Византия в эпоху иконоборчества - Алексей Величко

В 781 г., когда преподобному исполнилось только 22 года, он, отец, мать, братья и сестра — все приняли монашеский постриг. Сам прп. Феодор Студит поступил в монастырь Саккудион, которым управлял игумен прп. Платон, его дядя. Но уже в 788 г. сам Константинопольский патриарх св. Тарасий посвятил его в пресвитерский сан, и уже тогда св. Феодор стал известен тем, что требовал применить самые жесткие меры против епископов-иконоборцев после VII Вселенского Собора. Брат его матери прп. Платон также отличался благочестием, а затем ушел в монастырь, где подвязался на духовном поприще.

Следующее публичное выступление преподобных Феодора и Платона, известных своей непримиримостью к нарушителям благочестия и канонических правил, пришлось на вторую женитьбу императора Константина VI. Дядя и племянник открыто высказались за неканоничность брака молодого царя, и никакие уговоры и просьбы со стороны царского двора не имели успеха. Константин VI даже лично прибыл в монастырскую обитель к своим обличителям, но и там не был услышан. Тогда в гневе царь приказал подвергнуть прп. Платона телесным наказаниям за оскорбление царского величества, а прп. Феодора с 11 товарищами сослать в Солунь. После установления единоличного царствования св. Ирины преподобный Феодор был немедленно вызван в столицу, где ему устроили пышную встречу. Его вернули в прежнюю обитель, но через 2 года по приглашению императрицы он стал игуменом Студийской обители в Константинополе[405].

С тех пор его авторитет великолепного богослова, ревностного игумена, строгого иконопочитателя и публичного деятеля, не упускавшего случая продемонстрировать свое ораторское искусство, только укрепился. Теперь он столкнулся с императором Никифором I, и тому пришлось убедиться, что и в отношениях с ним преподобный не отступится от своего ригоризма.

При всем уважении к прп. Феодору и другим студитам, нельзя не отметить, что нередко в дела, потрясавшие всю Восточную церковь, вмешивались личные, субъективные факторы. Например, никто достоверно не знает, каким бы было поведение прп. Платона и прп. Феодора, не будь императрица Мария, первая супруга императора Константина VI, их родственницей.

Данное предположение не кажется безосновательным, если мы вспомним, что впоследствии один из братьев прп. Феодора сделал игумена Иосифа краеугольным камнем противоречия между студитами, с одной стороны, патриархом и царем — с другой. Отвержение св. Никифора патриархом, как писалось, не имело ровным счетом никаких канонических оснований, и, признай император открыто VII Вселенский Собор, как того требовало монашество, нет никаких сомнений, что дядя и племянник без обиняков вступили бы в общение с новым архиереем столицы.

Теперь же самые первые распоряжения патриарха св. Никифора, вызванные, безусловно, велением царя, породили очередной протест со стороны прп. Платона и прп. Феодора. Желая хотя бы косвенно упрочить авторитет императорской власти, Никифор I инициировал в 806 г. через послушного его воле столичного архиерея Поместный собор в Константинополе, на котором было снято запрещение с игумена Иосифа, некогда венчавшего Константина VI со второй женой. Был приглашен и прп. Феодор Студит — не пригласить его было невозможно ввиду популярности монаха. И вновь Студит со своей позицией акривии оказался одиноким среди всего собрания епископов и игуменов, поддержавших решение Константинопольского патриарха по делу игумена Иосифа. После этого прп. Феодор и его монахи на 2 года прекратили общение с патриархом[406].

В этом же бедственном для Никифора Геника году ему предстояло пережить новые неприятности от арабов. Их громадная армия, в состав которой входили помимо арабов персы, сирийцы, палестинцы и ливийцы, вторглась в римские земли и захватила целый ряд важнейших крепостей: Ираклию, Фивазу, Малакопею, Сидиропалос и Аэдрасос. Мусульмане дошли до Анкиры, хотя и не смогли ее взять. Поскольку самые боеспособные части, некогда находившиеся под командованием Варданиона, были распущены царем несколько лет назад, а другие римские солдаты погибли в предыдущих кампаниях, резервов у императора Никифора I не оказалось.

И ему ничего не оставалось, как срочно направить к арабам посольство в лице Петра, митрополита Синадона, игуменов Гуляя и Григория, эконома Амастры, просить мира. После долгих переговоров византийцы купили мир у арабов за 36 тысяч золотых монет ежегодной дани и отказ от захваченных мусульманами крепостей.

От последующих неприятностей Римскую империю спасли междоусобные войны, разгоревшиеся в Арабском халифате после смерти халифа Харуна между его сыновьями. Первоначально халиф назначил своим преемником Мухаммада аль-Амина, который, однако, отдавал явное предпочтение женщинам и развлечениям, а не государственным делам. Тогда взор повелителя правоверных обратился в сторону второго сына, Абдулы аль-Мамуна, который в куда большей степени соответствовал образу правителя. Был еще и третий сын, аль-Касим, но его в расчет никто не принимал[407].

Отправившись в Хорасан, дабы поквитаться с мятежниками, Харун ар-Рашид был вынужден склониться перед законом смерти. На всем пути его не оставляло недомогание. 24 марта 809 г. он собрал всех Аббасидов, находившихся в его армии, отдал последние распоряжения, прочитал несколько сур из Корана и отдал Богу душу. Аль-Амин (809–814) находился в Багдаде, когда его настигло известие о том, что он стал повелителем правоверных мусульман. Аль-Мамун в это же время находился в Мерве и там принес присягу халифу при условии подтверждения собственных прав на престол как второго наследника. Он стал наместником Хорасана, где ранее правил аль-Мусса, и проявил себя весьма успешно. Аль-Касим стал наместником Аль Джазиры — богатой и густонаселенной провинции. Но едва успели похоронить великого халифа, как все его заветы оказались нарушенными[408].

В 811 г. халиф внезапно сместил своего брата аль-Касима с поста наместника Аль Джазиры и назначил вместо него некоего Хузайму ибн Хазма. А вслед за тем аль-Амин отказал своему брату аль-Мамуну в праве наследования престола и объявил будущим халифом своего 2‑летнего сына Муссу. Для аль-Мамуна, откровенно тяготившегося первенством старшего брата (совершенно незаконным, по его мнению), это был удачный предлог начать войну за престол. Он немедленно прекратил почтовые сообщения Хорасана с Багдадом, где находился халиф, и избавился от наместника города Рейя, слишком послушного приказам старшего брата.

В ответ тот объявил аль-Мамуну, что отныне его личный представитель, минуя наместника, будет собирать налоги в Хорасане, что в переводе с витиеватых арабских намеков означало лишь одно — его второй брат должен оставить провинцию и удалиться прочь. Аль-Мамун выставил встречное требование — чтобы ему была возвращена его жена Умм Усу с детьми и 100 млн динаров, которые предназначались по отцовскому завещанию.