Firefly. Признаки жизни - Джеймс Лавгроув

– Если все выйдет по-вашему, умрет и он, и все мы. Не знаю, как ты, а я предпочитаю погибнуть в бою.

– Слова настоящего «пылевого дьявола», – сказала Энни. – Никогда не сдавайся. Ну, пока не умрешь.

Зои и Мэл переглянулись.

– Долина Серенити, сэр, – сказала она.

Мэл криво ухмыльнулся:

– Так держать, капрал.

Оба приготовились к бою.

И вдруг Саймон сказал:

– Исчезновения.

– Что? – спросила Злобная Энни.

Саймон слышал, как напряженно звучит его голос, как он дрожит от боли. Он старался его контролировать, ведь сейчас он сильно рисковал – и на карту была поставлена его жизнь.

Но если он даст Мэлу и Зои шанс, хоть какую-нибудь возможность…

– Энни, Медоуларк тебя обманывает. Она убивала с тех самых пор, как прибыла на Атату.

– Нет, – возразила Медоуларк. – Я не убивала.

– Ты сказала Зои, что в Ледяном аду была пара исчезновений, что люди неожиданно ушли.

– Точно.

– Они никуда не ушли, – сказал Саймон.

– Саймон… – предупреждающе протянула Медоуларк.

Саймон заговорил быстрее.

– Они никуда не ушли, потому что Медоуларк их убила. И я знаю где – там же, где спрятала трупы. У нее есть маленькое логово – щель за сушилками в прачечной.

– Саймон. – Медоуларк помахала консервным ножом. – Не забывай вот про это. Заткнись, понял?

– Давай, Медоуларк, убей меня, пока я не сказал что-то еще. Так ты докажешь, что я прав.

– Я это сделаю. Богом клянусь, Саймон, я это сделаю.

– Этот тоннель… Энни, там жутко воняет. А я же врач, я знаю, как пахнет гниющее мясо. Мне нужно было раньше это понять. Полагаю, что в глубине этого тоннеля вы найдете несколько сильно разложившихся трупов.

– Ну все, – сказала Медоуларк. – Тебе крышка.

Консервный нож снова коснулся шеи Саймона. Саймон приготовился к худшему.

– Нет! – рявкнула Энни.

Медоуларк замерла.

– Дай ему договорить, Медоуларк.

– Энни, но это же бред, и ты это знаешь. Я бы никогда так не сделала. Если бы кто-то об этом узнал, мистер О’Бэннон…

– Долго не думая, приказал бы нам тебя убить. Посмотри мне в глаза, девочка, и скажи мне, что он врет.

– Конечно врет, – сказала Медоуларк. – Саймон – лжец. Не верь ни единому его слову.

Саймон был далеко не уверен в правоте своей теории насчет Медоуларк, но судя по ее протестам и по нотке отчаяния в ее голосе, он начал подозревать, что попал точно в цель.

– На Атате Медоуларк совершила еще два убийства, – сказал Саймон. – Должно быть, жертвы ее как-то разочаровали. Не соответствовали ее стандартам честности. Кто бы мог подумать, что в тюрьме сидят нечестные люди?

– Нет! – настаивала Медоуларк. – Не слушай его. Сейчас он что хочешь скажет, лишь бы спасти свою шкуру.

– Она нарушила правила Ледяного ада, – сказал Саймон. – Дважды. И ты закроешь на это глаза?

– Медоуларк… – сказала Энни. – Если я правильно помню, оба заключенных, якобы покинувших Ледяной ад, пропали за последние пару месяцев – то есть после того, как там появилась ты.

– И что? – спросила Медоуларк. – Это совпадение.

– А за что они попали на Атату? – спросил Саймон.

– Один работал в порту, брал взятки у работорговцев, – ответила Энни. – Про второго ничего не помню.

– Лектор из колледжа, – сказал Отис. – Подрабатывал, продавая студентам тяжелую наркоту.

– Именно таких и ненавидит Медоуларк – обманщиков, облеченных властью, – сказал Саймон. – Тех, кто предал народное доверие.

Он практически видел, о чем сейчас думает Энни. На одной чаше весов: вполне возможно, что Медоуларк нарушила закон, по которому жили все обитатели ИУ-23 и который она сама, Энни, помогала поддерживать. На другой чаше весов: Медоуларк очень помогла «регуляторам», и Энни обещала ей своего рода амнистию.

Но, кроме всего прочего, это означало, что Энни утратила бдительность. Сейчас ее внимание было сфокусировано на Медоуларк. Остальные «регуляторы» тоже повернулись к Медоуларк.

Саймон сыграл свою роль. Теперь все зависело от Мэла и Зои.

И они не подвели.

Они начали действовать одновременно, с инстинктивной синхронностью опытных бойцов.

Мэл набросился на «регулятора», который стоял ближе всего к нему – на мужчину с «хвостиком», – и врезал ему ломиком по ноге, раздробив коленную чашечку. «Регулятор» рухнул, воя от безграничной боли.

Блеснула заточка Зои; старый «регулятор» ахнул и прижал руку к ребрам. Ноги у него подогнулись, и он сполз по стене, хрипя. На его губах появилась кровавая пена: у него было пробито легкое. Его глаза уже начали тускнеть.

Все это произошло секунды за три.

Злобная Энни развернулась на месте, поняла, что происходит, и ее лицо помрачнело, превратилось в маску ужаса.

Зои стремительно двинулась на следующего «регулятора», выставив вперед заточку. На этот раз ее противником стал Кливон с круглым, как у ребенка, лицом и туповатым взглядом.

Мэл тем временем повернулся к самому крупному «регулятору», Отису – тому, у которого не было одного уха, – и замахнулся ломиком.

Отис отбил ломик в сторону одной рукой, а второй попытался нанести удар кулаком. Мэл нырнул под руку противника и ударил заточкой снизу вверх, проткнув Отису бедро. Отис резко отступил, вырвав заточку из рук Мэла.

Огромный «регулятор» посмотрел на кусок расплющенной стали, торчавший из его ноги. Кажется, он решил, что получил невероятный подарок, и вытащил заточку.

Это была ошибка.

Фатальная ошибка.

Кровь хлынула из раны мощным потоком.

Отис, очевидно, предполагал, что тяжело ранен, но не понимал – насколько. У него была задета бедренная артерия, и жить ему оставалось несколько минут.

Тем не менее он атаковал Мэла. Мэл ударил его ломиком по руке, заставив выронить лезвие. Отис ответил любезностью на любезность, врезав по запястью Мэла кулаком с такой силой, что у Мэла онемела кисть. Ломик с лязгом упал на пол пещеры.

Теперь оба остались без оружия. Отиса это не остановило: он схватил Мэла за шею обеими руками и принялся душить.