Тайны Пантеона - Марина Суржевская

тесное пространство клети. В тот день решетка лязгнула с особенной силой, а страж унес память обо мне – сломанный нос. Удовольствие не давало мне уснуть. Я ощущал пепел на языке и улыбался. В жуткой тишине моего заточения я понял, что сражение мне нравится больше принятия. Что чужая боль предпочтительнее моей.

Я стал ждать стража с новым нетерпением. И с каждым разом от него все сильнее несло страхом. Однажды я заглянул в его глаза и улыбнулся. И тогда он заорал – первый раз за все время.

Возможно, в тот момент он понял, что смотрит в лицо своей смерти.

***

Бернар довез нас до Шанси.

Когда мы уезжали, солнце золотило верхушки кедров вокруг монастыря, стоящий под холмом Восточный Морфир казался темным и неуютным.

Я смотрела на его серые стены и сглатывала ком в горле. Кто бы мог подумать, что я буду скучать по этому месту! Кто бы мог поверить, что обрету здесь дом, в который хочется вернуться.

Пока Бернар и Август выводили лодку на середину реки, я смотрела на монастырь. И думала о малине и ветке яблони за моим окном, о светлых досках пола и узкой кровати в келье, которую я стала считать своей, о запахе старых стен – чуть пыльном и терпком. О колючем одеяле, которым я укрывалась, и наволочке, заботливо отстиранной и пахнущей лавандой. А еще о шагах за дверью моей комнаты, к которым я так чутко прислушивалась. О разговорах по ночам. О гуле генератора и дрожании света в лампах.

О снах. Грешных, сладких, порочных и нежных, о которых я боялась думать.

И других – жутких, наполненных болью. Такой я увидела этой ночью. Сон снова был не моим, эмоции Августа я ощущала приглушенно, как сквозь вату, но даже от них было страшно.

Я посмотрела на бледный профиль парня, рассматривающего реку.

«А у тебя отличная реакция! Где научился?»

«Тренировался немного. Место неприятное, но учитель был отменный…»

Я вздрогнула, снова окунаясь в чужой сон. Не просто сон – воспоминание. Каменный мешок, взлетающее жало кнута… Пепел. Кровь. Как можно выжить в подобном месте и не сломаться? Не озлобиться? Не сойти с ума? Как можно сохранить в себе человечность и добро? Я не понимала. А ведь Август и правда лучший человек из всех, кого я встречала. И от того, что ему пришлось пройти, мне хотелось завыть. А еще приблизиться, обнять, сказать что-то важное. Но я продолжала сидеть на корме лодки и смотреть на удаляющиеся стены Морфира. Август не хотел делиться со мной этими воспоминаниями, это я тоже знала. В какой-то момент сон оборвался, словно разрушитель осознал его и отсек, запер на дне своей души.

А я еще долго лежала, глядя в потолок и думая, что теперь не так просто будет смотреть в Маску Рэя. Ведь я узнала лицо человека с кнутом.

Когда лодка отчалила от пристани, где-то за Морфиром завыл волк. Я была уверена, что это оставленный Хантер, но Август смотрел лишь на реку и головы не повернул.

Когда показался Шанси, солнце уже золотило реку Мун, а на пристани толкались рыбаки. Бернар на прощание обнял меня и Августа, выдал новую порцию наставлений и всучил корзину с едой, собранную Мартой.

– Обязательно ждем вас через две недели, к празднованию возвышения Святого Пантелея! И не задерживайтесь в этих столицах!

Мы вразнобой кивнули и слаженно отвели глаза.

Бернар неловкости не заметил, велел купить в Луш-Хане сливовицу и отбыл обратно в Морфир. Я махала ему, пока лодка не скрылась за поворотом. А потом повернулась к Августу.

– Куда дальше?

Было решено двигаться вниз по реке. За Шанси располагалось несколько мелких городков, их мы миновали, увидев лишь с борта общественной переправы. Массивный и неуклюжий с виду катер легко рассекал волны, перевозя пассажиров. Мы с Августом снова надели Маски, на борт взошли темноволосые и кареглазые парень с девушкой, ничем не отличающиеся от жителей восточных провинций. Я осталась в эркау, купленном в Шанси. Даже если Дамир успел его запомнить, в подобной одежде ходила большая часть местного населения. На моем спутнике были штаны, коричневая рыбацкая рубашка и соломенная шляпа, удачно прячущая лицо. Даже с Маской он не желал рисковать.

Помимо нас, под хлопающим на ветру навесом расположилось несколько строителей, нашедших работу в ближайшем городке, и женщины с корзинами, везущие на рынок свои товары. Одна из них – молодая и миловидная, со старательно завитыми кудрями, – раз за разом косилась на моего спутника, пока не подсела ближе.

– Хотите фруктов? – смущаясь, обратилась она к Августу. Тот покачал головой, но девушка не сдалась и, вытащив оранжевый плод, протянула ему. – Возьмите. Просто так. Мне просто хочется угостить вас… Не подумайте дурного…

– Я не люблю апельсины.

– Это особый сорт, – заметно дрожала рука девушки. – Мой отец получил нейропанель и стал садоводом. У нас лучшие фрукты во всей провинции! Наши апельсины особенные, они дарят радость… Просто попробуйте!

– Я не люблю апельсины, – не меняя интонации, повторил Август и отодвинулся.

Я схватила оранжевый шар и очаровательно улыбнулась обескураженной девице.

– У моего мужа непереносимость цитрусовых. И навязчивого внимания. А вот я не столь к привередлива и так уж и быть – отведаю этот фрукт.

– Ваш муж? – Губы девушки дрогнули. Казалось, еще немного, и она расплачется.

– Верно, – моя улыбка стала еще слаще. Я наклонилась ниже, понизила голос. – У нас свадебное путешествие. Супруг так любит меня, что хочет показать все три столицы. Здорово, правда?

– О… Очень… – Садовница заморгала. – Я… я просто думала… О, простите…

Покраснев и расстроившись, она уползла на другой край катера. Я же принялась чистить фрукт. Под яркой кожицей блестела сочная мякоть.

– И правда вкусный. – Сок брызнул с губ, когда я прикусила дольку. – И часто тебя угощают просто так, дорогой супруг?

– Чаще, чем хотелось бы, – глухо отозвался Август. Его голос стал едва слышим, хотя мы и так сидели в стороне ото всех, а гул мотора заглушал даже громко переговаривающихся строителей. – Это скверна, Кассандра. Она притягивает людей. Каждый желает заглянуть в бездну, не понимая, что бездна всегда сильнее и не отпускает увидевших ее.

Я слизала с губ капли сока и увидела взгляд Августа. Он тут же отвернулся.

– Думаешь, это влияет и на меня?

– Нет. – Он старательно смотрел на заросший осокой берег. – У тебя иммунитет.

Я удивленно подняла брови, а потом догадалась.

– Духовный лотос, часть твоей души. Ну конечно! Ты не можешь воздействовать