Firefly. Признаки жизни - Джеймс Лавгроув

Тем не менее Энни пришла в бешенство и, опустив голову, бросилась на Зои с заточкой.

Зои заметила ее и в самый последний момент нырнула в сторону.

Энни развернулась и атаковала снова. На этот раз Зои было некуда деться; она могла лишь блокировать руку Энни с ножом.

Энни врезалась в нее, как линейный защитник в квотербека. Обе женщины упали и выкатились из пещеры на снег. Они отчаянно сражались, били друг друга руками, ногами и головами почти со звериной яростью. В какой-то момент Энни поняла, что они обе потеряли заточки – должно быть, выронили их, когда она сбила Зои с ног. Энни это не очень беспокоило: рукопашная схватка с Зои казалась более приятной и подходящей случаю. Энни хотела порвать ее в клочья, ведь именно Зои в основном была повинна во всей этой катастрофе и не заслуживала быстрой смерти от ножа. Энни хотела отомстить, и поэтому Зои должна была помучиться.

Но бывшая мятежница и «пылевой дьявол» не была размазней. На каждый пропущенный от Энни удар она отвечала своим и держать удар тоже умела. С таким опытным и стойким бойцом Энни еще не сталкивалась, и бой быстро превратился в войну на истощение. В нем победит не тот, кто нанесет мощный нокаутирующий удар, а тот, кто выдержит град ударов, тот, у кого больше выносливости и стойкости.

Вскоре обе женщины уже были покрыты снегом и кровью. Они запыхались, но продолжали драться, и постепенно Энни почувствовала, что берет верх. Зои уставала быстрее; еще немного, и она ослабеет настолько, что уже не сможет сопротивляться. Тогда Энни, не испытывая ни малейших угрызений совести, забьет Зои до смерти.

И вдруг Энни услышала грохот, похожий на раскат грома. Энни ослепил свет – такой яркий, что ей показалось, будто она смотрит на крошечное солнце. Стоявшие рядом деревья закачались, во все стороны полетел снег.

Откуда-то сверху донесся голос.

– Ты на мушке. Отойди от Зои, или мы разнесем тебя в клочья.

Энни прищурилась, прикрыла глаза ладонью.

– Повторяю, – сказал властный женский голос, – отойди от Зои. У тебя три секунды.

Энни зарычала от ярости и разочарования. Над ней повис какой-то корабль, и воздушные потоки от его ускорителей создавали локальный циклон. Его прожектор смотрел вниз, словно глаз мстительного бога, и голос, который звучал из внешнего динамика, не допускал возражений.

– Один, – сказал голос.

Перед Энни встал крайне простой выбор: умереть в бою или сдаться.

Ее очень привлекал первый вариант. Если бы она успела прикончить Зои раньше, чем ее саму убьют те, кто находится на корабле, она бы сочла это неплохим разменом.

– Два.

Но у Злобной Энни был сильно развит инстинкт самосохранения. Кроме того, у нее были дети – Стиви и Билли, и она надеялась, что когда-нибудь их увидит. Она мечтала об этом, жила ради этого. Возможно, она восстановит отношения с ними, вымолит у них прощение за то, что она сделала с их второй матерью, возместит им ущерб за то время, которое они провели без нее…

– Три.

Крайне неохотно Энни отступила от Зои.

Зои неуверенно встала на ноги, сплюнула на снег кровавый сгусток, а затем, с сожалением покачав головой, сказала:

– Это «Светлячок».

Ей пришлось кричать, чтобы ее слова были слышны за шумом, который создавал корабль.

Энни все поняла – но слишком поздно.

– У «Светлячков» нет оружия, идиотка, – сказала Зои и взмахнула рукой.

В голове Энни вспыхнул фейерверк, а затем не осталось ничего, кроме тьмы и тишины.

Спустя неизвестное число минут, когда Энни пришла в себя, в ее голове все еще царили тьма и тишина.

Вдруг в темноте она заметила крошечную светящуюся точку – уголек в пещере доктора Вена. Уже настала ночь. «Светлячка», Зои и ее товарищей нигде не было видно.

Энни встала. В голове у нее звенело. Ее тело превратилось в огромный синяк и болело везде. Ее тошнило.

Когда глаза Энни привыкли к почти абсолютной темноте, она огляделась. Рядом на спине лежал Кливон. Он был без сознания. Тут был и Майкл Белый Конь – тоже в отключке. На его сломанную ногу кто-то наложил примитивную шину. Дедуля и Отис лежали там же, где и погибли. Доктор Вен – тоже.

Медоуларк тоже была без сознания, однако ее руки и ноги кто-то крепко связал полосами ткани. Изо рта у нее торчал кляп.

Энни заметила, что на груди Медоуларк прикрепили записку. Сначала ее внимание привлекла подпись: «Зои».

Нахмурившись, она прочла записку.

Энни перечитала записку, и морщины на ее лбу постепенно разгладились. Она еле заметно улыбнулась распухшими от ударов губами.

«Черт, вот это баба», – восхищенно подумала она.

* * *

На следующее утро из пещеры в исправительное учреждение № 23 отправились Кливон и Энни. Они по очереди тянули волокушу, на которой лежал Майкл Белый Конь.

Тела других «регуляторов» и Эсо Вена они оставили в пещере – волкам и стервятникам.

Там же они бросили Медоуларк Дин.

По совету Зои, Энни ее не пощадила.

* * *

Поздно вечером они прибыли в ИУ-23 – обессиленные, промокшие насквозь, замерзшие.

Энни сразу пошла в камеру мистера О’Бэннона с докладом.

Новости ему не понравились. В его пожелтевших глазах вспыхнул огонь. Собрав все силы, которые у него остались, он проклинал Энни за неудачу и угрожал ей жуткими последствиями.

Энни спокойно его выслушала.

Затем, так же спокойно, она достала заточку и воткнула ее под нижнюю челюсть мистера О’Бэннона. Лезвие проткнуло язык и мягкое нёбо и вошло прямо в мозг. Он умер мгновенно.