Тайная Миссия - Уильям Хорвуд

даже свой урезанный паек. Настал и прошел второй день, за ним третий... Утром пятого дня они вычистили и привели в порядок свое жилье. Затем последовал день шестой...

Это случилось вечером. Впервые за все время они почувствовали, что у них еще есть силы на то, чтобы хоть немного поговорить. У входа в нору, где они вместе со Скинтом съедали свою последнюю за этот день порцию, вдруг послышался какой-то шум и на пороге возник большущий крот.

Выглядел он довольно потрепанным, но, по меркам Слопсайда, был довольно упитан: брюхо его приятно круглилось, а глаза смотрели сыто и весело.

Лапы у него были ловкие и большие, хотя так же, как и мех на боках, лохматые и грязные. На одном боку они заметили знакомые приметы все той же лысухи — струпья, поредевший мех и воспаленную, дряблую кожу.

— Как всегда лопаешь, прохвост ты этакий! — громко провозгласил он, обращаясь к Скинту. — А эти несчастные идиоты — они что же, твои новые помощнички?

Скинт ничего не ответил, но Триффан учтиво сказал: — Меня зовут Триффан, а моего товарища — Спиндл.

— Ага, это я уже знаю. А меня — Смитхиллз. Тружусь в восточной части Северного Конца, чтоб он скис! Там все разложилось. Местечко — хуже не придумаешь. Ну, мы почти что закончили. Все! После этого я отправляюсь домой! Эй, Скинт! Тебе что, даже поздороваться трудно, а?

— Он вымогатель, — пробормотал Скинт, бросая на Смитхиллза насмешливый взгляд. — Не успеете оглянуться, как он уведет у вас червяков из-под самого носа.

— Это я вымогатель?! — возмущенно воскликнул Смитхиллз. — Да разве чем от тебя разживешься? В жизни не встречал такого скупердяя, как ты, Скинт!

Он довольно хмыкнул и уселся напротив, умильно глядя на Скинта, словно ждал от него угощения.

— И не думай, и не проси! — взорвался Скинт.— И заикаться об этом не смей, а не то сейчас же уматывай из нашей норы!

— Слушай, докажи, что я был не прав, когда назвал тебя скупердяем. Кинь парочку червяков, а?

— От тебя воняет. Хоть бы почистился!

— Ты так жмешься с червями, что непонятно, как еще сам ноги таскаешь! — отозвался Смитхиллз.

Еще некоторое время старые приятели пререкались, пока Скинт не сдался и не дал ему одного червяка. После чего вконец расщедрился и объявил, что двое новеньких совсем неплохо поработали для начала и тоже заслуживают добавочной порции.

— Эй, Мэйуид! — крикнул он. — Где ты там? Раздобудь нам еще червей!

Мэйуид, который всегда был где-то поблизости, тут же появился с едой: он, видимо, припас ее заранее.

— Новенькие у нас замечательные,— затараторил он, как обычно. — Безусловно и всенепременно они заслуживают, чтобы их подкормили. Я, Мэйуид, смиренный и ничтожный, каким всегда был, есть и буду, польщен тем, что могу это для них сделать.

— Мне — самого большого! — заявил Смитхиллз.

— Великое, не сравнимое ни с чем удовольствие видеть вас снова здесь, господин Смитхиллз!

— Ну вот, хоть один нашелся, кто мне рад! — откликнулся тот, закусывая червяком.

Скинт буркнул что-то неодобрительное себе под нос, и потом, словно нехотя, сказал:

— Ладно, раз ты уж все равно здесь, выкладывай, что у тебя за новости, если, конечно, они есть.

— Есть, да еще какие! — с ухмылкой отозвался Смитхиллз и со значительным видом замолчал.

— Ну? — бросил Скинт.

— Вот видите, теперь он желает со мной разговаривать! — весело блеснув глазами, воскликнул Смитхиллз.— Потому что думает выудить для себя что-нибудь полезное. Всегда был таким — разве я не прав, а, Скинт, старый жмот? Хорошо, что я всегда всех прощаю, га кое уж у меня большое сердце.

— Брюхо у тебя большое, а не сердце,— пробурчал Скинт.

Мэйуид, пристроившийся в дальнем уголке в надежно, что его не выгонят, тихо засмеялся и словно про себя проговорил:

— Вот это да! Надо же, до чего остроумный наш достойный Скинт — сравнил брюхо с сердцем — вот это да! Великолеп...

— Заткнись-ка! — нетерпеливо сказал Скинт. — Я желаю знать, что за новости у Смитхиллза.

— Да, господин, как скажете, конечно, я хотел лишь выразить свое восхищение вашим умом, только и всего...

— Будь добр, помолчи пожалуйста, Мэйуид, — более добродушно сказал Скинт.

— Это было потрясающе! — напыщенно воскликнул Мэйуид и затих в своем углу.

Некоторое время они дружно жевали и молчали в предвкушении момента, когда можно будет предаться столь же любимому всеми кротами занятию — болтовне о том о сем.

Однако Смитхиллз с рассказом не торопился.

— Ну? Давай выкладывай! — не выдержал наконец Скинт.

Смитхиллз многозначительно посмотрел в сторону Триффана и Спиндла, давая понять, что предпочел бы узнать о них побольше, чтобы понять, можно ли им довериться, и сказал:

— Что ж, кроты, теперь, когда вы сыты, неплохо бы послушать, кто вы есть и как тут очутились.

— Это длинная история, — с неохотой отозвался Триффан. Он не был склонен открывать перед ними душу, но понимал, что оба многоопытных чистильщика не отступятся, пока не узнают их получше. Не исключено, что во время церемоний Летней Ночи, когда начнутся ритуальные казни, союз с такими влиятельными и сильными кротами, как эти двое, окажется для них со Спиндлом полезным.

— Для длинных историй лучшего времени и придумать трудно! — весело откликнулся Скинт, стараясь показать, что умеет быть не менее жизнерадостным, чем его приятель. Он и Смитхиллз привольно разлеглись, вытянув перед собою лапы; Мэйуид коротко вздохнул: он был безмерно рад, что ему позволили остаться, но молчание давалось ему с великим трудом. Его глаза перебегали с одного собеседника на другого, пока не остановились наконец на Триффане.

Триффан рассказал все, как было, утаив лишь несколько наиболее важных деталей: свое посвящение в летописцы, их тайную миссию и посещение Камней Покоя. Об остальном же — о Босвелле, о разрушении Священных Нор, о Брейвисе и о содержании в казематах Бакленда — говорил подробно.

Оба слушали внимательно, в особенности то, что было связано с верою в Камень. Чувствовалось, что им впервые попался столь сведущий собеседник, к тому же так ясно и доступно выражающий свои мысли. Триффан понял и другое: оба его слушателя весьма скептически относятся к Слову, а следовательно, более способны воспринять новое, чем многие из тех, кого они встречали прежде. В конце Триффан