Расстрелянная разведка - Владимир Антонов

Летом 1922 года Зубов доложил Берии полученную его сотрудни­ками информацию о том, что грузинские меньшевики готовят анти­советское восстание. Благодаря предпринятым чекистами мерам оно было подавлено на организационной стадии. Изучив информацию, представленную Зубовым, Берия немедленно доложил ее председате­лю ГПУ Дзержинскому. Поскольку сведения носили исключительно важный характер, Феликс Эдмундович подготовил специальный до­клад, который был доложен на пленуме ЦК РКП (б) и по нему были приняты соответствующие политические и организационные меры. Лаврентий Берия стал заместителем начальника Закавказской ЧК и напрямую подчинялся лишь полномочному представителю ГПУ в Закавказье и одновременно председателю Закавказской ЧК Соломону Могилевскому.

...22 марта 1925 года в 12 часов 10 минут вблизи Дидубийского ипподрома в Абхазии в результате аварии аэроплана «Юнкерс-13» трагически погиб председатель Закавказской ЧК, бывший начальник российской внешней разведки Соломон Григорьевич Могилевский. Вместе с ним в самолете находились заместитель председателя Со­внаркома Закавказской Федерации, член Президиума ЦИК СССР Александр Федорович Мясников (Мясникян) и заместитель наркома рабоче-крестьянской инспекции в Закавказье Георгий Александрович Атарбеков. Все они летели из Тифлиса в Сухуми, где должен был со­стояться съезд Советов Абхазии. Перед полетом столь ответственных официальных лиц летательный аппарат был тщательно проверен и всесторонне подготовлен к выполнению задания. Самолет вылетел из Тифлиса в 11.45 утра, а через двадцать минут поступило сообщение о его падении. Много лет спустя выяснится, что авиакатастрофа не была случайной, а связана с чекистской деятельностью С.Г. Моги­левского.

Георгию Атарбекову, работавшему ранее в Закавказской ЧК, было кое-что известно о темном прошлом заместителя председателя Грузинской ЧК Лаврентия Берии, в частности о его сотрудничестве с разведслужбами мусаватистов в Баку. Своими подозрениями Атар­беков поделился с Мясниковым, который всячески препятствовал карьерному росту Берии, и с Могилевским, который в свою очередь заинтересовался прошлым этого деятеля.

Зная о недоверии к себе со стороны Мясникяна, Атарбекова и Могилевского, которые подозревали его в моральной нечистоплот­ности и могли разоблачить его темное прошлое, Лаврентий Берия, видимо, решил действовать. Полет этих трех лиц на одном самолете в Сухуми давал ему идеальный шанс избавиться одним махом от людей, которые ему не доверяли.

После гибели Могилевского перед Берией открылась прямая дорога к восхождению на Олимп власти.

Что касается Петра Зубова, то он к интригам будущего наркома внутренних дел СССР никакого отношения не имел. За конкретные результаты в работе в 1924 году он был награжден нагрудным знаком «Почетный чекист», а немного позже — именным оружием. Как грамотный чекист, приобретший уже опыт разведывательной работы, в том числе за границей, Петр Зубов в 1928 году был направлен в резидентуру ОГПУ в Стамбуле. В Турции он работал под прикрытием должности сотрудника консульского отдела полпредства СССР.

Напомним читателям, что еще в 1927 году советская внешняя разведка установила официальный контакт с контрразведкой Тур­ции. Инициатива установления взаимодействия по линии спецслужб исходила от турецкой стороны. Советская разведка посчитала, что такое сотрудничество будет полезным, поскольку именно в Турцию из Крыма в 1920 году эмигрировали остатки армии Врангеля, а также многочисленные гражданские чиновники бывшей царской России. И хотя к тому времени большая часть белой эмиграции уже поки­нула Турцию, в стране все еще оставалось немало белогвардейских и националистических (азербайджанских, татарских, крымско­татарских) организаций. Их лидеры не скрывали, что Советский Союз является для них главным врагом, и активно сотрудничали со спецслужбами Англии и Франции.

Что касается турецких спецслужб, то они были заинтересованы в получении информации относительно деятельности английской и итальянской разведок в стране, а также антикемалистских и дашнакских организаций за границей. В 1925 году итальянский диктатор Бенито Муссолини заявил о создании Итальянской империи и о пре­вращении Средиземного моря в «итальянское озеро», что не могло не встревожить Турцию. Именно по этим вопросам был организован и осуществлялся обмен информацией. Кроме того, турецкие партнеры обратились к представителю ИНО ОГПУ с просьбой оказать им помощь в организации шифровальной и дешифровальной служб. Советско-турецкое сотрудничество по линии спецслужб было весьма плодотворным для обеих сторон, а получаемая от турецких партнеров информация неоднократно высоко оценивалась советским правительством.

В Турции Зубов находился до июля 1930 года. В этот период его коллега, руководитель нелегальной резидентуры ОГПУ Георгий Агабеков (настоящая фамилия — Арутюнов) встал на путь измены. Он прибыл на пароходе во Францию и обратился к местным властям с просьбой предоставить ему политическое убежище. Предатель сделал ряд антисоветских заявлений, которые были опубликованы во французской и эмигрантской прессе. Агабеков выдал французской и британской контрразведкам все известные ему сведения о деятель­ности советской внешней разведки, в том числе на Среднем Востоке. В результате его бегства только в Иране, где он ранее работал, было арестовано свыше 400 человек, четверо из которых были казнены. В июле 1931 года иранский меджлис принял специальное решение, в результате которого коммунистическая партия была объявлена вне закона, а национально-освободительное движение в стране разгромлено. Петру Зубову, которого хорошо знал Агабеков, далее оставаться в стране было невозможно, и в июле 1930 года он был отозван в Москву. За годы служебной командировки характеризовал­ся как «один из лучших и ответственных оперативных работников резидентуры, добившийся высоких результатов».

Что же касается Турции, то контакты с ней по линии спецслужб постепенно прекратились к 1931 году.

Прибыв в центральный аппарат ОГПУ, Зубов сразу же получил новое ответственное задание: было принято решение вновь напра­вить его на работу в Закавказское ГПУ. В Закавказье он занимался борьбой с бандитизмом и организованной преступностью. Лично принимал участие в ликвидации бандформирований в Грузии и Абхазии. За мужество и героизм, проявленные в боях с бандитами, Петр Зубов в 1930 году был повторно награжден Почетным именным оружием, а в 1931 году — Почетной грамотой коллегии ОГПУ «За беспощадную борьбу с контрреволюцией».

Однако в Грузии Зубов долго не задержался. Уже в июле 1931 года он был направлен в Париж в качестве оперативного работ­ника резидентуры ОГПУ. В Париже разведчик занимался в основ­ном разработкой антисоветской грузинской эмиграции, нашедшей убежище во Франции и мечтавшей о свержении советской власти в Закавказье. Хорошо зная обстановку в эмигрантских кругах, пси­хологию и менталитет грузинских меньшевиков, а также свободно владея грузинским языком, Петр Зубов вскоре приобрел ряд ценных источников в кругах белой антисоветской эмиграции, в том числе в ближайшем окружении лидера грузинских меньшевиков Ноя Жордания, поддерживавшего тесные связи с британской и французской разведками. От этих источников резидентура регулярно получала материалы загранбюро меньшевистской партии Грузии, сведения о подготавливавшихся ею террористических акциях. Основываясь на этих сведениях, советским чекистам удалось предотвратить ряд терактов на территории СССР.