А&В. Бабочка - Tais

— Еще что-нибудь?

— Да. Не плюйте в мой чай, пожалуйста, — ответил Новак, шутливо улыбнувшись. — Я вам не хамил. И счет сразу принесите раздельный, ладно?

Официант кивнул и быстро удалился. «Сколько нужно скандалистов обслужить, чтобы научиться так мастерски их успокаивать?» — искренне восхитился и одновременно посочувствовал Новак ему. Все было сказано ровно тогда, когда это было нужно, и именно так, как было нужно, чтобы его отец не стал продолжать скандал. И отца, судя по его виду и огорченному цоканью, это расстроило. Ему хотелось продолжить и обругать беднягу на чем свет стоит без причины, лишь потому что он может это сделать, лишь потому что ему позволяет это сделать статус посетителя.

— Не стоило так с ним говорить, — сказал Новак, смотря прямо в глаза. — Это невежливо.

— Ты меня еще поучи как жить, — огрызнулся он. — Ты вроде как хочешь поговорить.

— Да, хочу.

— Что ж, давай разговаривать. Как у мамы твоей дела? Как у вас с деньгами? Небось концы с концами едва сводите? — Он сплел свои пальцы на столе в замок и посмотрел на него так, как смотрят на бомжа только что наложившего себе в штаны — с нескрываемым отвращением.

— Да нет. Денег достаточно. Мамино агентство приносит неплохой доход. На таких машинах, конечно, не разъезжаем, — он кивнул в сторону окна, за которым стоял отцовский авто. — Однако не жалуемся.

— Ну-у, она женщиной всегда была предприимчивой, деньги к ней так и липли. Тут ей нужно отдать должное. Если б не ты, сидела бы она сейчас на моей вилле, ковырялась в деликатесах и горя бы не знала.

— Ваш кофе, — вежливо сказал официант и поставил чашку перед отцом. — Ваш чай и тирамису, — удивительно, но эта фраза звучала куда более вежливо и тепло. Наверно, потому что обладатель не ненавидел того, кому это говорил. — Приятного аппетита.

— Спасибо, — сказал Новак в ответ.

Отец же не сказал ни слова, лишь окинул паренька холодным взглядом, дав понять, что никаких благодарностей даже в качестве знака элементарной вежливости не последует. И, как и прежде, официант расторопным шагом удалился.

— Почему вы с мамой разошлись? — спросил Новак, налив в чашку чай и высыпав пакетик с сахаром.

— Потому что твоя мать — упрямая дура, — сказав, он сделал небольшой глоток кофе, картинно скорчился и отставил чашку на край стола, всем своим видом говоря, что это он пить отказывается.

— А без оскорблений никак? Словарный запас не позволяет? — Новак помешал сахар ложкой, убрал ее на блюдце и осторожно пригубил горячий напиток.

— Если тупого назвать тупым, это не оскорбление, а констатация факта, мальчишка.

— И почему же она, по-твоему, упрямая дура?

— Почему? — повторил он его вопрос, хмыкнув. — Твоя мать не захотела отдавать тебя в детский дом для альтернативно одаренных. Сказала, что вырастит тебя как достойного гражданина, несмотря на твою убогость с рождения. Ну не дура разве?

— Так ты считаешь меня убогим, получается? — беззлобно спросил он. Почему-то его совсем не огорчили его слова. Даже наоборот — он услышал именно то, что ожидал услышать. Все идет по сценарию, что он нарисовал в своей голове. Он действительно ему отвратителен с рождения, никаких сюрпризов и подводных камней не было.

— Ну а ты, конечно, так не считаешь?

— Нет.

— Мусор никогда себе не признается в том, что он лишь мусор. Но такова жизнь, — надменным тоном заговорил отец. Новак молчал, поедая тирамису и попивая чай. «Пусть скажет все, что желает». — Есть победители, есть проигравшие. Жизнь — это лотерея, и везет далеко не каждому. Проигравшие выбывают из гонки. Или, по крайней мере, должны выбывать. Но человечеству почему-то этот закон жизни не нравится. В дикой природе как? Вот родился, скажем, львенок с эпилепсией, так он погибает в первые дни жизни, так как не способен выживать в этом мире. Это нормально. Так в мире остаются только сильные. Но человечество же выхаживает всех убогих и бесполезных. Напридумывали себе мораль и радостно вешают себе на шею вот таких паразитов, не приносящих никакой пользы. Тратят колоссальные суммы на исследования болезней этих убогих, на пособия по инвалидности, на всякие льготы и тому подобное, а ведь эти деньги можно было вложить во что-то более важное. Это тормозит прогресс.

— Жалкое зрелище, — обронил он едва слышно.

— Что ты сказал?

— Говорю, интересная теория, но в корне не верная, — сказал он громче и сделал глоток чая.

— И почему же неверная?

— Хм… И как же объяснить это? — Он доел торт, отставил тарелку в сторону и секунд десять просто смотрел перед собой с задумчивым видом. — Ты знаком с трудами Маргарет Мид?

— Нет. К чему вообще вопрос? — он нахмурился.

— Сейчас объясню. Она антрополог. В научных кругах ей принесли известность ее труды по социализации детей и подростков в Полинезии. Однако известность среди широких кругов ей принесло одно ее высказывание, что до сих пор не ленятся цитировать. Мне оно очень нравится. Можно сказать, оно мне близко по духу. Что является первым признаком цивилизации, как думаешь?

— Ну-у, мне-то откуда знать, я не ученый. Наверно, первый инструмент.

— По ее мнению, сросшаяся бедренная кость. Она означает, что кто-то заботился об этом человеке: приносил ему еду, делал перевязки, защищал от хищников и прочих напастей, пока она не зажила. А бедро заживает совсем не быстро. В дикой природе, ты верно подметил, если львенок сломает бедро, ему кирдык. Но люди — не животные. Забота о собратьях, которым повезло меньше, основа цивилизации. Именно такая человечность двигала прогресс столетиями. Даже такие убогие как я приносят пользу человечеству, и куда рациональнее не выбрасывать этот ресурс.

Раздался смех.

— Пользу? Серьезно? — все еще продолжая смеяться, сказал он. — Какая от тебя может быть польза? Ты ведь даже как вот этот мальчишка заказы по столикам разносить не способен. Тебя не возьмут ни в одну уважающую себя компанию. Ты не способен ни на что! У тебя хоть Начальную школу получилось окончить?

— Я сейчас обучаюсь в Старшей школе, — спокойно ответил Новак и, вынув из своего пиджака школьную карту-пропуск со своим именем и фотографией, протянул ее ему.

Он взял ее в руки, улыбаясь. Видимо, он ожидал увидеть подделку. Улыбка медленно сползла с его лица, ведь это был самый настоящий оригинал. Он даже навел на него телефоном и с помощью специальной программы для родителей получил табель его успеваемости. Новак знал, что сейчас он пробегает глазами по идеальным стобальным оценкам. А в конце табеля, словно вишенка на торте, стоял показатель IQ, сильно превышающий норму.