Испытание богов - Дана Мюллер-Браун

Я продолжаю смотреть на Кирана. Теперь моя жизнь простирается дальше Ярруша, спрятанного в нише в полу, и избивания парней за деньги, чтобы купить ему еду. Может, раньше меня это и устраивало. Но Киран, Ред и Медиса показали мне всю гниль монарха. Я никогда больше не захочу жить так, как раньше. И я хочу, чтобы больше никогда никому не приходилось так жить.

Потому что если все будут молчать и никто никогда не повысит голос, слабые будут вечно угнетены. Я буду бороться. Ради Ярруша, ради Кирана, а еще ради себя и нового мира.

Я делаю шаг назад. Глаза Кирана становятся мрачнее. И все же в них горит тот же огонь, который я видела тогда, в таверне.

– Истинное лицо! – обращаюсь я к Яррушу. Его большие золотистые глаза неуверенно смотрят на меня. – Что ты видишь?

– Что?.. – Его детский, дрожащий голос заставляет меня внутренне вздрогнуть.

– Что ты видишь, когда смотришь на меня, Ярруш? – мягко говорю я и киваю ему.

Мой брат колеблется. Позади меня кто-то шумит, и я точно знаю, что это Ред. Как бы он ни был верен Кирану, он отдал бы свою жизнь за меня. Я чувствую это в его душе.

– Я вижу тебя, моя сестра.

– Что еще ты видишь? – мягко спрашиваю я.

Все молчат. Сам монарх не сумел удержать свою циничную маску и теперь ошеломленно смотрит на Ярруша огромными глазами.

Мой брат сглатывает и делает шаг вперед. Я опускаюсь перед ним на корточки, и он осторожно касается моего лица.

– Я вижу твои великолепные голубые глаза и твою яркую блестящую кожу, как будто покрытую льдом.

Я киваю ему, стараясь сохранить улыбку, хотя по моим щекам текут слезы. Я почти не чувствую этого, почти не чувствую страха. Осталось только облегчение.

Я наклоняюсь вперед, целую Ярруша в лоб, а затем снова выпрямляюсь. Никто не шумит, когда я снова поворачиваюсь к Кирану.

– Правда в том, что эта загадка рассказывает историю, которая не должна стать нашей. – Я делаю глубокий вдох и выдох. Затем хватаюсь за свою балаклаву и стягиваю ее с головы вместе с маской. Мои светлые волосы падают мне на грудь, рассыпаются по плечам, и теперь, когда я вдыхаю, воздух в легких дает мне ощущение свободы. У Кирана дергается глаз. – Что бы он ни взял у тебя, Киранат, ты всегда будешь знать, кто я такая. Ты будешь каждый раз вспоминать и чувствовать, что нас что-то связывает.

– Хватайте ее! – кричит монарх, очнувшись от оцепенения.

Я поднимаю руку, тем самым замедляя время. Это не продлится вечно, потому что я не могу вызвать торможение такой же силы, что и богиня Эмза.

Я хватаюсь за руку Кирана и закрываю глаза.

– Твой дар, Теневой маг, – шепчу я. – Это дар провидения. – И в тот же миг я отделяю этот дар от себя. Я дарю его Кирану, оставляю ему свою силу чувствовать и видеть души.

– Кроме того, я верну тебе память, – шепчу я, показывая ему воспоминания о нашей встрече в трактире. – Монарх никогда больше не сможет отнять у тебя ничего, потому что ты сможешь найти истину в душах своих друзей, – выдыхаю я и отпускаю его.

В глазах Кирана паника. Он не может поверить, что я открыла ему доступ к своей душе. Что позволила ему увидеть все, что нас связывает.

Затем он смотрит на Реда и Медису. И застывшие вокруг нас люди постепенно начинают снова двигаться.

– Надо уходить, – бросает Киран все еще с ноткой холода в голосе. Но теперь он знает, что может мне доверять.

Я смотрю на монарха, но тот давно исчез. Вместе с… Яррушем. На сердце у меня становится тяжело.

– Сари! – восклицает Ред и протягивает мне руку. – Бежим!

Я сжимаю губы. Пока что монарх знает только о Киране, обо мне и Алишан, наследнице Арасов. Наследника Туниса он не нашел. И пока тот не появится, монарх ничего не сделает Яррушу. Потому что мой брат нужен ему. Только истинное лицо сможет узнать наследника. Я цепляюсь за эту мысль, вытирая слезы, хватаю Кирана за руку, и мы бросаемся прочь. Пробегаем мимо охранников, держащих натянутые луки, и спасаемся от града стрел.

Мое дыхание учащается, я чувствую каждый росчерк стрелы. Чувствую руку Кирана, сжимающую мою, и боль, но вместе с тем свободу в душе.

Это правильно. Это единственное, что может спасти всех нас.

Мы продолжаем бежать, как вдруг что-то впивается в меня. Кровь стекает по животу, но я не медлю и бегу дальше, за пределы храма, во тьму Золотой пустоши, не оглядываясь, пока Киран не останавливается посреди золотой пыли Арасы. Здесь темно, но светящийся песок указывает нам путь.

Мое сердце продолжает оглядываться назад. Рана кровоточит. Душа кричит. Но моя воля направлена вперед.

Глава 19

ХАМЗА, часть 2, ЭМЗА, стих 74

Ни одна душа не чиста. Требуется только стремление к чистоте. К откровенности. Нужно принять прошлые проступки, принять их и простить себя. Только собственное прощение позволяет сердцу стать чистым. Не таким, как у других.

– Что дальше? – доносится до меня голос Реда. Я лежу на горячем песке, горло пересохло и онемело. Не могу говорить.

– Нам нужно попасть к Вратам смерти, – говорит Медиса.

Мы бежали всю ночь до рассвета. Подальше от охранников. От монарха. Но еще от Ярруша.

– Сари! – злится Медиса, подталкивая меня своим жестким сапогом. – У тебя был план?

Я мотаю головой, не в силах говорить.

– Если бы он у нее был, мы бы, наверное, взяли с собой воду.

– Забавно! – шепчет Медиса Реду, а затем переворачивает меня на спину. – Ты ранена.

– З-знаю, – запинаюсь я, глядя на Кирана. Он стоит неподалеку, на небольшом песчаном холме, и смотрит вдаль. Медиса прослеживает за моим взглядом и вздыхает.

– Я смогла вернуть ему несколько воспоминаний, которые хранила для него, – задумчиво говорит она. – Но все это не то, что действительно его волнует.

Я киваю. Что, если Киран никогда больше не станет прежним? Что, если только воспоминания, которые мы накапливаем, делают нас такими, какие мы есть? Кем бы я была, если бы забыла Марру, Ярруша