Обратный отсчет: Равнина - Токацин

стеклянные посудины по всем свободным промежуткам. Верещание не смолкало ни на секунду. Отдельные слова Гедимин разобрал, но на этом мозг отключился, не выдержав звуковой атаки.

— Стой! — сармат выставил перед собой руку, и Кут’тайри замер на месте. — Ещё толпа на подходе. Наверное, с бусами.

Вепуат громко хлопнул в ладоши.

— Бусы! Гедимин, ты ви… А! Ага, сюда их. Аккуратно кладите на ступеньки. И вон на ту стойку, чтобы свисало… Не, это на печь. Вон там угол свободный. А это в прозрачную чашку.

Гедимин выглянул из-за печи. На стенах цеха дрожали цветные блики. Сюда стащили все странные штуковины, сделанные Скогнами из стекла — и нормальные сосуды и цацки тоже. Теперь ими был заставлен каждый свободный пятачок и даже часть коридора. Скогны выходили из ангара спиной вперёд, завороженно глядя на всё, что блестело и сверкало. Зелёный Пожиратель, приподнявший было голову, с хрустом прижал к ней усики и снова свернулся в клубок.

— Драгоценный блеск Куэннских кристаллов, — пробормотал беглый жрец, выглядывая из-под руки Гедимина. — Кто его увидит, когда здесь погаснет свет?

— Угу, — сармат кивнул, щурясь на цветные блики. — Что за выставка? Это что, для па… Икси?

— Кут’тайри, тебя, вообще-то, ждут, — напомнил Вепуат, задумчиво глядя на «выставку». — Снимать цветные фонарики или не снимать? Они ведь тоже образец мастерства… с другой стороны — Икси свет не любят…

Гедимин покосился на потолок. Кут’тайри уже преодолел оба шлюза, и теперь сармат напряжённо прислушивался — зазвенит битое стекло или нет. В мешках, доверенных жрецу, лежали отражатели и световые пластины — всё, что Гедимин успел сделать для станции. Ветоши и мягкого наполнителя там было на порядок больше, но всё же сармату было неспокойно.

— Не буду снимать, — решил Вепуат, щёлкнув по свисающему с потолка фигурному светильнику. — Большие фонари заберём, а это пусть остаётся. Помешает — погасят.

Из-за приоткрытой двери донёсся голос Гварзы — пара отрывистых команд, и Гедимин довольно хмыкнул — хрупкий груз был доставлен, жреца отправили греться в барак. Туда же, судя по голосам на улице, постепенно стягивались аборигены.

— Ну вот, — Вепуат вынул из стены последний фонарь и оглянулся на потемневший ангар. Цветные фонарики на потолке ещё освещали «выставку» на полу и поддонах, и Гедимину при виде пёстрых бликов вспоминались «мартышечьи» праздничные гирлянды.

— Как тебе? По-моему, выглядит неплохо, — Вепуат застенчиво ухмыльнулся. — Не знаю, конечно, как они различают цвета. Возможно, никак. Но сами предметы должны их заинтересовать. Тогда, в шатре, они всё перетрогали.

Гедимин хмыкнул.

— Помню. Ну, пусть им будет интересно. Тебе-то это на кой?

Вепуат пожал плечами.

— Пусть знают, что тут есть красивые штуки. Может, им тоже такое нужно.

— Растащат, — Гедимин кивнул на свисающие со стойки для инструментов бусы. — Скогны расстроятся.

— Я с ними поговорил, — Вепуат смотрел на Гедимина со странной убеждённостью. — Икси не берут вещей. Никаких, никогда.

Он наклонился и вытянул из-за печи мешок с шихтой. Гедимин удивлённо следил, как Вепуат развязывает горловину и кладёт открытый мешок на видное место.

— Как думаешь, им будет понятно, что это — сырьё? — Вепуат переложил шихту ближе к прозрачным чашкам. — А если так?

Зелёный Пожиратель незаметно развернулся и теперь полз по ногам Гедимина. Его усики чётко указывали на реактор в корпусе сфалта. Сармат, раздражённо хмыкнув, перехватил существо и намотал его на руку.

— Зачем им это знать? Ты им ещё приглашение напиши — приходите, мол, учиться. Лучше скажи: вот эта тварь — её куда прятать? В душевую?

— Приглашение? — Вепуат ухмыльнулся. — А верно. Я в эту сторону и не думал. Вот что значит — физик-ядерщик!

Он похлопал себя по пернатому боку. Из-под пластин выпала проколотая стопка кожистых листьев — обрезки шириной с пол-ладони, в основном белые и жёлтые.

— Напишу… — пробормотал Вепуат, выводя на листке значки; размашистые строчки тянулись сверху вниз. — Вопрос лишь в том, поймут ли они… Вроде бы эта система письма распространена по всей Равнине, но…

Гедимин помянул про себя спаривание «макак». Забытый Пожиратель уже дотянулся до печи и пытался поддеть головой заслонку. Сармат подхватил его под брюхо и отступил в коридор.

— Ну вот, — Вепуат с довольным видом пристроил объявление на печь, под нитку тяжёлых бусин. — Главное — правильно поставить сканер. Тогда вечером увидим что-нибудь интересное… А! Они же ответить не смогут! Надо им оставить… надеюсь, разберутся, как пользоваться.

Он положил рядом с письмом странную штуковину с пузырём на одном конце и расщеплённым наконечником на другом.

— Что за штука? — спросил Гедимин, пытаясь вспомнить, где видел что-то похожее.

— А, обычное перо, — рассеянно ответил Вепуат. — Альгот сделал. Наконечник у него не получался… Давай зверька сюда. Ты его уже всего измял.

Гедимин выпустил Зелёного Пожирателя, и тот расслабленно повис на руке Вепуата. Разведчик оглянулся на дверь, покосился на термометр и покачал головой.

— С утра минус семь. Айзек говорит — теплее уже не станет. Пора переселяться в тепло. И так последнюю неделю таскаю его из ангара в ангар…

— В лабораторию его, — одобрил Гедимин. — Камень так и не размножился? Ты его вынул?

Вепуат замер на секунду, неразборчиво что-то прошептал и уложил Пожирателя на пол.

— Просканирую напоследок, вдруг… — он придавил существо защитным полем и приставил к пятнистой плёнке «щупы» сигма-сканера. Гедимин терпеливо ждал, разглядывая «обычное перо». Он вспомнил, где видел такие штуки — что-то очень похожее мелькало в исторических фильмах, когда речь шла о записи информации. «Писчий стержень, примитивная версия. Интересно, местным его показывали? Они-то до сих пор пишут расщеплёнными костями…»

— Ядро Сатурна! — выдохнул Вепуат и едва не проткнул когтем экран. — Смотри!

Гедимин растерянно мигнул.

— Новая клетка! Ну, теперь видишь? — Вепуат чиркнул по экрану, обводя небольшую часть ячеистой