Расшифрованный Сервантес. Необыкновенная жизнь автора «Дон Кихота» - Тимур Федорович Дмитричев

двора в Мадрид. Об этом свидетельствует отсутствие его подписи на ходатайстве того времени, которое его сестры подали властям для получения задержанного служебного жалованья их погибшего брата Родриго. Скорее всего, в те месяцы и на протяжении большей части 1606 года Мигель находился вместе со своей женой Каталиной в ее доме в Эскивиасе. В этот период семья Сервантесов снова оказалась разделенной. Его сестры Андреа и Магдалена вместе с племянницей Констансой и его дочерью Изабель поспешили вслед за своими клиентами в Мадрид, где снова организовали пошивочную мастерскую. Сам Мигель вместе с Каталиной окончательно расстались со своим жильем в Эскивиасе к концу 1606 года и воссоединились в Мадриде с уже обосновавшимися там Сервантесами после разлуки сроком около восемнадцати месяцев.

24. И снова, и окончательно Мадрид

Мадрид, в котором на этот раз поселились Сервантесы, благодаря переезду в него королевского двора стал быстро развиваться, разрастаться и преображаться. Его население уже перевалило за сто тысяч и по численности уступало только динамичной Севилье. Благодаря вниманию и стараниям короля и его фаворита возрожденная столица стала реализовывать планы широкого благоустройства. Однако, несмотря на усилия городских меценатов, ее дворцы, особняки, госпитали, монастыри и жилые здания по сравнению с другими европейскими столицами по-прежнему выглядели еще относительно скромно. Перед взглядами приезжающих иностранцев Мадрид продолжал представать нагромождением плохо мощенных и неприятных улочек с непривлекательными кирпичными и глинобитными домами. Лишь три – четыре его центральные улицы могли сравниться с их сестрами в больших столицах Европы. Именно здесь была сосредоточена активная деловая жизнь, здесь же расположились роскошные магазины и в этих же кварталах сходились толпы служителей двора, чиновников, предпринимателей, приезжих и нищих.

Несколько месяцев спустя после переезда Сервантес отметил свое шестидесятилетие. Место его проживания в возрожденной столице в первые годы после переселения осталось неизвестным, но с февраля 1608 года он был жителем квартала Аточа прямо за зданием больницы Антон Мартин совсем по соседству с книжным магазином своего издателя Роблеса и с типографией его печатника Куэста. Год спустя он переехал в том же квартале в скромную квартиру на улице Магдалена, где прожил два года. Это были места, где проводили свои дружеские и деловые встречи, обсуждения и диспуты проживавшие в столице писатели, поэты, импресарио-директора театров и актеры.

Основное занятие Сервантеса в эту пору было все больше связано с продажей авторских прав на издание его литературных трудов. Об этом свидетельствуют документы, в которых фигурируют его частые просьбы к издателю о предоставлении ему денег, что говорит об уже ставших обычными для него финансовых затруднениях. Видимо, по этим причинам он прервал работу над своими рассказами и «Назидательными новеллами», рассчитывая подзаработать на пьесах для театральных постановок. Писал он их довольно быстро, затрачивая на каждую пьесу примерно по два месяца. За каждое написанное сочинение в этом жанре он получал около пятидесяти дукатов, что было столько же, сколько получал тогда самый популярный и модный драматург в лице его соперника Лопе де Вега. Это означало, что спрос на его театральные работы оставался достойным. Сумма в пятьдесят дукатов, которую Сервантес зарабатывал за два месяца труда, удваивалась за такой же срок и равнялась примерно плате за одну им написанную новеллу. Другими словами, это было выгодное дело, позволявшее автору за шесть месяцев зарабатывать на пьесах примерно столько же, сколько бы он мог получать за около пяти лет труда над новеллами.

Однако на сей раз его расчеты поправить свое финансовое положение путем написания пьес себя не оправдывали. Так, его самая первая же тогда написанная пьеса «Застенки Алжира» была просто отклонена его старым другом и партнером Гаспаром де Порресом, а вторую под названием «Педро де Урдемалас» постигла та же участь от рук другого хорошего знакомого импресарио-постановщика. Неудача затем постигла и третью в этом ряду пьесу – «Великая султанша». Свое разочарование таким приемом его пьес-комедий Сервантес высказал несколько позже в прологе к своим «Восьми пьесам»: «Несколько лет назад я оказался незанятым и, полагая, что полученные мной в прошлом похвалы могли сохраняться столетиями, снова начал писать пьесы; однако в гнездах прошлого птиц уже не было, то есть я хочу сказать, что не оказалось постановщика, который бы согласился их взять». Эту же горькую мысль он почти повторяет в «Приложении» к «Путешествию на Парнас», отмечая, что «ни постановщики меня не ищут, ни я не выхожу на их поиски».

Особенно неудачно дело сложилось с интермедиями Сервантеса. Это был жанр коротких и, как говорил он сам, «остроумных, веселых и учтивых» реалистических картин текущей жизни или небольших эпизодов комического и необычного характера, взятых из Средневековья. Почти неизменно во всех своих работах для театра автор стремился выразить юмор, сострадание, щедрость или остроумие для удовольствия и назидания зрителей.

Тем временем, пока Сервантес пытался заработать на новых пьесах, «Дон Кихот» уже перешагивал границы Испанской империи. Так, в 1607 году вышло его издание в Брюсселе, в Англии началась работа над его переводом на английский, где он выйдет несколько позже, в 1612 г, а во Франции была опубликована новелла из романа «Бесцеремонный любопытный». В самом Мадриде уже в 1608 году на книжные полки поступило его третье издание. Однако, несмотря на успех книги у растущей читательской аудитории, сам автор не только не получал каких-либо денег от ее переизданий, но и не видел их новых экземпляров. С учетом трудностей сообщения той эпохи Сервантес имел довольно туманное представление о том, что происходило с его работами вне Испании.

Со своими финансовыми трудностями семья Сервантесов продолжала беспокойную материальную и моральную жизнь в возрожденной столице на берегах Мансанареса. Как и в Вальядолиде, Мигель и Каталина снова поселились вместе с четырьмя остальными женщинами своего клана. Теперь уже дочь самого Сервантеса Изабель де Сааведра вступила на путь, проложенный ее двумя тетями и двоюродной сестрой в амурных делах, доставляя немало хлопот всем родным, но больше всего своему отцу В конце 1606 года решительная и опрометчивая Изабель стремительно вышла замуж за некого Диего Санс дель Агила, о котором не осталось почти никаких сведений, а весной следующего 1607 года она родила дочь, получившую имя Изабель и фамилию Санс дель Агила и Сааведра. Но уже в июне 1608 г. после неожиданной кончины Диего дочь Сервантеса становится вдовой. Однако о смерти мужа она печалилась недолго, если печалилась вообще, так как буквально через десяток дней она уже нашла моральное и материальное утешение в руках богатого патрона по имени Хуан де Урбина.

Читатель познакомился