Портрет лива в Старой Риге - Гунар Рейнгольдович Приеде
Шрифт:
Интервал:
Т е т у ш к а. Девочка, значит, прислушалась к себе и… Что я хотела… Да. Выходит, она отказала юному поэту, хорошо, но разве ты…
Я н и с. Я сделаю, что смогу. Если иначе никак не получится, начну сочинять оперу из армейской жизни.
Т е т у ш к а (усмехаясь). Ну, ну… Сразу уж и оперу… А ты знаешь, что она, Дезия, и с Айваром знакома?
Б а б у ш к а. Едет, наверное… (Встает, смотрит на улицу.) Да!
Отец и Мать встают и смотрят, и все трое уходят, взволнованно оживленные.
Я н и с. Пугайте меня, тетушка, своим Айваром, может, и испугаюсь.
Т е т у ш к а (внимательно поглядев на него). Ну, ну… Ну, ну…
Оба смеются.
И поворачиваются к двери.
1972
ЯНОВ ДЕНЬ В БОЛЬНИЦЕ{107}
Драма в трех действиях
Перевод С. Цебаковского.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Д о к т о р Г а й л и с, хирург.
С т а р ш а я м е д с е с т р а.
М е д с е с т р а Р у т а.
У л д и с, фельдшер.
А г а т а, санитарка.
Л е л д е, молодая санитарка.
Я у с м а }
А й р а }
В и л н и с } — студенты-практиканты.
И р м г а р д е Ч и к с т е.
М а р и с, ее внук.
О с к а р Л а у н а г.
Б е н и т а, его жена.
С м у й д р а М е д н е.
А с т р и д М е д н и с, ее муж.
В и з б у л и т е Т а м у ж а.
П а р с л а Д р у л л е.
Г у н в а л д и с С т р о г о в.
И н т Г а р а й с.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Уголок отдыха на пересечении двух больничных коридоров. Круглый стол, стоящие в ряд стулья, кушетка. На полу массивная ваза с зеленой веткой дуба.
Поодаль — стол дежурной медсестры с телефоном.
За окном голубеет небо июньского утра.
На крайнем стуле с робким видом сидит И р м г а р д е Ч и к с т е. В углу ее сумка, из нее торчит большой серый конверт.
Слева появляется каталка с подготовленным для операции больным. Рядом величаво шагает сестра Р у т а. Каталку катит У л д и с, фельдшер. Лица у сестры и фельдшера прикрыты марлевыми повязками, видны только глаза. Ирмгарде встает.
На повороте сестра Рута помогает фельдшеру повернуть, и оба с каталкой скрываются вправо.
Появляются студенты-практиканты Я у с м а, А й р а и В и л н и с. Айра на ходу спешит надеть марлевую повязку, — не получается. Яусма останавливает ее, помогает… Вилнис, глядя на них, укоризненно качает головой… Втроем убегают вслед за каталкой.
Навстречу им идет санитарка А г а т а с чистым постельным бельем. Заметив Ирмгарде, останавливается.
А г а т а. Еще одного под нож повезли. По вторникам их и возят. Вереницами.
И р м г а р д е. Добрый день, Агата.
А г а т а. Ба! Вот уж и не знаю, верить глазам своим или не верить… Госпожа Чиксте, вы? Сколько лет!
И р м г а р д е. Добрый день.
А г а т а. День добрый, день добрый. У вас тут кто-нибудь из близких?
И р м г а р д е. Нет.
А г а т а. Стало быть, как и раньше, о других все печетесь, у чужих на посылках… Не надоело вам? От многих ли доброе слово слышали?
И р м г а р д е. А вы, Агата, за эти годы ничуть не изменились.
А г а т а. Сказать вам по правде, госпожа Чиксте, я в такую лужу села, такую дала промашку, хоть в голос кричи. Полторы ставки они мне посулили, а я, дура, и пошла, согласилась, думала, побольше пенсию получу, да вот только что узнала, пенсия-то с основной ставки начисляется!
И р м г а р д е. Боже мой. В самом деле?
А г а т а. С голой ставки, говорю вам, а там всего-то ничего, кот наплакал.
И р м г а р д е. У меня есть добрая приятельница — адвокат, и пенсии как раз ее конек. Я дам ее адрес.
А г а т а. Спасибо, милая. Помахали они у меня перед носом своими полутора ставками, а я сдуру и клюнула. Такая трудная больница, больные все больше лежачие! Каково нам, санитаркам, можете представить… Судна да утки с утра до вечера.
И р м г а р д е. Боже мой.
А г а т а. Камни у них вырежут, или почку, или что другое, по нескольку дней в лежку лежат, а ты пляши вокруг них… А уж если у кого-то на операции злокачественная обнаружится — не приведи господь! Да вот час-другой назад одной старухе глаза закрыли… И видите? (Кивает на чистое белье.) Постель еще не остыла, а меня уж погнали за свежими простынями, день-деньской ношусь по коридорам, ни присесть, ни дух перевести, потому как на ту самую койку сразу плюхнется очередная кандидатка… И остыть-то не дадут, народ сюда так и ломится! Из других больниц к нам просятся! В очередях стоят!
И р м г а р д е. Почему же именно сюда?
А г а т а. Доктор Гайлис у нас хирург знатный, на всю Ригу славится, неужто не слыхали? Ну, пора мне, старшая сестра появилась, такая зловредная… Сколько лет как большущую пенсию получает, ну, и нянчила бы себе внуков, так нет, из кожи вон лезет… Богачкой хочет помереть… В какой палате ваш подопечный, как звать его?
Появляется с т а р ш а я с е с т р а, энергичного вида седая женщина в очках.
C т а р ш а я с е с т р а. Чиксте, Ирмгарде — это вы?
И р м г а р д е. Да, я.
C т а р ш а я с е с т р а. Доктор сейчас на операции и просит его извинить, но он считает, вы можете остаться, одно местечко у нас сегодня освободилось. Разумеется, если вы не возражаете… Что с вами?
И р м г а р д е. Ничего… Я согласна.
C т а р ш а я с е с т р а. Ну вот и прекрасно. Паспорт у вас с собой?
И р м г а р д е. Да.
C т а р ш а я с е с т р а. Рентгеновские снимки отдадите мне. (Берет серый конверт.) Спасибо, а вас попрошу пройти в приемное отделение. Вот эта дверь, вниз по лестнице, первый этаж.
И р м г а р д е. Найду, благодарю вас. Не беспокойтесь. (Взяв сумку, уходит.)
C т а р ш а я с е с т р а. Агата! Вы еще не застелили постель?
А г а т а. По правде сказать, это обязанность Лелде.
C т а р ш а я с е с т р а. Почему Лелде?
А г а т а. Ходит, песни распевает, ни дать ни взять солистка филармонии, а чуть что потяжелее, позазорнее, тут сразу я.
C т а р ш а я с е с т р а (зовет). Лелде!
А г а т а. Распевает, чтоб зубы белые были мужчинам видны, уж как она с ними кокетничает, даже со старыми паралитиками из шестой палаты! О том давно уже все знают, кроме вас и доктора.
Появляется Л е л д е, девушка лет восемнадцати, на ходу вытирает руки полотенцем.
C т а р ш а я с е с т р а. Возьми, пожалуйста, у Агаты белье и скоренько застели постель в одиннадцатой палате. Агата говорит, ей трудно.
Л е л д е. В самом деле?
C т а р ш а я с е с т р а. Трудно и зазорно.
Л е л д е. Застелить постель!
C т а р ш а я с е с т р а. Вот и я удивляюсь.
Лелде, так и не разобравшись, всерьез ли все это, подходит к Агате, протягивает руку.
А г а т а. Еще чего!
C т а р ш а я с е с т р а. Агата, Агата!
А г а т а. Как вы смеете, старшая сестра, перевирать мои слова и делать из меня посмешище в глазах этой девчонки!
C т а р ш а я с е с т р а. Вы же сказали…
А г а т а. Я сказала, да! Разве дело в постели? Я вообще говорю, что в этой больнице нет порядка!
Справа появляется О с к а р Л а у н а г, высокий, коренастый, за пятьдесят, в халате. Ступает медленно, придерживаясь за стену.
C т а р ш а я с е с т р а. Один, без посторонней помощи, Лаунаг, вот молодчина, в первый раз — и
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!