Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

– Рэйчел? – спросил голос Ника. – Какого тытам ангела творишь?

– Привет, Ник! – Я прервалась, чтобы беззвучнопроизнести заклинание. И придержала энергию, пока Дженкс не запустил в меняшариком. Я уже наловчилась, почти попала в него отклоненным шариком. –Дженкс, прекрати! Я по телефону говорю.

Он усмехнулся и отлетел прочь. Я хлопнулась в одно из уютныходинаковых кресел Айви, зная, что он не станет рисковать облить кресло инавлечь на себя ее гнев.

– Слушай, ты уже встал? – спросила я. – Планыесть?

Я забросила ноги на подлокотник и свесила шею с другого.Красный шарик, который был у меня фокусирующим объектом, я катала двумяпальцами, придавливая, но так, чтобы он все же не лопнул.

– Может быть, – ответил он. – Слушай, ты тамчасом не тянешь энергию из лей-линий?

Я махнула Дженксу рукой, чтобы не приставал.

– Да! – ответила я, садясь прямо и спуская ноги напол. – Извини, я не знала, что это почувствуешь. Но я же не через тебя еечерпаю, нет?

Дженкс сел на раму картины. Я знала, что он слышит Ника,хоть и находится в другой половине комнаты.

– Нет, – ответил Ник, чуть-чуть со смешком. –Я наверняка тогда смог бы сказать. Но такое странное чувство – я тут себе сижучитаю, и вдруг будто ты рядом со мной. Вот лучше всего это описать так: когдаты у меня, а я ужин готовлю и смотрю, как ты смотришь телевизор. Ты занятасвоим делом, не требуя моего внимания, но какой-то шум производишь. Отвлекает.

– Ты смотришь, как я смотрю телевизор? – спросилая, смутившись, и он засмеялся тихо:

– Ага. Это очень забавно. Ты все время подпрыгиваешь.Дженкс хихикнул, а я нахмурилась.

– Извини, – буркнула я, но легкое ощущение предупреждениязаставило меня выпрямиться. Ник читал? Обычно он по субботам валялся в кровати,отсыпаясь.

– Ник, а какую книгу ты читаешь?

– Твою, – признался он.

У меня только одна была книга, которая могла егозаинтересовать.

– Ник! – воскликнула я, сползая к краю кресла икрепче сжимая трубку. – Ты же обещал отвезти ее к доктору Андерс!

После скандала в ФВБ Ник отвез меня домой, поскольку чувствау меня были растрепаны еще хуже моих волос. Я думала, он предложил отвезтикнигу только из-за моей внезапно возникшей здоровой фобии к этому чертову тому.Очевидно теперь, что у него были другие планы, и я их не просекла.

– Она вчера не собиралась ее читать! – сталоправдываться он. – И у меня дома держать ее безопаснее, чем оставить встрожке у привратника, чтобы на нее чашки ставили. В ней есть кое-что, о чем яхотел бы спросить демона.

Он сделал паузу – явно в ожидании моих протестов. Япочувствовала, как щеки загорелись.

– Идиот, – дала я ему очень мягкуюхарактеристику. – Ты идиот. Доктор Андерс тебе объяснила, что пытаетсясделать демон. Он чуть не убил нас обоих, и ты все еще хочешь выкачивать изнего информацию?

Ник на том конце вздохнул.

– Я действую осторожно, – сказал он, и ясаркастически хмыкнула. – Рэйчел, я обещаю, что завтра первым делом ееотвезу. Она все равно до завтра не собиралась ее смотреть. – Он замолчал –я почти слышала, как он собирается с духом. – Я его вызову. И пожалуйста,не заставляй меня делать это у тебя за спиной. Мне лучше, если кто-то будетзнать.

– Зачем? Чтобы сообщить твоей матери, кто тебяубил? – сказала я резко и тут же взяла себя в руки.

Закрыв глаза, я катала между пальцами красный шарик. Никмолчал и ждал, и самое противное было, что я не могла приказать ему этого неделать. Даже как его подруга. В вызове демонов ничего незаконного нет. Этовсего лишь глупо, идиотски глупо.

– Обещаешь мне после этого позвонить? – спросилая, чувствуя, как дрожит от напряжения диафрагма. – Я здесь до пяти.

– Конечно! – выдохнул он с облегчением. –Спасибо. И хочу услышать, как пройдет твой ужин с Трентом.

– Обязательно, – откликнулась я. – Ладно,потом поговорим.

Если жив останешься.

Я повесила трубку, встретилась глазами с Дженксом. Он парилна середине комнаты с зажатым под мышкой шариком для пейнтбола.

– Оба вы кончите в виде темных мазков на лей-линейскихкругах, – сказал он, и я кинула в него шарик. Он поймал шарик одной рукой,еще отлетел на несколько футов по инерции. Потом метнул шарик обратно. Яуклонилась. Шарик попал в кресло Айви, но не разбился. Благодарная за такоесчастье, я его подобрала и пошла в кухню.

– Давай! – крикнул Дженкс, когда я вышла на свет.

– Бей ее! – завопили с десяток пиксенят.

Сразу выдернутая из депрессии, я пригнулась под градомшариков, разбивающихся о прикрытую руками голову. Метнувшись к холодильнику, яоткрыла дверцу и спряталась за ней. Кровь пела адреналином. Еще шариковшесть-семь хлопнулись в дверцу, я улыбнулась.

– Ах вы чертенята! – крикнула я и высунулась. Онипорхали в дальнем конце кухни как взбесившиеся светляки, и у меня глаза полезлина лоб: их было штук двадцать!

Пейнтбольные шарики усеяли пол, медленно откатываясь отменя. Охваченная азартом, я три раза быстро произнесла заклинание и отправилатри следующих снаряда туда, откуда они вылетели.

Детишки Дженкса завизжали от восторга, шелковые платья иштаны слились в цветные пятна. Пыльца повисла в воздухе медленно опадающимисолнечными лучами. Дженкс стоял на ковше, свисавшем со стойки над столомостровка. Сабля, которой он разгонял фейри, была у него в руке, и он размахивалею, криками вдохновляя свое войско на битву.

Под его шумным руководством они собрались вместе – хихиканьеи шепот, прорезанные азартными выкриками, наполнили воздух. Усмехаясь, яукрылась за дверцей – лодыжки омывал прохладный воздух из холодильника. Яповторяла и повторяла заклинание, чувствуя, как набухает у меня за гласим илей-линейная сила. Пиксенята собирались навалиться шей массой, зная, что мне ихвсех сразу не отклонить с пути. – Вперед! – крикнул Дженкс, взмахнувсабелькой, и спрыгнул с ковша.

Я вскрикнула при виде свирепой радости, с которой детишки наменя бросились. Расхохотавшись, я разметала красные шарики. Те, мимо которых япромахнулась, стукнулись и меня с шлепающим звуком. Ловя ртом воздух, яперекатилась под стол. Детишки бросились за мной, продолжая обстрел.

У меня кончились заклинания.

– Сдаюсь! – крикнула я и постаралась не задетьникого из детей Дженкса, поднимая руки снизу к крышке стола. Меня покрывалипятна воды, мокрая прядь прилипла к лицу, я ее отвела назад. – Сдаюсь!Ваша победа!

Они радостно завопили, и снова зазвонил телефон. Гордый иликующий Дженкс заорал воодушевляющую песню о захватчиках, изгнанных с роднойземли, и о возвращении домой к родным посевам. Высоко держа саблю, он сделалкруг по кухне, собирая детей за собой в колонну. Распевая радостно и стройно,они вылетели из окна в сад.