Долгая дорога - Валерий Юабов

* * *

– Мозги, что ли, у них поехали? Сколько же лет я здесь должен балдеть, а? До старости, что ли? Идиоты!

Парня, который возмущался так громко, что его слышал весь кафетерий, звали Гия. Он сидел с приятелями за столиком, резался в карты и одновременно обсуждал новость.

– Английский-шманглийский… Жили неплохо без него и… Эх, была не была, вот тебе король!

Гия, симпатичный невысокий паренёк из Грузии, насколько мне было известно, никакими знаниями себя и до этого не обременял. В колледже был уже год, а набрал ли хоть сколько-то кредитов, не знаю. Навряд ли… Всё это ему было до фени. Родители платили колледжу денежки, а Гия действительно балдел, посиживая преимущественно в уютном кафетерии, где приятно пахнет кофе и постукивают игральные автоматы… Многие любят потусоваться здесь в перерыве или после занятий, как мы когда-то в парке Кирова. Рассаживаются обычно «землячествами» – китайцы, индусы, испанцы, звучит столько разных наречий, что голова кругом идет… Забавно! Впрочем, мы с Лерой в кафетерии не засиживались. У нас для этого просто времени не оставалось.

Что касается грозного постановления, нам с моей энергичной приятельницей все же удалось выпросить разрешение в департменте и зарегистрироваться на русский и математику. Кредиты, значит, мы свои набирали, учились всерьез. Но у меня со временем было туго не только по этой причине. После четырех, как только заканчивался мой учебный день, я забегал домой переодеться и спешил работу.

* * *

Произошло это еще в сентябре, почти случайно. Я, конечно, не прочь был подрабатывать, лишь бы не в адской жаре пекарни. Да и найти работу было совсем не легко: в начале 80-х Америка переживала очередной кризис – безработица, инфляция.

– Посмотри, Валера, на прошлой неделе это было дешевле! – огорчалась мама чуть ли не каждый раз, когда мы приходили в супермаркет, обычно в ближайший к нам Key Food. Сегодня речь шла о сливочном масле, подорожавшем на 10 центов, завтра – о куриных ножках или о помидорах. Наберешь продукты на неделю, глядишь, долларов на 5–6 вылетело больше, чем до этого. А купили-то даже меньше… Да, совсем не мешало бы мне подрабатывать! Но как?

И вот случайная встреча в том же супермаркете. Вертя в руках слегка увядший кочан капусты, мама ворчала: когда же, мол, подвезут посвежее? И вдруг кто-то по-русски отозвался:

– Завтра с утра.

Так мы познакомились с пожилым поляком, который прожил в Америке уже лет тридцать и давно работал в этом супермаркете. При желании можно было назвать его охранником, но Сал свою должность определял проще и выразительнее: «стою на шухере». Словом, он расхаживал по магазину и присматривал, чтобы покупатели не воровали. Думаю, что все постоянные воришки без труда догадывались, приближается к ним Сал или нет: он ходил в куртке из болоньи, которая ужасно шуршала.

С помощью Сала я и поступил в магазин. Работа нашлась в отделе овощей и фруктов, моим начальником стал приятный молодой итальянец Майкл. И наставлял он меня не как начальник, а как друг:

– Самое главное – не стой без дела! У боссов по четыре глаза, они за всеми следят.

Но бездельничать было просто некогда. Многоярусные полки с нашими продуктами, оборудованные холодильными установками, начинались слева у самого входа и длинными рядами уходили вглубь. То есть овощи и фрукты прежде всего бросались в глаза входящим в магазин. Значит, требовалось, чтобы они привлекали покупателей разнообразием и красотой, свежестью и живописным расположением. Создавать и поддерживать дизайн, вот какая у нас была задача. Майкл очень гордился этим.

– Ты их всё время перебирай… Что подгнило, повяло, выглядит плохо, откладывай. Это уценивается. И учись раскладывать красиво, понимаешь? Строй, изображай…

Мы перекладываем яблоки. Сняли их с полки, положили в специальный ящик на тележке, протерли тряпочкой фольгу на полке. Теперь снова укладываем на место. Всё это проще простого, казалось мне. Через пять минут я уже так не думал.

– Гляди на меня, вот основание…

Основание – это ряд яблок у бордюра полки. Каждое яблоко Майкл успевает повертеть в руке – так ювелир осматривает драгоценный камень. Р-раз!.. Лучше не положишь, видна самая яркая щёчка. Сделав основание, он начинает сооружать горку. Аккуратно выкладывает следующий ряд. «В промежутки кладем, в промежутки, – бормочет он. – Чтобы не заслонять…» Положит рядок, откинется назад – действительно, каждое яблоко сверкает, как самоцвет. А горка так хороша, что я с огорчением говорю:

– Ведь подойдут сейчас, похватают, развалят всю красоту!

– А мы с тобой на что? Подправим, починим! – смеется Майкл.

Таких горок десятки. У нас пять сортов яблок, различных по цвету, размеру и, разумеется, по качеству, по цене. Надо расположить их так, чтобы цвета «играли», контрастировали, использовать с толком размеры. Есть и коммерческие соображения: новый товар (и это относится не только к яблокам) мы выкладываем позади, подальше от покупателей. Пусть сначала разбирают то, что хранилось дольше.

Справившись с апельсинами, грушами, грейпфрутами. Наступает черед овощей. Майкл – архитектор, строитель, он и из овощей умеет создавать композиции. Это не натюрморты, Майкл не может комбинировать разные овощи и добавлять к ним, скажем, бутылки с яркими соками или жареных кур из отдела деликатесов, но все равно у него глаз художника. Будь у Майкла побольше времени, думаю я, он, наверно, постарался бы так же нарядно разложить на самых нижних полках картофель, лук, всякую там тыкву. Но внизу почти весь товар в сетках и мешках. Да и некогда, руки не доходят.

Учит Майкл очень просто: «смотри, вот как надо». И этого совершенно достаточно, потому что, глядя на Майкла, невольно заражаешься… Чем? Уж не знаю, как сказать точнее. Его поглощенностью работой? Его артистизмом в этом деле, на первый взгляд совсем простом? Вряд ли у меня тогда были такие мысли, это теперь они пришли. Но мне было интересно, и я очень огорчился, когда через час Майкл сказал, что его смена окончилась: ведь он-то работает с восьми утра. Прощаясь, он еще раз перечислил мне главные «заповеди» («горки поправляй… Не забывай добавлять…» и т. п.), и, уже уходя, спохватился:

– Да, забыл предупредить. Есть тут у нас Большой Джон. Всегда придирается к новичкам. Не обращай внимания.

И накликал-таки Майкл. Не успел он уйти, как в конце нашего ряда появилась высоченная фигура в белом халате.

– Хай, ты кто?

Тон был такой, будто я в его магазине ворую фрукты. Но я помнил совет Майкла. Мирно назвал свое имя, сказал, что теперь здесь работаю.

– Парень, а имя, как у девчонки!

Тут я не выдержал и отбил удар:

– Обычная ошибка тех, кто не ходил в школу… – Верзила явно меня не понял и пришлось вежливо объяснить: – Моё имя пишется иначе, чем у девочек. Другое окончание.

– Повесь табличку на шею! – хохотнул Большой Джон. – Да ты откуда? Из Раши, что ли?