Долгая дорога - Валерий Юабов

Пробираясь в толпе, я отстал и только догнал Викторино, как парень, идущий навстречу, сильно толкнул его плечом. Тут разыгралась сценка, которую мне до конца жизни не забыть…

Виктор шагнул было дальше, но задира окликнул его. Виктор небрежно повернул голову, не снимая темных очков, чего, мол, тебе надо? Мы оба остановились, парень оказался между нами. Ох, как он мне не нравился! Смуглый, невысокий, но мощные бицепсы выпирают из-под тонкой рубашки. С таким лучше дела не иметь… А парень махнул рукой, и не успели мы опомниться, как оказались в тесном кругу. Шестеро здоровенных обалдуев оттеснили нас к стене.

– Ты кто такой? – резко спросил незнакомец. А я в душе ругнул своего друга: «дурак, разрядился, как попугай, вот тебе и cool, вот и влипли»…

Но Виктор, сняв очки, подвесил их на рубашку, чуть усмехнулся и очень спокойно сказал:

– Вопросы буду задавать я… Кто ты такой, а?

Я похолодел. Зачем он нарывается? Надо бы мирно, мирно… Один из парней уже держит кастет, другой опустил руку за пазуху… Да они все с оружием! Что делать? Может, крикнуть, ведь вокруг полно народа… Но все идут мимо с такими безразличными лицами, никто, наверно, не откликнется… Нам будет ещё хуже…

– Я – Джоржио… Здесь моя территория. Ты что, не знаешь?

К моему удивлению, задира ответил более мягко, чем начал.

– Вот как? Ну и дела! Почему же я о тебе ничего не слышал? – Виктор обернулся ко мне. – Вал, что я тебе говорил, а? Чёртов Нунзио, это всё его тайны и секреты… Ну, погоди, сегодня вечером разберёмся.

– Что за Нунзио? Какие секреты? – Нервно спросил Джорджио. Ясно было, что он «проглотил крючок», растерян, и теперь не знает, как поступать с нами. Его приятели удивлённо переглядывались.

Виктор откинул голову назад и расхохотался так, что чуть сомбреро не свалилось.

– Шутишь? Не знаешь, кто теперь у нас с тобой босс на Сорок второй?.. Ну, да ладно, шути! Что же, Джорджио, будем считать, что мы знакомы.

От такой наглости я просто весь сжался: «ох, вот уж сейчас точно ударит!» Но я опять ошибся: Джорджио уже попал под обаяние «Трепача с Юга». Уже поверил ему.

– А тебя-то как зовут? – спросил он.

– Викторино, – приветливо ответил The Mouth of the South, наконец-то сказав правду. – Если хочешь, приходи к восьми на угол Шестой, познакомлю тебя с Нунзио, окей?

Он снова напялил свои очки, поднял руку, изобразив пальцами букву V.

– Адиос, амигос! – И прошел через расступившийся круг, ни разу не оглянувшись.

Это прощание по-испански было, так сказать, последним мазком гениального художника на законченной картине. Я был потрясен. Я наконец-то оценил своего друга по достоинству.

* * *

После этого приключения фильм о каратэ доставил нам особое наслаждение. Что поделать, бойцом я стать не сумел, но радость победы ощущал так же сильно, как Виктор. А может, больше? Мне ведь было страшнее…

С этого дня мы и стали ходить на фильмы о каратистах и вскоре превратились в болельщиков. Но эта роль всё же была пассивной, она не могла удовлетворить нас. И мы разыскали школу на Квинс Бульваре…

* * *

Первое занятие подошло к концу. Мы выстроились в линейку. Теперь оставалось только поклониться сенсею – знак уважения и благодарности. Но сенсей почему-то медлил с прощаньем. Он стоял, внимательно глядя на нас своими тигриными глазами из-под рыжих бровей. А вид у нас был… За полтора часа все мы вымотались, дышали тяжело, да и стояли-то уже с трудом. Я, например, просто не выдержал, согнулся, упёрся руками в колени.

Наконец, сенсей заговорил.

– Если вы думаете, что научитесь здесь выполнять трюки для кино, то вы пришли сюда зря. Летать по воздуху я вас не научу. Учиться вам придется другим вещам, нужным, важным, но другим. Тренировки будут нелегки… Кажется, вы уже поняли это. Поглядите друг на друга, запомните лица. Через год от этой группы останется не больше пяти человек.

«Через год? – подумал я. – Да мне и месяца не выдержать! Зря я сюда пришел».

Сенсей говорил правду. И о полётах, и о пяти учениках, которые останутся в группе через год.

Мы с Виктором Вайнбергом оказались в числе пяти.

Я ворвался в аудиторию с разгона – почти опаздывал – и остановился у двери, услышав эти слова:

– I can not believe this!

Миссис Линч, преподавательница английского, произнесла это плачущим, но в то же время взволнованно-торжественным голосом и почему-то уткнувшись лицом в носовой платок. Что случилось? Чему она не может поверить? В аудитории полное молчание. Лица у ребят удивленные. Обычно наша миссис Линч такая спокойная, сдержанная. Худенькая, коротко стриженая, в очках – настоящая американка. Немолодая, но очень приятная… Что же стряслось?

Стараясь не шуметь, я двинулся к своему столику. Тут миссис Линч подняла лицо, вовсе не печальное, а скорее радостно взволнованное.

– А, Валэри, вот и ты… Садись… И вы садитесь, – сказала она ещё кому-то, кто входил. – Все здесь? Окей… У меня для вас очень хорошие новости.

Миссис Линч взяла со стола какой-то листок и подошла поближе к нам.

– Во-первых, с моим последним тестом справилась вся группа. Вы освоили мой курс. Я каждому смогла повысить уровень…

Радостный гул. Кто-то кричит: wow! Миссис Линч поднимает руку.

– Тихо! Ещё не всё! Вот результаты факультативного теста. Двум студентам удалось достигнуть уровня «01», проскочив, таким образом, все промежуточные. Я потрясена! Это впервые в моей практике…

Голос её снова дрогнул. Она шагнула еще ближе и поглядела… На меня? Да, конечно: миссис Линч глядела на меня, улыбаясь во всё лицо… Перевела глаза еще на кого-то… Опять на меня…

– Марк и Валэри, Валэри и Марк! Поздравляю вас!

…

Описав эту сценку (я до сих пор чувствую себя счастливым, вспоминая её), я, хочешь не хочешь, должен сделать кое-какие пояснения.

Наша группа, хотя мы уже перешли на второй курс, все ещё осваивала, ступенька за ступенькой, азы английского. Ступеньки обозначались цифрами: 001, 002 и так далее. Пределом наших мечтаний, вершиной, был уровень 01, который считался приличным для второго курса. Но до этой «вершины» нам было шагать и шагать… У меня, например, в начале осеннего семестра было 002. Очевидно, и в других группах дела обстояли довольно плачевно. И вот грянул гром. Нам объявили: тех, кто в предмете «Английский, как второй язык» не достигнет к зимнему семестру уровня 01, лишат права заниматься какими-либо другими дисциплинами. Только английский! Четыре раза в неделю по три часа в день…

Да, это был удар ниже пояса. Так считали многие студенты-иммигранты, которым из-за этого предстояло учиться в колледже намного дольше, чем они предполагали.