Цветочки Александра Меня - Юрий Пастернак

Однажды на даче шёл разговор о том, как отличать подлинные мистические переживания от лжемистики, или «прелести». Отец Александр сказал, что это довольно просто: только по плодам, т. е. по тому, меняет ли этот опыт наше отношение к людям. «Если нет, если она уводит от любви – тогда это прелесть. Даже если человек утверждает, что каждое утро пьёт кофе с архангелами. А если ведёт к большей любви – тогда это мистика подлинная».

Одна женщина допытывалась с докучной настойчивостью: «Отец, а как же всё-таки узнать, какова воля Божия о тебе?» Он: «На самом деле все мы почти всегда знаем волю Божию о нас, знаем, чего хочет от нас Бог. Когда мы говорим, что не знаем, чаще всего это самообман».

Однажды разговор шёл о первых днях после смерти, кто-то рассуждал о том, как умерший оттуда смотрит на нас. Отец Александр произнёс: «Вообще-то, думаю, что после смерти обычным людям не до того. Есть, наверное, только две категории людей, которые после смерти – совсем по разным причинам – остаются привязанными к земле. Это – преступник и святой».

Многих родителей волновал вопрос, как детям вести себя среди неверующих сверстников в школе. Батюшка говорил о необходимости быть гибким в вопросах религиозного воспитания. Об отношениях со сверстниками он сказал, что «если ребёнок не шизоид, то всегда сумеет найти общий язык с другими детьми». Но тогда же отец Александр говорил, что «почти у каждого молодого человека в какой-то момент неминуемо наступает кризис его детской веры. И обрести её снова он сможет только будучи свободным». В свободе батюшка видел залог полноценной духовной жизни. В отношениях с людьми он всегда исходил из принципа духовной свободы, куда более трудного, чем система тотального послушания.

Спросили батюшку, как он относится к экстрасенсам. «Конечно, среди “электросенсов” много шарлатанов, – ответил батюшка, – но есть и серьёзные люди. И отметать это явление с порога, говорить, что оно носит исключительно демонический характер, было бы совершенно неправильно. Это объективные человеческие потенции, ещё не раскрытые нами. Их надо исследовать».

Владимир Илюшенко

Однажды я завёл с отцом Александром разговор о перевоплощении. Он относился к этой теории скептически, ссылался на то, что в Библии, вопреки утверждениям сторонников реинкарнации, нет ни одной фразы, которую можно было бы с уверенностью трактовать как доказательство существования подобного феномена. Я сказал, что сильным аргументом в пользу перевоплощения считается такой: человек в каких-то условиях может вдруг овладеть информацией, которой он ни в коем случае не мог обладать, например, уборщица внезапно заговаривает на древнем, исчезнувшем языке или начинает оперировать понятиями теоретической физики, причём не под гипнозом.

Отец Александр ответил: «Думаю, объяснение может быть другим: существует некий континуум, сфера познания, в которой содержится вся информация, и некоторые люди в определённые моменты могут к ней подключаться. Таким образом, то, что казалось перевоплощением, было чем-то вроде ясновидения или медиумизма». Мне это в голову не приходило. Я согласился, что эта гипотеза действительно многое объясняет, и в этом случае реинкарнации не требуется.

Отец Александр не считал Ленина и Сталина демоническими фигурами, а всего лишь тиранами, хотя и орудовавшими в грандиозных масштабах. Что же касается марксизма, то он, по мнению отца, не мог не провалиться: «С марксизмом всё ясно. В области хозяйственной он оказался импотентным. Чтобы скрыть это, организовали террор».

Я помню, как к отцу пришёл мой приятель, очень обеспокоенный своими проблемами, и отец ему сказал: «Мы сегодня отпевали покойника. Мы все пройдём через это. Представь на минуту себя на его месте и увидишь истинную цену своих тревог и проблем». Это хороший урок для всех нас. Отец Александр вообще считал, что память смертная очень полезна для нас. Она позволяет трезво оценить и свою жизнь, и самих себя.

Фазиль Искандер

Помнится, речь зашла о людях тёмных, агрессивных, попросту говоря, мракобесах. Как быть, как к ним относиться?

«Пока человек жив, – сказал отец Александр уверенно, – он не погиб для Бога. Как раз с такими людьми надо чаще всего общаться. Спорь, доказывай, подымай их до истины Спасителя. Общаться с людьми, которые думают, как мы, непроизводительно… Жизнь слишком коротка».

Владимир Кантор

Я вспоминаю свой разговор с отцом Александром. Всякое неофитство нелепо. Как человек, увидевший другую жизнь, я хотел привести свою внешнюю жизнь в соответствие со своими взглядами. Выражаясь модными словами Солженицына, «жить не по лжи». А работал я тогда уже в «Вопросах философии», журнале, который казался мало знавшим его команду абсолютно советской структурой. Я и задал отцу Александру этот вопрос, не уйти ли мне из журнала. На что он ответил вопросом, женат ли я и есть ли у меня дети. Я ответил, что да. «На какие деньги вы будете содержать семью, если уйдёте? У вас есть другой вариант работы? Потом я знаю, что там работают очень достойные люди». И смысл его дальнейших слов был очень прост: на каждом месте можно приносить пользу, а что приходится отдавать кесарю кесарево, так это всегда было. Главное – не забывать отдавать Богу Богово. И добавил, что он ушёл из катакомбной церкви в РПЦ, поскольку получил тем самым возможность нести своё слово гораздо более широким слоям паствы. Не изменяя своим идеям и идеалам, которые воспитала в нём катакомбная церковь, – независимость и верность своему пониманию мира.

Николай Каретников

Ещё при жизни отца Александра стремительно поднялся интерес к вере. Ходить в храм стало модным. Я спросил его, что он думает по этому поводу. Он ответил, что относится к этому процессу спокойно и ничего дурного в нём не видит. Отец часто повторял: «Гони Бога в дверь, Он в окно влетит».

Елена Кочеткова-Гейт

Однажды, в 1976 году, отца Александра спросил Сандр Рига: «Что сейчас самое важное для Церкви?» «Чтобы сейчас было как можно больше нормальных, здоровых и хороших православных священников», – ответил отец Александр. И пояснил свою мысль: «О. Глеб Якунин и о. Николай Эшлиман, если бы не ушли в диссидентство, могли бы окормлять большое число людей. Мы бы действовали сообща. Их выбор тоже важен, но власти их эффективно изолировали. О. Димитрий Дудко открыто проповедует монархизм. Это тоже не религия, а политика, просто с другим знаком. А России нужны просто хорошие честные священники-труженики. Чтобы они могли просветить народ. Без идефикс. Просто учащие людей Православию, приводящие их ко Христу. И ничего более».

Владимир Леви

Однажды я спросил его, как бы он отнёсся к тому, что я написал бы его художественно-психологическую биографию или, как я с его подачи сымпровизировал, психографию?.. Отмахнулся: «Да обо мне писать нечего, прост как валенок. Родился, жил, работал, помер. Никаких драм, никаких приключений. Давай лучше диалоги писать. Брать темы, интересные для обоих, – и шпарить…» В этом «прост как валенок» не было ни малейшего самоуничижения или самоумалительного кокетства. Он действительно так себя и воспринимал: я сказал бы, осознанно-упрощённо.