычный сервис.

— Желаете почистить ушки? — вмиг перехватил мой взгляд зазывала. — Это для здоровья хорошо, для слуха. Уши чистить надо!

Я слабо верил своим глазам — прямо на улице стоял трельяж (правда, с выломанным зеркалом), куда ты мог присесть, а специально обученный парень будет ковыряться в твоей ушной раковине. Насколько я понимаю, дома такой бессмысленной привычкой никто не обременялся. Эта дичь показалась мне интересным материалом для съемки, и я плюхнулся на кожаное сиденье, отдаленно напоминающее кресло. Мое ухо обступили три знатока, пошел процесс, послышался скрежет, и я рефлекторно закашлялся. Ну, пару секунд для съемки потерпеть можно.

— Э-э-э, не, тут все запущено… — с задумчивым взглядом произнес ухочист, — тут надо серьезно делать, сильно дезинфицировать. Иначе — пиелонефрит, — и с этими словами он показал мне комок грязи размером с пять копеек, якобы вытащенный из моего уха.

— «Пиело…» что? — закашлялся я. — Как ты язык не сломал, дружочек?

Ах, вот почему выбито зеркало — догадался я, — чтобы можно было засунуть в ухо клиенту хоть коровью лепешку, а он этого и не заметил. Ну-ну, ребята, крутитесь как можете. Даже сложное медицинское название выучили! Дурных нет — но спорить я все равно не стал: было забавно наблюдать за их актерской игрой и собранным вокруг моей ушной раковины консилиумом. Местный наперсточный бизнес. Чистый развод, но кадры хорошие.

— Ничего себе, какая шумная улица, — начал эмоционально исполнять я, подбадривая спектакль уличных умников. — Парни, вы спасли мой слух, от всей души спасибо!

Можно кричать, ругаться, хмыкать, отворачиваться и презирать надувательство, а можно принять правила игры и получить удовольствие, вдоволь позабавившись. Судя по всему, в Индии ко всему придется относиться как к игре. Иначе тут не выжить.

Расплатившись с чистильщиками и собрав технику, я закинул вещи в отель и сразу отправился на соседнюю улочку Старый базар, чтобы выпить холодного пива и перекусить чем-то пряным. Искать снеки в дороге на вокзальных остановках я не стал — решил дать себе еще пару дней привыкнуть. Бар, который я выбрал, представлял собой что-то вроде захолустного стрип-клуба: неоновые вывески, бумажные фонарики, древние игровые автоматы из «Спортлото» и заклеенные пивными крышками стены. Но он, видимо, считался чем-то очень люксовым, потому что внутри сидели индийские «крутьки» с двумя перстнями на каждом пальце, способные позволить себе целый светлый «Kingfisher». Что, конечно, «круто», только еще в два раза больше. Лучший бренд индийского пива, названный в честь птички из здешних широт. Я решил не выделяться и с ходу попросил официанта оформить две бутылки — стоило, конечно, сначала оценить крепость напитка, а потом так смелеть. Но что уж теперь — не пропадать же добру.

С огромным удовольствием разделавшись с чикен масала, в шуме заведения я расслышал обрывки занимательного диалога с характерным британским акцентом.

— Да ты седьмой раз уже в Афганистан едешь, что ты нового там хочешь отыскать? Я тебе говорю, надо в этот раз подольше задержаться в Пакистане. Мы так ни разу и не доехали до Карачи, — возмущенно доказывал соседу по столу тощий долговязый бритт, явно стараясь склонить того на свою сторону. Собеседник был еще более длинный и непропорциональный: руки предательски все время выскакивали из рукавов неподходящей рубашки, а коленки нервно ерзали под столом, пытаясь найти положение, в котором не будут упираться в стул напротив. Вместе они выглядели, как братья Галлахеры, солисты группы «Оазис», — такие же горшочки