Ингвар и Ольха - Юрий Никитин

Асмунд исчез внизу. Ольха заторопилась навстречу, чувствуя,что приехал неспроста. Ингвар еще раньше удивлялся, когда двое воевод, Асмунд иРудый, вдруг остались у него на ночь. Оба уверяли, что им понравилась еестряпня, но Ингвар еще тогда заподозрил, что дело не в борще.

Теперь и она догадывается, что не только ее стряпня заманилав эту крепость двух сильных мужчин. От возбуждения по коже побежали мурашки.Что они хотят?

Асмунд поднимался по лестнице быстро, дышал ровно, хотямогучие плечи обжимали булатные доспехи, а грудь закрывали латы. Только шоломснял, нес в руке. Клок волос взмок, прилип к бритой голове.

Ольха вроде бы невзначай попалась навстречу. Делая вид, чтозасмущалась, поклонилась, хотела пройти мимо. Асмунд протянул руку, загородивпуть:

– Доброе утро, лесная лилия!

– Доброе утро, воевода, – пролепетала она.

– Меня зовут Асмунд, – напомнил он густым мощнымголосом. Глаза его смеялись, вокруг них разбежались мелкие лучики. Он былдобрым человеком, она чувствовала, что бы там ни говорили о нем, каким быжестоким он ни бывал в битвах. – Как спалось?

– Спасибо, хорошо.

– Здоровый сон – это все. Наверное! Мне никогда в жизнине удавалось выспаться.

– Почему?

– С нашим князем не соскучишься.

Она права, сказала она себе. Воевода прибыл явно неспроста.По тому, как изучающе смотрит, как сразу остановился и завел разговор, видно,что приехал ради нее.

Сердце ее застучало сильнее. Она заставила себя улыбнутьсямило, потупилась, позволяя щечкам слегка зарумяниться. Асмунд наблюдал за ней синтересом. Спросил внезапно:

– Ингвар уже встал?

– Хозяин терема?.. Князь его вызвал к себе.

Асмунд хмыкнул, но сколько ни следила за его лицом, несмогла определить, что он думает. Но особого огорчения воевода не выказал:

– У князя всегда есть для нас работа. А ты чемзанимаешься?

– Жду палача.

Его лицо потемнело.

– Ольха… ни один волос не упадет с твоей головы. Это ятебе обещаю. Мир жесток, но держится на каких-то правдах. Пусть жестоких. Людикладут жизни за цели помельче, а в твоем случае речь идет о мирном соединенииплемен! Ну, без крови. Разве этого не стоят наши жизни?

Они уже поднимались плечо в плечо по лестнице. Она слушала,невольно вбирала жестокую, но понятную логику. В ее племени тоже жертвоваливесной ребенка, чтобы удачным было лето, а осенью приносили в жертву темнымбогам красивую девушку, чтобы те даровали мужчинам хорошую охоту, не отпугивализверей. А ради мира можно жертвовать и большим, воевода прав.

Зверята вышла навстречу, заулыбалась:

– Воевода! Добро пожаловать, я сейчас приготовлюзавтрак.

– И обед заодно, – кивнул Асмунд. – А я покасменю одежку, умоюсь. Да, на Студена пока не подавай. Он только напьется, потомобъедет окрестности.

– Случилось что? – встревожилась ключница.

– Да так… Ему чудится, что в лесах стало многоватолазутчиков. Хочет узнать, чьих…

Зверята, широко улыбаясь, заспешила вниз на кухню. Асмунда вдоме любили, заметила Ольха. Ингвар слишком угрюм, чем-то обозлен, а от Асмундапрямо идет животное тепло, все вокруг начинают улыбаться.

Гридень помог Асмунду в его комнате сбросить доспехи,кольчугу, рубашку. Ольха хотела уйти, неприлично девушке наблюдать, как мужчинаополаскивается, но Асмунд держался так по-отечески, что осталась у дверногокосяка.

Асмунд шумно плескал из лохани воду в лицо, а то и бережноподносил в пригоршнях и шумно фыркал, выплескивая до последней капли, словнобоялся утонуть, затем тер лицо слегка мокрыми ладонями. Почему мужчины так нелюбят мыться, подумала она невольно. Братьев вовсе не загонишь в корыто степлой водой. Могут убежать и простоять под холодным проливным дождем, толькобы не возвращаться в дом, где их приготовились купать.

Асмунд, не глядя, сорвал с крюка цветастый рушник, вытерся.Он двигался так, словно здесь и родился. В этом запущенном огромном тереме, какзаметила Ольха, Асмунд чувствует себя как дома, знает, где и что лежит. Да ивторой воевода, Рудый, как она заметила еще в прошлый раз, тоже здесь держалсятак, словно бывал и ночевал часто, хотя владения обоих воевод поблизости.

Она смотрела на Асмунда с жалостью. Неужто так одинок, чтодаже в этом запущенном и неухоженном доме чувствует себя лучше? Или же здесьчто-то еще? Серьезнее?

– Вы с Рудым знаете Ингвара с детства, – сказалаона. – Он и тогда был таким бешеным?

Асмунд отшвырнул рушник, рывком натянул сорочку. На Ольхусмотрел с нескрываемым удивлением:

– Бешеным?..

– Ну да. Он лют как зверь.

– Ну, все мы бываем… Ингвар стремится успеть сделатьто, ради чего погиб его отец.

Он зарычал, с удовольствием потряс могучими руками. Смывпыль и грязь, он в самом деле выглядел моложе. Лицо его принадлежало человеку,который умеет жить долго, силы не беречь, расходовать жизнь направо и налево,но боги таких любят и даруют жизнь долгую и полную приключений.

– Поснедаешь со мной?

– Почему нет, – ответила она.

В нижней палате гридень молча и быстро поставил на столзажаренного поросенка, Асмунд всегда начинал с него, принес для Ольхи широкоеблюдо, там лапками кверху лежали коричневые тушки мелких птичек. По всей палатепотек аромат хорошо зажаренного мяса, пахучих корней и листьев, пряных ижгучих. Коричневая с оранжевым корка еще пузырилась мелкими крупинкамиароматного сока.

– Ты часто приезжаешь к нему? – поинтересоваласьОльха.

– Достаточно. Он чересчур одинок… Мы все одиноки, поправде сказать, но он переносит это слишком тяжело.

– Ингвар? – не поверила она.

– Не похоже?

– Очень, – призналась она. – Мне он кажетсязакованным не только в доспехи, но и в лед.

Она перехватила его быстрый взгляд, когда он думал, что онане смотрит. Неужели старый воевода жалеет не только Ингвара, но и ее?

Бедняга, подумал Асмунд невесело. Она в самом деле не дляплена, не для такого замужества. Великие дела творит Олег, но и много мелкихнеправд случается. Не всякая птаха приживается в клетке. Даже в золотой. Инаясчастлива, что не надо самой корм добывать, гнездо вить, а другая сперваперестает петь, потом хиреет, теряет перья, умирает. Есть птицы, рожденныетолько для воли. Ингвара угораздило поймать именно такую.

Да еще их вражда… Они так ненавидят друг друга, что вот-вотвцепятся в глотки. Он не упускает случая обидеть ее, она всегда дает сдачи. Ниразу не упустила случая. И чересчур много напряжения между ними. Избегаютсмотреть друг на друга, зато исподтишка наблюдают. Когда уверены, что их невидят. Это у них вражда так проявляется или что-то другое?