Сбежавшая невеста - Хэстер Броун

Под этим пунктом располагались подпункты: «АВ посещает диетолога и персонального тренера в Лондоне в сопровождении СВ. АВ докладывает о выбранной диете в “Стринг Бинс”, чтобы организовать ежедневные поставки диетического питания. АВ утверждает время для еженедельного контрольного взвешивания / Харли ст.»

Я подняла потрясенный взгляд.

– Еженедельное контрольное взвешивание?

София склонила голову. Со времени нашей последней встречи она хорошо поработала над бровями. Они были совсем не такими кустистыми, как я помнила. Да, список дел имелся явно не только у меня.

– Будет лучше, если ты сможешь добиться модельных размеров. Камера добавляет как минимум пять килограммов, а дизайнеры просто не делают годных платьев десятого размера.

– Но ведь смысл индивидуального пошива в том, чтобы платье подчеркивало тебя, а не наоборот? – нежно спросила Джо. – Платье от Зои Вайс, в котором Эми ходила на обручальный бал, было потрясающим.

Софию это ничуть не задело.

– Я не утверждаю, что оно не удалось, – сказала она. – Но мы хотим дать Эми тот же доступ к предсезонным коллекциям, который имеем мы. Она становится частью семьи, чья жизнь широко освещается в прессе, ей нужно вписаться в модный ряд с другими высокородными молодыми женщинами.

– Все нормально. Я понимаю. – Я пыталась наскрести в себе остатки гордости. – Мне придется свериться с рабочим расписанием, чтобы попасть в эти даты. В данный момент мы с Тедом довольно-таки загружены. Я только что подписала важный контракт, и…

Краем глаза я заметила, что Джо начала покачивать ногой, что было плохим знаком. Для всех. Это была метафора пинков, которые она собиралась начать мне отвешивать.

София потянулась за своим оплетенным в кожу блокнотом и телефоном «Блэкберри».

– Сегодня, раз уж мы будем на Харли-стрит, можем позвонить ортодонту и установить тебе брекеты. Ты давно была у дерматолога?

– Это кто, собиратель штампов? – пошутила я.

София терпеливо моргнула.

– Нет. Это профессионал по уходу за кожей.

И я поняла, что шутить с Софией можно только себе во вред.

– У меня его нет. Если не считать обувного мастера.

– Ее прекрасная кожа – полностью ее заслуга, – легким тоном сказала Джо. – Я безумно завидую ее веснушкам. Эми никогда не усердствует с макияжем и при этом выглядит цветущей. Наверное, дело в витамине D от солнца.

На идеальной маске лица Софии не отразилось ничего. Кроме работы профессионала.

– Ладно, – сказала она, делая пометку. – А я говорила матери, что уж он у тебя точно есть. Значит, нет дерматолога. Не важно, я смогу договориться. Ты проходишь новогодний детокс?

– Нет. – Я едва не рассмеялась, вспоминая почти метровую шоколадку «Тоблерон», которую Джо привезла из Вербье. – Определенно нет.

– Значит, по этому поводу мы тебя тоже проверим. Итак… парикмахер, мы записаны на консультацию после ланча, и только после нее сможем принять окончательные решения по поводу… всего. Мой косметолог чуть позже сделает для тебя окно. – Она подняла взгляд от своего списка. – Ногти?

София смотрела на меня не моргая, тем взглядом, который обычно встретишь в тюремных исповедальнях или за дулом пистолета. Я медленно достала руки из-под надежного прикрытия стола и показала их ей. Она поморщилась.

Действительно поморщилась. А я-то думала, что они у меня хороши.

– Я садовница, – запротестовала я.

– Нет, больше нет, – сказала она. – Отныне ты принадлежишь к аристократии. Две пары перчаток и никаких моющих средств, пожалуйста.

Я взглянула на Джо, но теперь даже у нее пропала способность шутить.

Я надеялась, что Джо сможет пойти со мной на Парад Софии с маршрутом по Мейфэйр, но ей нужно было разбираться с последней драмой Кэлли. Кэлли, я готова была поспорить, просто с ума сходила от всего, что связано со строительством. Видимо, потому что редко покидала дом, из-за парня, которого постоянно должна была ждать внутри.

– Напиши мне, где ты, и я попытаюсь с вами пересечься, – прошипела Джо, пока София говорила по телефону со своим мастером маникюра, не удосужившись понизить голос при словах: «Двойное время приема. Нет, тройное».

Я попыталась мыслить позитивно, я ведь видела достаточно шоу с превращениями обычных девушек вроде меня в сияющих красоток под руководством гламурных кис в строгих очках. Чем менее узнаваемым был результат, тем довольнее были все.

– Это как ты тогда в первый раз заставила меня надеть облегающие джинсы, да? – спросила я полушепотом. – Мне нужно взглянуть в лицо моему страху перед модой. В смысле, это же может быть весело? Шопинг… с принцессой.

Мы обе одновременно посмотрели на Софию. На принцессу она была мало похожа. Скорее на корпоративного юриста, очень, очень высокопоставленного. Та сварливая мадам, которую я видела за столом в Нироне, исчезла, на ее месте возникла женщина с легкими светлыми волосами и глобальной миссией.

Женщина, чьего брата только что поставили выше ее. Женщина, которая могла расправиться с невестой этого брата, используя все те жуткие приспособления, которыми только может располагать парикмахер.

Джо схватила меня за руки.

– Попытайся получить удовольствие, – прочувствованно сказала она. – Я знаю, что она высокомерная корова, но если это облегчит тебе жизнь и расширит выбор красивой одежды, сделай это. В конце концов, состриженное отрастает.

Я кивнула. Если не обращать внимания на выражение ее лица (как у человека, жующего лимон), София действительно выглядела потрясающе, а я знала, что мне в этой сфере не помешает помощь. Потому что эпоха, когда умывались мылом, повторяя про себя: «Настоящей женщине косметика не нужна», закончилась.

– А если тебе предложат лимитированный выпуск лака от «Шанель», хватай, я потом отдам тебе деньги, – яростно прошептала Джо.

София одолжила на сегодня машину Лео, и я обрадовалась знакомой фигуре Билли, стоящего у «рендж ровера», к которому я выбежала из дома № 17 по Леоминстер-плейс следом за Софией. Медлить она не умела, несмотря на туфли с огромными каблуками-шпильками.

– Доброе утро, мадам! – сказал он, открывая для меня дверцу.

– С добрым утром, Билли! – ответила я. – Как вистерия? Побеги стали толще после второй стрижки?

– Она чудесно себя чувствует. Благодарю, мадам.

Я нахмурилась. В первый раз мне показалось, что он сказал «Эми», но нет, он определенно два раза произнес «мадам». Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но он многозначительно указал взглядом на Софию и закрыл за мной дверцу.

Черный кожаный салон проглотил меня, и я вдруг почувствовала себя очень маленькой. Но хотя бы запах внутри был знакомым, это ободряло.