Хозяин белых оленей - Константин Валерьевич Куксин

Я кивнул и направил упряжку в сторону крутого склона. Сергей, ехавший впереди меня, соскочил с нарты и повел оленей в поводу. Я решил последовать его примеру.

Склон действительно был крутой, и я опасался, что нарта будет бить передним краем по ногам оленей. Однако деревянные полозья неплохо притормаживали, и мы благополучно спустились в широкую долину, которую пересекала река. Я вспомнил, как Гаврила объяснял, почему оленеводы не подбивают полозья пластиком, хотя он в последние годы стал очень доступным: нарты с пластиковыми полозьями гораздо лучше скользят по снегу и траве, однако на спусках калечат оленей.

Аргиши оленеводов сгрудились возле широкой отмели реки. Мужчины проверяли нарты, женщины подтягивали ремни на вандеях, Прохор с Виктором извлекли откуда-то резиновую лодку и быстро накачивали ее. Бригаде предстояла переправа через реку.

— Что, справишься с оленями? Или в лодке переберешься, вместе с женщинами? — спросил меня подошедший Коля.

— Справлюсь! — глядя в глаза бригадиру, ответил я. — Только посмотрю сначала, как другие переправляются…

— Дело твое! — пожал плечами Коля. — Если перевернешься, в мокрой одежде дальше поедешь, мы ждать не будем…

Вскоре началась переправа. Коля подтянул болотные сапоги, встал на нарту и, резко прикрикнув, направил свою упряжку белых оленей в стремительную реку. Олени недовольно зафыркали, но Коля резко ударил передового хореем, и вскоре олени, поднимая тучу брызг, зашли в воду. Через мгновение я понял, что олени уже не идут по грунту, а плывут! Коля, балансируя, стоял на нарте, постоянно понукая оленей гортанными криками. Вскоре животные, видимо почувствовав дно под ногами, резко рванули вперед, и нарта, с которой потоками лила вода, выехала на противоположный берег. Коля не останавливал упряжку, и вот уже все пять нарт его аргиша стояли на высоком берегу.

— Давай, Сергей, не задерживай! — крикнул бригадир.

— Костя, ты, главное, равновесие держи! Ровно в центре нарты встань! — крикнул мне Сергей, направляя свой аргиш в реку. — Остальное олени за тебя сделают, у отца хорошие олени, умные!

Настал мой черед. Отдавая рюкзак с аппаратурой Саше, я оглянулся — у соседней отмели женщины садились в лодку, их аргиши должны были перевести через реку более опытные оленеводы. В голове мелькнула предательская мысль: отдай упряжку Виктору, он же предлагал тебе помощь!

— Ну уж нет! — Я стиснул зубы и погнал оленей к берегу. У самой кромки воды упряжка остановилась.

— Чу! Чу! — прикрикнул я и сильно ударил передового хореем.

Олени вздрогнули и зашли в воду. Продолжая подгонять упрямых быков, я почувствовал, как вода поднимается, плотно охватывая ноги в болотных сапогах. Полозья скрипели по каменистому дну, потом вдруг оторвались от него, и я почувствовал, что нарта плывет! Сразу стало трудно держать равновесие, и я с благодарностью вспомнил совет Сергея. Вода доставала мне почти до краев сапог, но я думал только о том, чтобы не упасть самому и не прекращать погонять животных.

— Правее бери, правее! — закричал с другого берега Сергей. — Они у тебя сейчас на склон полезут, нарту перевернут!

Я увидел, что течение действительно отнесло упряжку в сторону, и стал разворачивать плывущих животных. Делать это, балансируя на нарте, было неимоверно трудно, пот струился по моему лицу, но олени все-таки повернули к нужной отмели. Неожиданно я ощутил резкий удар снизу, от которого едва не упал, и тут полозья снова заскрипели по дну. Олени, почувствовав твердую землю под ногами, рванули вперед, и вскоре моя упряжка остановилась рядом с аргишем Сергея. Переправа была позади…

Я сидел на нарте, переводя дух, когда сзади подошел Коля. Бригадир коротко хлопнул меня по плечу и пошел к лодке — ему еще предстояло переправить на этот берег несколько женских аргишей.

Поломанная нарта

Когда все перебрались через реку, устроили обед. Мария достала большой термос с чаем, печенье, Сергей открыл банку сгущенки. От моей утренней хандры не осталось и следа — мы шумно обсуждали переправу, смеялись, даже обычно суровый Коля улыбался.

— Реки здесь глубокие, в мерзлоте текут, метра три до дна, а то и больше, — объяснял мне бригадир. — Бродов нет, сам видел. Но нарты наши так хитро сделаны, что с человеком на себе плывут!

— А вещи в вандеях не промокают? — спросил я.

— Так там у нас где брезент подложен, где пленка, — улыбнулась Мария. — Не промокают, хотя после переправы мы вещи перебираем на всякий случай…

Перекусив, мы отправились дальше; бригаде сегодня предстояло пройти еще около десяти километров. Пейзаж вокруг изменился: сопки стали выше и круче, все чаще по обеим сторонам ворги поднимались обрывистые скалы, поросшие мхом и лишайниками. Горы на горизонте почти не увеличились в размере, но я чувствовал, что мы приближаемся к Полярному Уралу.

Когда до места ночлега оставался один переход, Саша снова стала упрашивать меня дать ей попробовать управлять упряжкой.

Я сначала отказывал, но настроение у меня после переправы было приподнятое, и я решил, что ничего страшного не случится.

«В конце концов, Саша тоже хочет почувствовать себя не просто балластом в нарте!» — пришла мне в голову справедливая мысль. Я остановил упряжку и протянул девушке поводья.

Саша пересела на левую сторону нарты, я устроился справа. Девушка уверенно прикрикнула на оленей, ткнула хореем передового, и упряжка плавно пошла вперед.

— Молодец, Сашка! — крикнул я. — Здорово у тебя получается!

На лице девушки расцвела улыбка, щеки покрылись румянцем. Мы немного отстали от последнего аргиша, пока пересаживались, и Саша решила нагнать бригаду. Дернув поводья, девушка несколько раз ударила хореем по спинам оленей, и упряжка понеслась вперед. Тут я заметил, что мы догоняем аргиш Марины, в котором последней шла нарта нгэту с привязанными к ней жердями чума.

— Сашка, тормози! — крикнул я, но было поздно — наши олени со всего маху налетели на концы жердей, запутавшись в них ремнями упряжи. Поняв, что сейчас олени, которые забились, пытаясь вырваться, проткнут себе бока острыми жердями чума, я истошно закричал:

— Поворачивай! Поворачивай, черт тебя дери!

Саша и сама поняла, что надо уводить упряжку в сторону. Она резко потянула поводья влево, и олени, с треском ломая жерди, рванули в сторону. Я не удержался и вылетел из нарты, упав в глубокую лужу. Отплевываясь от набившейся в рот грязи, я поднял голову и увидел, как нарта налетела на огромный валун, и вновь услышал треск ломающегося дерева. Сашка, упав на землю, проехала несколько метров, не выпуская из рук поводьев, но сумела все-таки остановить быков.

— Ты в порядке? — спросил я, подбежав к девушке.

Сашка сидела на земле, грязная и мокрая, и чуть