Бутылка для Джинна - Виктор Малашенков

Мысли мои оборвались, так как я почувствовал движение. Стенки вентиляционного желоба не могли двигаться сами, это значит, что двигалось мое «я», причем безо всяких усилий с моей стороны. Первой моей реакцией было, конечно же, сопротивление. Я боролся, но тщетно. В конце концов, я мысленно сплюнул и покорился. Не все ли равно, здесь или в маленьком аккуратненьком ящичке? Но дело оборачивалось совсем другой стороной. Движение ускорялось и, наконец, меня выбросило в открытый космос. Мелькнула панорама, за последнее время ставшая мне уже привычной, затем резко все повернулось, и Харон вместе со своими спутниками стал быстро удаляться. Судя по всему, скорость возрастала неимоверно быстро, окружающее стало меркнуть и вскоре исчезло. Что это? Предсмертные галлюцинации или действительность? Я что, стал своего рода межзвездным кораблем? Чудеса, да и только. Куда же это меня несет? Ха, да, наверное – в ад. А, может быть, все-таки в рай? Куда бы ни несло, далековато от Земли. И, как бы там ни было, а назад возврата нет. Или это состояние полного мрака и есть конец? Вот будет номер, если это правда. Пустота и ты в ней, такой же пустой, не считая мыслей, которым и прийти-то некуда…

Я устал. Время меня уже почти доконало. Устал мыслить, беспрерывно и бесплодно. Уже сотни раз заново пройдена вся моя жизнь, вплоть до мельчайших подробностей, которые выстраивались одна за другой как бы сами по себе, без усилий с моей стороны. Всплывали такие подробности, от которых становилось если не стыдно, то как-то неудобно и хотелось обернуться, не заметил ли кто-нибудь моего смущения. Бывали минуты, когда хотелось плакать от умиления, да вот беда, плакать было нечем. И почему-то очень мало было моментов, о которых можно было сказать, вот оно – счастье. Так, отдельные вспышки, иногда яркие, но недолгие.

Я пытался подольше останавливаться на этих моментах и вскоре горько пожалел об этом. Как пластинка с любимой мелодией приедается и теряет свою прелесть, если ставить ее слишком часто, так и светлые моменты моей жизни блекли и растворялись во времени, теряя свой блеск и оставляя только ностальгический след. То же самое происходило и с другими яркими моментами. Жизнь стала казаться мне серой и незначительной. Я устал от нее и воспоминаний о ней. Наверное, это и есть ад, когда у тебя не остается ничего, даже воспоминаний.

Темнота вокруг понемногу рассеивалась, стали появляться яркие вспышки, уносящиеся с ужасающей скоростью. Судя по всему, пришла пора тормозить. Я не знал, радоваться этому или огорчаться. Снова то же самое, сплошные переживания. Куда меня занесет на этот раз? И хочется ли мне этого? Самое обидное во всем этом деле, что никто меня не спрашивает, хочу ли я этого или нет, просто берут и бросают, куда им вздумается.

По курсу нарисовалось крупное яркое светило. Куда это меня несет? Вот будет номер, если прямо на Солнце. Я представил, как приближаюсь к нему и… А собственно говоря, что может произойти? Сгорю или что-нибудь еще? Нет, похоже, что не сгорю, светило оставалось немного в стороне, получалось, что конечная остановка не там. Это уже интересно. Что ж, подождем, и не столько ждали…

Планета, к которой я приближался с «головокружительной» скоростью, настолько напоминала Землю, что я даже обрадовался, как – никак, а все же попаду домой. Непонятно, правда, в каком качестве, но домой. Хоть приведением, это уже не так важно. Но постепенно моя радость рассеялась. Даже с моими географическими познаниями можно было отличить формы материков от земных. Увы, мне предстояло посетить чужой мир. Будь на моем месте человек с душой первооткрывателя, он бы душу променял на такую возможность, а для меня это почти ничего не значило, только беспокойство усиливалось с каждой минутой. Хотелось закрыть глаза и открыть их, когда движение закончится и, можно было надеяться, закончится и ожидание.

Тем временем планета приблизилась (точнее, это был я) настолько, что простиралась от горизонта до горизонта. Мое движение перешло в горизонтальное, я скользил вдоль слоя чего-то холодного и колючего. Когда ощущение холода исчезало, я опускался ниже и попадал в ямы, из которых приходилось выбираться, резко удаляясь от планеты. Очевидно, мне нужно было найти какой-то коридор. Так как все маневры проходили без моего участия, точнее, управления, я попробовал поразмыслить, что же это такое колючее, прозрачное и такое неприятное. Вот так же бывает, когда натыкаешься на чей-то холодный неприязненный взгляд. Неужели это психическое поле такое неприятное или это озоновый слой так действует? А, возможно, что это одно и то же? Тяжело быть дилетантом, да ничего не поделаешь, исправляться уже поздно. Мои размышления внезапно рассеялись, так как меня бросило вниз с такой силой, что «сознание» помутилось, и я пришел в себя от столь же резкого толчка. Приятным это путешествие не назовешь. Теперь я двигался с небольшим наклоном над громадной пустыней. Не знаю, насколько картина изменилась бы, будь у меня глаза, но пустыня в данный момент была серой, немногим отличаясь от неба, разве что только неровностями, дающими разные оттенки. Все вокруг выглядело каким-то нереальным, расплющенным, что ли, как в старых рисованных фильмах. Не мешало бы проснуться сначала. Чистой воды кошмар.

Тем не менее, кошмар продолжался, и картинка менялась, на горизонте появилась более темная полоса, по приближении оказавшаяся если не океаном, то громадным морем. Если есть вода, то жизнь уж должна быть наверняка, а это уже неплохо. Над океаном движение мое не поддается никакому описанию. Меня относило на громадные расстояния от ярких вспышек молний, опускало почти к самой воде и поднимало настолько, что я снова начинал чувствовать колючую неприязнь, находящуюся теперь сверху. Обладай я телом, на мне не осталось бы живого места, перегрузки на космических кораблях – ничто по сравнению с этой болтанкой. Что же, теперь меня будет трудно удивить чем-либо подобным.

Путешествие закончилось неожиданно, меня стремительно несло к острову, находящемуся прямо среди океана. Громадная башня, сверкающая металлом, наводила ужас не только размерами, но и мрачными формами. Ожидая удара об ее поверхность, я мысленно сжался и… влетел в одно из отверстий в стене. Тот, кто управлял моим полетом, явно не рассчитал скорости, так что меня швыряло об стенки этого бесконечного лабиринта как мяч. Я чувствовал, как с каждым ударом слабеет мое сознание, пока не наступил конец.

Страшной силы удар сотряс мою грудную клетку, сознание включилось только для того, чтобы ощутить эту умопомрачительную боль и услышать бешеные удары крови в висках. Господи, у меня же нет ни грудной клетки, ни…

Темно. Наверное – еще ночь, хотя начинает появляться свет. Раннее утро. Понемногу начинают проступать контуры вокруг. Еще слишком рано, чтобы вставать, можно и вздремнуть немного, вот только глаза не закрываются. Неужели выспался? Странно. И светает что-то уж очень быстро. Мысли текут медленно, настолько медленно, что я почему-то не могу вспомнить, где я нахожусь. Уже достаточно светло, но обстановку вокруг я не узнаю. Резко поворачиваю голову, и тут же мне становится плохо, голова кружится и тошнит невыносимо. Вспомнил! Какая голова? Неужели я снова вернулся в свое тело? Вот это да! От охватившей меня радости голова закружилась еще сильнее…