Словно распустившийся цветок - Сири Митчелл

Отец нахмурился:

— Ты имеешь в виду заметки о твоих субантарктических островах?

— Да. Мои заметки. Время для написания доклада по ним выбрано почти безупречно… – С величайшим трудом переставляя ноги, я доковыляла до мистера Тримбла и уже потянулась к бумагам, как он схватил их в охапку. – Поистине безупречно, поскольку теперь я располагаю временем, чтобы поработать с ними.

Но отец отмел мои возражения небрежным взмахом руки:

— Нет, нет. Ты не в том состоянии. Вот почему у меня есть мистер Тримбл. Чтобы ты могла сосредоточиться на поисках супруга. А теперь, когда ты должна оправиться от травмы, необходимость освободить тебя от утомительной работы стала еще настоятельнее.

— Я уже оправилась. И стою перед вами, не так ли?

Мистер Тримбл тоже поднялся на ноги и взглянул на меня, словно призывая вновь повторить эти слова.

— Что ж, в таком случае предлагаю послать весточку адмиралу о том, что сегодня вечером вы можете присутствовать с ним на концерте.

— В этом нет необходимости. Я все еще чувствую легкую усталость и…

— Пожалуй, тогда вам лучше вернуться в свою спальню, вы не находите?

Комната поплыла у меня перед глазами, и я ухватилась за край стола, чтобы не лишиться чувств.

— Я не хочу никуда возвращаться.

— Это пойдет вам на пользу.

— Но я не желаю уходить отсюда. Никуда.

Отец озабоченно смотрел на меня:

— Ты переутомилась, Шарлотта. И ты…

— И я не желаю выходить замуж, и чтобы меня силой заставляли…

Отец обошел стол кругом, чтобы взять меня за руку:

— Недавние травмы сказались на твоем здоровье. Давай ты вернешься в малую гостиную и отдохнешь немного…

Но я не могла. И не хотела. Слова, перемежаемые слезами, потоком хлынули из моей души:

— Меня принуждают к тому, чего мне не хочется делать, тогда как на самом деле я всего лишь хочу быть нужной! – Крупная слезинка шлепнулась на стол отца. – Я просто хочу, чтобы все стало как прежде. Как раньше. Но по-другому.

Мистер Тримбл поднял меня на руки, вынес из комнаты и стал подниматься наверх по лестнице. Я обхватила его рукой за шею и спрятала лицо у него на груди.

— Я хочу, чтобы моя работа имела значение. И еще я хочу, чтобы она была моей собственной. – Но почему мне кажется, будто все пошло наперекосяк? Почему я чувствую себя так, словно меня расплющили в гербарном прессе? Словно кто-то вытягивает из меня силы, лишая радости жизни?

— Будь на то моя воля, вы бы ничего не хотели и не требовали.

— Но в этом-то все и дело. Я не хочу, чтобы с меня сдували пылинки, и я не хочу заботиться о чужих коллекциях. Я просто… Не знаю… Не понимаю, почему никого не интересует, чего я хочу. Меня просто заставляют делать то, чего хотят другие.

* * *

На следующее утро меня разбудил стук в дверь.

Я накрылась одеялом с головой, поскольку твердо решила, что больше никогда не смогу взглянуть в лицо ни отцу, ни мистеру Тримблу.

— Кто там?

Дверь скрипнула и приотворилась.

— Мисс Уитерсби?

Кто это, мисс Темплтон? Я приподняла краешек одеяла и выглянула. Да, это была она. Отбросив одеяло, я села на постели.

— Вам… вам стало хуже?

— Нет. То есть, да.

— Так все-таки? – Она стояла в дверях, заламывая руки.

— Я больше никогда не сойду вниз. Никогда.

— Почему? Что случилось? – Подойдя к моим окнам, она раздвинула занавески.

Я поморщилась от неожиданного потока яркого света.

— Все это слишком унизительно.

Она сняла шляпку и огляделась, выискивая, куда бы положить ее. Не найдя подходящего места, она просто положила ее себе на колени, присев рядом со мной на краешек кровати.

— Давеча вечером со мной случилась истерика. Это было ужасно.

— Я вот о чем подумала… Почему вы просто не попросите вернуть вам ваше место, если оно так вам дорого?

— После того как мистер Тримбл продемонстрировал, что управляется со всеми делами лучше меня? Чтобы все выглядело так, будто я умоляю сжалиться надо мной? Разве не подвергну я себя риску услышать, что мои услуги больше никому не требуются?

— Вы правы. Это невозможно. Значит, ваши ухажеры по-прежнему нужны вам.

— Полагаю, что да. Но ведь это не решает проблему с мистером Тримблом. Теперь вопрос заключается уже не в том, чтобы меня попросили вернуться, а ему указали на дверь. Совершенно очевидно, что сначала он должен уехать, если я рассчитываю вообще когда-либо вновь занять свое место. И я даже не уверена, что отец захочет отдать его мне! Особенно после того, как я сорвалась и расплакалась, наговорив всяких глупостей накануне вечером.

— Значит, вы намерены позволить ему и дальше оставаться здесь?

Я откинулась на подушку:

— Похоже, ему нет никакого дела до своей семьи, а овец он оставил под чьим-то присмотром. В надежных руках, как он выразился. Так что, скорее всего, он и дальше будет работать здесь до скончания веков, пока не умрет, а потом его похоронят в Чешире, и за все это я должна благодарить только саму себя.

— За все это, говоря откровенно, вы должны, в первую очередь, благодарить адмирала, не так ли? Разве это была не его идея – найти вам супруга?

— Именно так. Это была его идея от начала и до конца!

— Как бы там ни было, мы должны заставить мистера Тримбла уехать отсюда по доброй воле. Но вы говорите, что своим овцам он не нужен?

— Нет.

— Как насчет его семьи?

— Насколько мне известно, они – презренные и падшие люди. Помните?

— Но это же прекрасно!

— Как прикажете вас понимать?

— Судя по вашим словам, люди они крайне неприятные. А таким всегда нужна помощь. Или деньги. Или и то, и другое одновременно. Так что мне остается лишь найти способ сделать так, чтобы мистер Тримбл почувствовал себя обязанным содержать их.

Мое расположение духа начало стремительно улучшаться.

— Вы – самая неустрашимая душа из тех, кого я знаю. И вы полагаете, что сумеете справиться с этой задачей?

— Я могу попытаться. А теперь постарайтесь вспомнить, что еще вам известно о семье или хотя бы о том, откуда он родом?

Я надолго задумалась.

— Кажется… однажды он получил письмо из какого-то местечка под названием Истли.

* * *

Общество изучения природы мисс Темплтон собиралось на следующем своем заседании отправиться на экскурсию, и я позволила уговорить себя присоединиться к ним. Главным образом, потому, что против этого возражал мистер Тримбл. Голова моя больше не гудела, как барабан, и мне действительно хотелось оказаться на вольном воздухе и заняться хоть чем-нибудь полезным.