Робкие создания - Клэр Чемберс

финансовые дела. Спросила о наследстве – о доме на Кум-Роуд и самом трасте. Завещание Луизы Таппинг у него, но, по понятным причинам, он не раскрыл мне его содержание. Возможно, Уильям станет обладателем большого состояния.

– Отличная работа, – сказал Гил. – Хотя вряд ли Уильям сможет жить самостоятельно, будь он даже при деньгах.

– Есть еще кое-что. Одно совершенно неожиданное открытие. В Кройдоне я случайно встретила Алистера Даггана.

Гил напрасно пытался вспомнить, кто это.

– Он около года учился с Уильямом в одном классе. В общем, он рассказал, что его старшего брата домогался один из учителей, – Алистер, разумеется, выразился иначе, я передаю смысл. По его словам, брат раньше ни с кем об этом не говорил. От действий учителя пострадали и другие дети.

– Думаешь, Уильям тоже?

– Не факт. Алистер упомянул, что он выбирал светловолосых спортивных мальчиков. Мне на ум пришел Фрэнсис Кенли. Как тебе кажется, могу ли я напрямую спросить у него? Вдруг он сознательно пытается об этом забыть.

– Если с ним действительно такое произошло, уверяю тебя, он все помнит, – сказал Гил. – Тут либо трудный разговор, либо замалчивание, которое, по моему мнению, гораздо хуже. Необязательно идти напролом. Если Фрэнсис откажется обсуждать школьные годы, ты довольно быстро все поймешь. Но настаивать нельзя.

– А если он предпочтет поговорить с кем-то вроде тебя, я могу дать ему твой номер?

– Конечно. Можешь даже позвонить ему отсюда.

– Не надо, я что-нибудь придумаю. – По какой-то не совсем понятной причине она не хотела, чтобы он присутствовал при ее разговоре с Фрэнсисом.

– Хелен, послушай… Ты подумала о том, что мы с тобой обсуждали?

Такие уклончивые формулировки были не в его стиле – Гил как будто боялся, что она обидится, если назвать вещи своими именами.

– Э-э… Нет… Да. – Она покачала головой. – Я все еще привязана к тебе, но… Я не верю, что у нас может быть совместное будущее.

– Все в порядке, – сказал Гил, примирительно подняв руки. – Я не хочу тебя торопить, если это приведет к неправильному решению.

Каким раздутым самомнением нужно обладать, раздраженно думала Хелен, чтобы надеяться, будто ссора из-за его поведения с Лорейн – верный способ наладить отношения. Даже если она выбирала выражения и внешне казалась спокойной, это не значило, что в душе у нее не бушевала буря.

– Я понимаю, что нельзя оставлять все в подвешенном состоянии. Начать хотя бы с квартиры. Я больше не могу принимать от тебя деньги.

– Да черт бы с этими деньгами! – воскликнул Гил. Его, казалось, куда сильнее задели эти мещанские соображения, чем подозрения насчет Лорейн. – Я скучаю по нашим разговорам. И не только по ним.

– Я была занята работой – Уильямом и остальными делами.

Он усмехнулся, и Хелен не могла понять почему.

– Что-то не так? – сказала она, нахмурившись.

– Просто, похоже, не я один уделяю слишком много внимания пациентам.

– Вам удобно говорить?

Хелен воспользовалась телефоном в пустующем кабинете Олив из регистратуры, свободной рукой проворачивая месяцы на тяжелом медном календаре. Ее все еще не отпускала обида от ядовитой ремарки Гила – и от того, что она не нашла нужных слов, которые поставили бы его на место. Он извинился, уверяя, что ни на секунду не сомневался в ее профессионализме и надеется на то же с ее стороны, и разговор закончился хрупким перемирием.

На столе перед ней лежал открытый на первой странице номер школьного журнала, который она позаимствовала у Алистера Даггана. “Фрэнсис Кенли набирает полсотни очков в матче против «Саттон Вэленс». Фотографии на обложке Дж. Суэйлза”. Это чудовище пряталось за камерой. Фамилия сразу показалась ей знакомой – и вот почему.

– Да, конечно. Чем могу помочь? – Голос Фрэнсиса звучал вежливо, сдержанно.

– Прошу меня простить, но разговор предстоит тяжелый.

– С Уильямом что-то случилось?

– Нет, с ним все в порядке. Я хочу поговорить с вами о прошлом.

– Я вас слушаю, – сказал он с опаской. По крайней мере, Хелен так показалось.

– Речь о вашей старой школе. Вы знаете, я сегодня случайно встретила Алистера Даггана, это ведь он изначально рассказал мне о вас.

– Да, помню. У него, кажется, был туберкулез?

– Все верно. Так вот, он сказал, что спросил про Уильяма у своего брата, который тоже учился в той школе. Сейчас он живет за границей, и они давно не общались. – Она сделала паузу, чтобы перевести дух, но Фрэнсис молчал. – Вы на линии?

– Да. Я слушаю.

– Брат Алистера рассказал ему, что один из учителей домогался его на протяжении нескольких месяцев, когда ему было одиннадцать. До этого он никому об этом не говорил. Фамилия учителя – Суэйлз.

И снова – тишина.

– Я подумала, может быть, вы или Уильям видели этого человека или знали о его поведении.

Хелен выбрала не самую честную формулировку. Она прекрасно знала, что Фрэнсис с ним сталкивался – перед ней лежала фотография, которая это доказывала.

– Он преподавал историю, – ровным голосом произнес Фрэнсис. – Его все любили.

– То, что я вам рассказала, не стало неожиданностью?

– Нет. Просто я не знал, что были и другие.

– Простите, я понимаю, если вам тяжело об этом говорить. Вы знаете, что он давно умер?

– Да, я в курсе. Послушайте, можно я вам перезвоню? Мне нужно сделать один звонок. Есть и другие люди, которых это касается.

34

Ты хочешь остаться на эту часть, Уильям? – спросила Марион.

Они сидели рядом на диване в кабинете Гила. Хелен устроилась в крутящемся кресле, а Гил примостился на подоконнике. За окном шел ливень, безжалостно хлеща по розам, превращая поблекшие лепестки на клумбах в размокшую кашицу.

Уильям взглянул на часы и покачал головой:

– Через семь минут обед. А потом мне надо в библиотеку.

Каждый его день был тщательно расписан: занятия, приемы пищи, запланированный отдых. И свой распорядок он соблюдал так же добросовестно, как послушник – монастырские правила. Эта встреча наложилась на время чтения, к которому ему не терпелось вернуться.

Первые полчаса Уильям и Марион общались наедине, затем к ним присоединился мистер Эккерти, чтобы узнать, способен ли Уильям распоряжаться своими финансами и готов ли назначить Марион своим доверенным лицом. Уильям не проявил ни малейшего интереса к деньгам, собственности, их происхождению и дальнейшей судьбе. Всем этим, по его словам, всегда занимались тетушки, а ему самому хватало мелочи на шоколад, мыло и зубную пасту.

Документы были подписаны в присутствии свидетелей – Хелен и Гила – после чего мистер Эккерти удалился, пообещав выслать подробные сведения о том, на что