Вампирский роман Клары Остерман - Ульяна Черкасова

и записку он подносил к глазам со скоростью улитки.

– Кельх? – протянул он. Создатель, не удивительно, что Котов пьёт. Я бы не просыхал, если бы сидел целыми днями в одной комнате с Дериглазовым. – Он же мёртв.

– Уже нет. Статус пропавшего без вести отменён. Нашёлся наш Кельх.

Мне было настолько уже скучно писать, что я обрадовался поводу отвлечься.

– Что, висяк вдруг ожил? – поинтересовался я, если честно, не особо собираясь вникать в суть дела. Просто ради поддержания разговора.

– Ожил и побежал, – хлопнул в ладоши Котов, хлюпая носом. – Мы его год искали, уже мёртвым объявили, а он взял и нашёлся.

– Где?

– У себя в особняке на Чайном острове.

Я не выдержал и захохотал.

– А вы раньше его там не искали?

– Обижаешь, Демид Иванович, – иронично улыбнулся Котов. – Особняк уже весь кверху дном перерыли. Ни-че-го. Собственно, может, этот граф и ещё раньше пропал. Он одинокий человек. Совсем. Его соседи сообщили, что якобы давно не видно никого, а потом какой-то бродяга разбил окно, забрался внутрь, обчистил несколько комнат. Собственно, так и выяснили, что хозяина давно не видно, слуги все распущены. Ну мы походили, поспрашивали знакомых… выяснилось, они все его давно не видели. Это ещё в прошлом году было.

– И что, никто из друзей и знакомых не забил тревогу, когда этот Кельх пропал? – не поверил я. – Раз он живёт на Чайном острове, значит, особняк там ого-го. Люди его круга не вылезают с балов и званых ужинов. Неужели никого не насторожило, что один из них просто испарился?

– Дело в том, что в основном, кхм, друзья Кельха – юные девицы. А юные девицы, когда их ухажёр пропадает, ощущают себя оскорблёнными и брошенными. Им уязвлённая гордость не позволяла не то что заявление в розыск написать, но даже к Кельху в особняк заглянуть и спросить, не помер ли он часом.

– Женщины. Вот так помрёшь, а они даже труп твой не найдут, потому что обиделись и не хотят тебя видеть.

– Женщины, – грустно вздохнул Дериглазов. Не знаю, что он вздыхает. Ни разу его с девушкой не видел. Может, поэтому и вздыхает.

– В общем, сегодня Кельх объявился. Его соседи сообщили, что с утра в особняке шум и гам. Они подумали, снова грабят, подняли тревогу. Наши ребята приехали, и выяснилось, что это Кельх вернулся домой.

– Это где же он был? – спросил я.

– Да леший его знает, – отмахнулся Котов, усаживаясь за свой стол.

И разговор бы сошёл на нет. Скорее всего, я бы успел уйти домой, потому уже начал собираться, но Дериглазов после долгих поисков нужной папки по делу Кельха, потом ещё некоторое время молча сидел и листал документы, пока наконец-то удивлённо, но крайне медлительно, точно засыпая, произнёс:

– Деми-ид Ива-а-анович, – позвал он, – а это вы дело Ферзена взяли?

– Я.

Дериглазов держал перед собой принесённую Котовым записку и переводил взгляд с неё на папку, лежавшую на столе, и обратно.

– Так что? – не выдержал я.

– А он тут.

– Где?

– В деле, – он, точно не доверяя собственным глазам, поднял папку другой рукой. – Кельх уезжал к нему в гости.

Меня точно ужалили. Подскочив к столу Дериглазова, выхватил папку, пролистал.

Искать Кельха начали спустя месяц после его отъезда из столицы. Своему юристу он всё же сообщил, что едет по делам в Курганово. Но в Великолесье Кельх якобы так и не попал. Граф Ферзен в ответном письме Первому отделению заявил, что с господином В. Н. Кельхом незнаком, в гости его не звал и никогда не встречал.

И всё. На этом дело закрыли, а Кельха объявили пропавшим без вести. Ни проверок, ничего. Ферзен сказал, что ничего не было, значит, ничего не было.

Я застыл посреди кабинета с папкой по делу Кельха, перечитывая письмо графа несколько раз.

– И вы просто поверили Ферзену на слово? – спросил я, отказываясь признавать, что моим коллегам настолько плевать на собственную работу.

– Ну это уважаемый человек, – пожал плечами Котов. – Хороший знакомый нашего Волкова.

В общем, мы повздорили. Пришлось опять объяснительную записку писать. И Котов, конечно же, даже выговор не получил, зато меня опять отчихвостили.

Я не выдержал, схватил объявление о розыске и пошёл к Волкову в кабинет. Он уже собирался уходить и мне не обрадовался.

– Дмитрий Фёдорович, – говорю, размахивая объявлением прямо перед его лицом, – разрешите вызвать на допрос этого товарища.

Волков уже убирал вещи в портфель, поэтому на объявление взглянул мельком, без излишнего внимания.

– Это ещё зачем?

– Пропавший без вести в Курганово нашёлся. Хочу узнать, что ему известно о графе Ферзене.

– Раз нашёлся, значит, граф ни при чём.

– А вам не кажется подозрительным, что нашёлся он сразу после исчезновения самого графа?

Но Волкову ничего подозрительным не кажется. Ему всё нормально.

– Давыдов, – он посмотрел на меня таким раздражённым взглядом своих заплывших от лени глаз, что мне сразу стало ясно, что будет потом, – тебе что, больше всех нужно?

– Мне нужно моё жалованье. Заработанное. Вот я и работаю.

– А жалованье ты получил?

– Нет, и вы прекрасно об этом знаете. Салтыков опять задерживает выплату…

– Вот и отдыхай тогда, Давыдов, – и Волков потянулся ко мне своей короткой ручонкой, чтобы похлопать по плечу. – Отдыхай. Ты вернулся из рабочей поездки, в которой погибли все твои товарищи. Ты от переживаний, смотрю, места себе не находишь. Отдыхай.

– Дмитрий Фёдорович, – вкрадчиво произнёс я, – а вы же знаете графа Ферзена?

– Очень поверхностно, – избегая прямого взгляда, сказал этот жук. – Графа все знают. Очень влиятельный человек был. Жаль, жаль, что такое случилось.

– Был?

– Так… Его императорское высочество велел разжаловать Ферзена, всего лишить, всё забрать в пользу государства и прочее, и прочее. Пока, конечно, не выяснится обратное.

Вот такие дела.

Ладно, почти добрался до дома Афанасьева. Потом допишу.

Поговорить с Кельхом!

ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

Начальнику Десятого отделения Ратиславской империи г. Нового Белграда

Арсению Антоновичу Кошко,

От сыскаря Первого сыскного отдела г. Нового Белграда

Давыдова Демида Ивановича

Я, Д. И. Давыдов, нахамил старшему бухгалтеру А. О. Салтыкову, получив отказ о выплате месячного жалования, хотя срок выплат был ещё 1-го. числа прошлого месяца, и задержка выплаты происходит уже немалая. Отрицаю свою вину и требую призвать к ответственности А. О. Салтыкова, который не выполняет свои прямые обязанности. А жрать мы, сотрудники сыска, вообще должны? Или нам голодными преступников ловить? Да мне легче обокрасть кого-нибудь и отсидеть срок за это, чем дождаться собственного заработанного жалования.

Свою вину