Эмбрион. Слияние - Юрий Мори

Сталкер глянул внимательнее, вырванный всей этой суетой из своих мыслей. Ага, так это сов… Вот они все и всполошились.

Видимо, единственный выживший слуга Черноцвета, которому предстояло теперь летать над Воронежем без сородичей, пока не состарится или не попадется на мушку вооруженным людям, кружил высоко. Клекотал там, в небе, почти сливаясь временами с низкими серыми тучами, но нападать не рисковал. Сделал еще пару кругов и пропал за крышами в стороне.

– Поторопись! – впервые за час открыл рот один из порчей.

Между собой им хватало мысленного общения, это он Кату. Ну что ж, поспешить – это и в его интересах.

Питомцев после разгрома возле Базы осталось, видимо, немного. В отряде, захватившем Ката и прореженном его самострелами возле лифта, их и было-то всего пятеро. Баллон с газом они с собой забирать не стали, поэтому двигались налегке, почти бегом – насколько сталкеру это позволяли кандалы.

Территорию Мехзавода прошли насквозь, причем ни одного порча Кат не увидел. Или прячутся, или повыбило их и отсюда. Стоит учесть, стоит. Явно все силы питомцев сейчас стягиваются к Гнезду. Их бы там всех собрать и попробовать перепрограммировать… Остатков знаний, эхом бродивших в его голове, хватит для настройки установки. Другое дело, как бы убедить их туда полезть, пока он будет играть частотами и вибрациями излучения.

Вот и знакомое ограждение. Виден пулеметчик, всего один, контролирующий подступы наверху. Мало вас, мало. Это хорошо… Впрочем, сейчас для Ката, утратившего скорость и реакцию порчей, ощущавшего нарастающую слабость от вновь выросших шишек на ногах – да, они еще и болеть начали, – хватит в рукопашной всего одного питомца.

Или удачно пущенной пули, как вариант.

Караульное помещение. Еще пара бойцов, равнодушно глядящих на пойманного сталкера. Сволочи, вы даже радоваться не умеете, куда вам против людей!

– Жаба в зале управления? – не сдержался Кат.

Ему никто не ответил, только сняли ножные захваты, расстегнули наручники – он немедленно вытер руки о штанины, разминая затекшие запястья. Ткнули в спину стволом автомата в сторону лифта. Понятное дело, вся процедура была отработана сотни раз. Теперь вниз и в клетку с шарами имени Теслы, других вариантов нет.

– Ты меня почти расстроил, парень, – без тени эмоций в голосе сообщила ему Ираида. – Если бы я умела расстраиваться.

Разумеется, она и еще пара порчей сидели у пультов. Судя по гудению, установка была запущена на полную и готова принять в свое чрево отступника, чтобы – и на этот раз навсегда – подчинить его Гнезду.

– Филя умерла… – мрачно откликнулся Кат. – Из-за твоего газа, сволочь.

Но этим Зосс было не пронять даже раньше, до вхождения в Сферу. Какая-то девка? К тому же не питомец… Вообще не важная информация.

– Я не обижусь, не надейся. Иди в приемную камеру, попробуем скорректировать твой сбой, – пожала плечами Ираида. – Бегущие и раньше были, но ты какой-то слишком… свободный стал. Впрочем, это ненадолго. Питомцев из-за провала атаки осталось всего семьдесят шесть, будем потом думать, как быть дальше. Ты будешь думать.

Кат ничего не ответил. Он спокойно шел между двумя конвоирами, которые подталкивали его к приоткрытой двери установки.

Сейчас. Или – уже никогда.

– Меня сейчас видят и слышат, наверное, все, – негромко сказал он, останавливаясь. – Питомцы и Сфера, чем бы она ни была. Без эмоций – просто подумайте, ведь вам не победить. Люди всегда будут сильнее вас за счет нелогичности. За счет страсти. За счет своих слабостей сильнее.

– Никому не нужна твоя пропаганда, – лениво откликнулась Ираида. – Ведите его в камеру.

Однако обращение напрямую к Сфере, хотя мысленно Кат и не мог с ней соединиться, сделало свое дело: питомцы-конвоиры застыли на месте, внимательно слушая. Не все решала Зосс, далеко не все. Сила общего разума в данном случае обернулась его слабостью.

– Вы станете тем, кем и должны были быть. Сверхлюдьми. Люденами, как писали когда-то предки. Следующей ступенью развития человечества, но не тупиковой веткой, уткнувшейся в стену.

Тишина. Гудение генераторов, сливавшееся с треском лопастей вентиляторов там, под потолком. Гнездо слушало, не делая пока выводов. Но и не спеша вернуть бежавшего питомца в свои объятия.

– Чушь, – буркнула Ираида, разворачивая коляску, чтобы быть лицом к сталкеру. – Наш путь единственно верный!

– Это не ваш путь, – устало поправил Кат. – Это твой путь. Твой и Кнутова. Вы первыми вышли на контакт со Сферой, слились с ней, поэтому и общий настрой Гнезда именно таков. Он пропитан вашей общей ненавистью и чувством превосходства над людьми. А это ошибка. Вполне рациональное заблуждение – ведь вы же любите мыслить логически? Если бы первыми питомцами стали гуманисты и филантропы, все было бы иначе! И результат был бы иным.

Он не верил, что уговорит кого-либо. Все это лишь минутная пауза, короткое торможение Сферы, получившей иные вводные и, как перегруженный компьютер, пытающейся обработать их и выдать результат. Все эти слова были вовсе не для того, чтобы победить логикой.

Кату нужен был лифт. При этом он не собирался прорываться на поверхность и по новой закручивать безнадежную шахматную партию «люди против порчей». Он собирался оставить перед доской только одного игрока, а тот уж пусть решает: играть против себя или за. Да пусть хоть совсем сметет фигуры на пол и пойдет пить грибную настойку.

Тоже дорога в будущее, ничем не хуже других.

Говоря свою пламенную речь, сталкер потихоньку двигался по залу. Поскольку на побег это было никак не похоже, да и нападать ни на кого он не спешил, порчи спокойно следили за ним глазами, не делая попыток помешать. Вот он подошел почти вплотную к Ираиде, глянул в ее пустые глаза под набухшими нездоровыми веками. Затем отошел в сторону двери в комнату контроля реактора. Снова вернулся к конвоирам, отошел в сторону.

– За плечами человечества – сотни тысяч лет эволюции, – размеренно вещал он, все дальше загоняя Сферу в бессмысленные размышления. Ведь он важен всем этим нелюдям и объединявшей их сети? Вот и пусть слушают. – Поэтому, раз эмоции остались у людей, они важный фактор выживания. Они являются тем, что – наряду с разумом – сделало хомо сапиенс главным видом на планете.

А он будет действовать. Не сейчас. Чуть позже.

Всю дорогу до лаборатории, да и немного раньше, еще до гибели Фили – Кат стиснул зубы до хруста, – он думал, чем можно взломать Гнездо. Не силой, это понятно, слишком уж они прыткие ребята. Да и ментальный удар, как показал опыт Шамаева, не годится. Система прекрасно защищена от взлома, но что насчет ее перегрузки?

Эта мысль и пришла ему тогда, за стаканом старого коньяка. Он и сам подумывал о сдаче в плен, чтобы проверить свою шальную гипотезу, но получилось… А, блядь, как вышло, так и вышло.

Терять ему точно нечего.