Обратный отсчет: Равнина - Токацин

на него и, кажется, пытался понять чужую речь. Гедимин досадливо сощурился. «Тяжело без переводчика. Надо как-то жестами…»

— Давай сюда, — он тронул пальцем стеклодувную трубку в руках Кут’тайри. Сэта едва заметно вздрогнул.

— Да нет, ты держи, — Гедимин, зажав инструмент двумя пальцами, направил его в плавильный конус. — Бери шихту… ага, хватит, больше не надо. Вот так её… Теперь дуй. Вот такая сфера нужна, видишь?

Он замерил когтями диаметр отражателя и показал руку, «подставляя» её под широкий конец стеклодувной трубки. Озадаченный Сэта отодвинулся, по-прежнему удерживая горячую шихту внутри горна, и снова шевельнул ухом. Гедимин надул щёки и выпустил воздух сквозь респиратор. Кут’тайри взглянул на трубку в руках, встряхнул головой и снова повернулся к сармату. Его пасть была слегка приоткрыта, уши встали торчком.

«Пытается понять. Но я, видно, плохой инструктор,» — Гедимин досадливо сощурился.

— Стой тут. Я быстро.

Снаружи горели красные и жёлтые огни. Только их и было видно в густой темноте. Сармат остановился на пороге, растерянно оглядываясь по сторонам. «Если Вепуат не в шатре — долго я буду его искать…»

— Мастерр Дим-мин? — в трёх шагах от сармата зажёгся белый свет. Ауна с посохом наперевес стояла совсем рядом — только глаз, напрочь отвыкший от темноты, мог её не заметить.

— Ты что-то потеррял? — спросил страж, зажигая посох ярче. Гедимин кивнул.

— Ты сэтский язык вроде знаешь? Идём, нужен перевод.

Кут’тайри всё ещё стоял у печи с трубкой в руках, глядя в раскалённый зев. При виде стража он вздрогнул, подобрался и переложил инструмент в другую ладонь. Ауна молча оскалилась.

— Я прошу его сделать заготовку для отражателя, — Гедимин указал на готовые полусферы. — Обычный стеклянный шар. В него заливается металл. Он такие штуки делать умеет. А второй слой удобнее закладывать вдвоём. В общем, нужна заготовка. Вот такого диаметра. Я снова покажу, сколько шихты надо, и как растянуть стенки, а ты переведи.

Он взял полусферу и показал Кут’тайри, притронулся когтем к трубке — она уже сильно нагрелась. Сармат старался говорить медленно и внятно. Ауна зашуршала. Когда она замолчала, Сэта поднёс мундштук ко рту. Дунул он всего один раз, но усилие рассчитал точно — шар раздулся до нужного диаметра и замер. Гедимин радостно ухмыльнулся.

— Подними выше! Так и держи. Дам знак — поворачивай!

Расплавленный металл стремительно разлился по качающимся стенкам, выстилая раскалённый шар изнутри. Гедимин чуть подправил скорость вращения, но Сэта и так справлялся — кажется, эта операция была ему хорошо знакома.

— Tza! — Гедимин остановил вращение трубки и жестом велел держать её неподвижно. — Теперь — третий этап…

«Всё-таки удобно, когда эту штуку кто-то держит,» — мелькнуло в голове, когда второй слой стекла растянулся внутри шара, ровно ложась на блестящую стенку. Гедимин одним движением запаял край и направил заготовку в печь.

— Ну вот, — он переложил дымящийся, сияющий шар на поддон и лучевым резаком отсёк его от трубок. — И таких элементов нам нужно ещё двадцать семь.

Сэта протянул руку к горячему шару, но остановил её на полпути и что-то прошелестел, глядя Гедимину в глаза.

— Он спррашивает, что это за вещь и для чего нужна, — перевела Ауна.

— А. Не объяснил, — Гедимин сунул руку в печь и выцепил мелкий осколок кейека. — Тут интересный эффект…

«Захватом надо было!» — он мысленно выругался, увидев, как дымится и поблёскивает верхний слой обшивки. «Привык всюду руки совать…»

Камешек лёг в зеркальную чашку. Двое за спиной сармата шумно выдохнули, глядя, как в вытяжку бьёт поток раскалённого воздуха.

— Вот так он нагревается, — Гедимин хотел показать существам термометр, но опомнился и продемонстрировал «нагрев» на и так уже оплавленной обшивке. Сэта с протяжным шелестом сунул руку в раскалённый поток. Она вспыхнула красно-оранжевым светом. Кут’тайри уставился на неё и зашуршал, повернувшись к Гедимину. Руку из «огня» он достать забыл, и свечение разгоралось всё ярче, струями перетекая вверх по плечу.

— Эти штуки нужны для Пламени? — спросила Ауна. Её уши стояли торчком, из-под губ вылезли клыки, — что-то сильно её удивило и даже напугало. «Это она от себя спрашивает или жреца переводит?» — подумалось Гедимину.

— Да, для него. Для стан… дома Пламени, — кое-как вспомнил он давнюю формулировку не то Айзека, не то Вепуата. Спохватившись, что чашка всё ещё греется — и без толку накаляет кованый поддон — сармат развернулся к ней. Этот камешек с отражателем выдавал всего шесть сотен градусов, но металл под ним уже нехорошо светился. За спиной сармата что-то зашуршало, затрещало, потом раздался горловой рык.

— Чего? — Гедимин обернулся и увидел, как Кут’тайри из белесого становится светло-оранжевым, а его грива горит золотым огнём. Напротив, недобро скалясь, стояла Ауна с посохом наперевес.

— Мастеррр Дим-мин! — прорычала она. — Ты доверрряешь этому Сэта делать вещи для дома Пламени⁈

Гедимин мигнул. «Ей-то чего? Она же видела — заготовка вышла нормальная…»

— Кут’тайри хорошо работает со стеклом, — кивнул он. — А мне тяжело без подручного. Если согласен — будем работать. Если нет…

Он пожал плечами. «Он ведь не сармат. У него свои проблемы, у нас — свои. И эта станция им ни на что не сдалась.»

Ауна зарычала. Её посох ярко сверкнул. Кут’тайри, шагнув к Гедимину, прижал руки к груди и что-то быстро проговорил. Сармат оглянулся на стража, но стражу было не до перевода.

— Доверрряешь Пламя пррреступнику⁈ Его выгнали из горррода, хотят пррредать смерррти! За что пепельному черррвю такая честь⁈

Гедимин ошалело мигнул. Ауна говорила на знакомом языке, но понятнее от этого не становилось.

— Кого выгнали — не моё дело, — сармат угрюмо сузил глаза. — Я никого не выгонял. Работать он умеет. Мне такие нужны. А остальным — нечего лезть не в своё дело!

Он шагнул вперёд. Очень хотелось затолкать Кут’тайри за спину — он выглядел тут самым уязвимым. Страж