Вольный князь - Владимир Матвеев

– А, – немного смущенно отмахнулся рукой Стойкий. – В пьяной драке приложили полешком.

– Ах-ха-ха, – закатились она и Тахере, морщась от боли, но не успокаиваясь. – Я думала… ха-ха, что сейчас про битву какую-нибудь заливать станешь. Ха-ха-ха.

– Зачем врать? – посерьезнел гном. – Узнаете потом все равно, а мне позор до конца жизни.

– Гаспар, – обращая внимания воина на себя, спросил Атей. – Давай-ка всех командиров ко мне, пока ужина нет. И, кстати, где Лайгор?

– Подвалы изучает с парочкой «каменнолобых» и волчицей, – ответил тот. – А собраться все же лучше после ужина. Тем более он, наверное, готов уже. Кто там, в коридоре? – рявкнул он неожиданно, отчего дрогнули даже невозмутимые «летучие мыши».

Через мгновение, чуть не вынеся дверь вместе с косяком, толкая друг друга плечами, в кабинет влетели два здоровенных андейца. В руках ужасающих размеров секиры, меховые безрукавки распахнуты на груди, демонстрируя окружающим бугры выпирающих мышц, а в глазах безграничная преданность.

Что главное для вождя? Правильно: личное мастерство, храбрость и удача, которая простирается и на его воинов. Раньше про все эти качества князя Сайшата они только слышали, а сегодня в этом убедились лично. И теперь полезут за ним хоть в царство, где хурги варят грешников в больших котлах, потому что именно вот такого вождя им и не хватало.

Вместе с ними, с трудом скрывая улыбку, вошел и Палак.

– Пал, не твои у дверей стоят? – глядя на двух изваяний, удивился Атей, потому как привык, что дальние подступы к нему всегда стерегут оборотни.

– Княже, я попросил Палака, – ответил за него гном, – чтобы волчата побегали вокруг, воздух понюхали, а пока вот этих орясин у дверей поставил. Умрут, но не пропустят чужого.

Вайрон кивнул князю, подтверждая слова Гаспара.

– Волчата, – хмыкнула Катаюн. – Стойкий, ты не видел, как эти волчата руки с ногами откусывают и хребты лапой ломают. А ты их волчатами.

– И правильно, – возразил гном. – Пусть они для чужих будут ужасными волками-оборотнями. А для нас – волчата, потому как свои. Че встали? – повернулся он к андейцам. – Взяли князя и снесли вниз.

– Гаспар, отставить, – попытался воспротивиться князь. – Я сам, не дитя малое и не девка. Сдурел совсем?

– Долго, – махнул тот рукой, не обращая внимания на якобы грозный тон Призрака.

– Родитель, да хватит кочевряжиться, – поморщилась Ката. – Нет тут урона твоей чести и гордости, а этим бычкам твой вес, что лишняя секира, от которой хороший воин никогда не откажется. Я и сама на ручках бы покаталась.

– А тебя я понесу, воительница, – кивнул гном и, очень резво подскочив к девушке, нежно взял ее на руки.

– Ужинать, – закрыв глаза и покачав головой, не в силах спорить со своими вассалами, сказал князь, когда его вместе с тяжелым креслом оторвали от пола четыре увитые канатами мышц руки.

В большом обеденном зале замка (Атей окончательно решил называть донжон именно так, а всю эту твердь – крепостью) можно было разместить до полутысячи разумных, а возможно и больше. И это не удивительно, несмотря на то, что крепость была в свое время форпостом, она же и была резиденцией короля в этих краях. А двор любого властителя сопровождает всегда очень большая свита, которую во дворе крепости кормить не будешь.

Но сейчас здесь была всего лишь пара сотен воинов. Стража и конные разъезды исправно несли службу, поэтому первым горячую пищу доставят прямо в башни. А вторые будут кушать по мере замены. Так решил комендант, и остальные командиры в этом его полностью поддержали. Зал был освещен магическими светильниками, а помимо этого в двух огромных каминах горели целые древесные стволы. Как Призраку успел рассказать гном, который уже немного осмотрелся внутри, эти монстры отапливают не только этот зал. По системе воздуховодов теплый воздух поднимается в самые отдаленные уголки замка, и камины в других комнатах можно вообще не зажигать, все равно будет тепло.

То же самое было и с очагами на кухне, которые в свою бытность практически не угасали и тоже вносили свою лепту в отопление замка. Ну а в летний сезон, когда и тепла Хассаша было с избытком, воздуховоды просто перекрывались заслонками.

– Гаспар, – сказал князь, когда его кресло поставили во главе стола, – пока не забыл… Я и «летучие мыши» должны быть последними, кто проник в Оплот тем путем, которым явились мы.

– Понял, княже, – кивнул гном. – Отсюда не слышно, но в крепостной кузнице уже работают. Никаких прутов, решетка с ячеей в мой кулак.

– С тобой пришли кузнецы? – удивился Призрак, но тут же хлопнул себя по лбу. – Хотя о чем я говорю, каждый гном немного кузнец и каменщик. Так?

– Именно, – удовлетворенно кивнул тот и добавил: – Нам повезло с правителем, суть хватает на лету.

– Подхалимаж? – улыбнулся Атей.

– Что-то я не заметила, чтобы эти крепыши могли льстить, – покачала головой Катаюн. – Это я про гномов вообще. Или я просто мало их видела? А Стойкий?

– Ты права, воительница, – кивнул гном. – Льстить мы не умеем, а говорим правду, за что и страдаем часто. Хотя поговаривают, сейчас возле подгорного трона крутятся такие умельцы в этом, как говорит наш князь, подхалимаже, что могут заткнуть за пояс и альвов с людьми. Все, что мы делаем, делаем основательно, – подвел он итог. – Даже если это касается лести и предательства, – сказал, и на его лицо словно набежала грозовая туча.

К этому времени на столах уже дымились тарелки с нехитрой едой. Рассыпная гречневая каша с мясом, нарезанная толстыми кусками ветчина, круги копченой колбасы, твердый сыр, свежий хлеб и много кувшинов с различными напитками.

Из одного такого, предварительно понюхав и немного отпив, Палак налил в серебряный кубок, стоящий перед Атеем.

– Друзья, – несмотря на возражения, встал во весь рост князь. – Воины. Большая река начинается с малого родника, из небольшого семечка вырастают лесные исполины, вот этот замок, – топнул он ногой по полу и поморщился от боли, – начался с первого камня, заложенного в его основание. У всего есть начало. Сегодня утром такое начало мы дали нашему будущему дому, нашей с вами Родине. Я уверен, наше право на эту землю попытаются оспорить очень многие, особенно, пока она еще слаба, но мне бежать некуда, как и вам, надеюсь. Руки будут тянуться к нам со всех сторон, и не всегда они будут рукой помощи. Чаще в них будет остро заточенный клинок, и наша задача отрубать такие конечности. ЗА ОПЛОТ! – вскинул он кубок.

– За Оплот! – рявкнули лужеными глотками воины.

– За Великое княжество Сайшат! – звонким голоском прокричала Тахере.

– За княжество! – поддержали ее остальные.

– За НАШЕГО КНЯЗЯ! – пророкотал Гаспар.

– УРХХ, УРХХ, УРХХ!! – заметался под потолком клич жителей восточных степей, ставший единым для всех воинов Атея Призрака.

И испуганно восхищенные от происходящего разумные, еще недавно сидевшие в подвалах, а сейчас прислуживающие за столами, те, кто был свидетелями деяний уже нескольких временных хозяев, что пытались закрепиться в этой крепости, вдруг поняли: «Эти – не временщики, и если и уйдут отсюда, то только в лучший из миров. А вот эти воины – наверняка сразу в сени дружинной избы Парона».