Обратный отсчет: Равнина - Токацин

открываясь, дверь, и Гедимин удивлённо хмыкнул, увидев на пороге Вепуата.

— Где-то же надо его выгуливать, — пробормотал тот, опуская на пол Зелёного Пожирателя. Многоножка уже где-то нашла «вкусный» камень и теперь продолжила его грызть, не отползя от разведчика и на миллиметр.

— Там никого, — доложил Вепуат. Он выглядел смущённым и даже виноватым. Гедимин мигнул.

— То есть? Лагерь снялся? А филки?

Вепуат отмахнулся.

— Я про нашу… службу доставки. Ни Кейланна, ни волокуши. Думал, Шесек сегодня пришлёт хоть кого-нибудь. Отливки, наверное, уже остыли. Пора бы отвезти их нам.

Гедимин хмыкнул.

— Ты что, сегодня их ждал? Я вообще не думал…

Вепуат тяжело вздохнул.

— Ну вот. Ты уже и не надеешься. Я, в общем-то, тоже. С Кейланнами и прочими давно всё ясно. Но думал — вдруг Шесек решил блеснуть… показать превосходство Куэннских литеен и в литье, и в логистике. Ему это выгодно, вроде как?

Гедимин безнадёжно покачал головой. «Служба доставки, мать её колба. Такую службу даже „макаки“ вмиг разогнали бы.»

— А! Забыл, — Вепуат, склонившийся было над огромной многоножкой, резко выпрямился. — Что там ты спрашивал про… кого там? Гвен…

Гедимин плотно прижал ладонь к его респиратору.

— Тихо! Закрой скафандр и слушай. Тут что-то странное…

…Вепуат тронул передатчик, растягивая голографический экран на метр в ширину. Вместе с экраном растянулись и графики интенсивности излучения. Они выстроились друг под другом — так ещё лучше было заметно их сходство.

— Из-за этого костёр и взорвался, — закончил Гедимин, виновато щурясь. — Альгот ни при чём.

— Да нет, при чём, — рассеянно отозвался Вепуат, разглядывая графики. — Мы с ним перепроверили — смесь, и правда, так себе. Нормальная просто вспыхнула бы. Безо всяких взрывов. Так что…

Он в задумчивости пощёлкал когтем по щиткам на предплечье и внезапно ухмыльнулся.

— И всё-таки я бы не делал из Гверрека зажигалку. Чревато.

Гедимина передёрнуло.

— Ты хоть что-нибудь понимаешь? — спросил он, угрюмо щурясь на графики. — Квантовых тварей я видел. Интенсивность — ладно… Что интересно, так это местонахождение. А исходя из него — размеры.

Вепуат невесело ухмыльнулся.

— Умеешь же ты выбрать объект для исследования…

Гедимин фыркнул.

— Пока они вылезали раз в месяц, можно было не вникать. Но если эти штуки действуют постоянно… Их больше одной, верно?

— Ага. То ли четырнадцать, то ли пятнадцать, — местные как-то… расходятся во мнениях, — Вепуат неопределённо пожал плечами. — К ним тут странно относятся. Скорее уважают, чем боятся. И-и… в общем-то, не разбрасываются их именами направо и налево.

Гедимин угрюмо сузил глаза.

— Реакция. Мгновенная реакция. На их месте я бы тоже не разбрасывался. И всё-таки — очень интересна область влияния… — он покосился на дозиметр. Сигма-излучение держалось на уровне полукьюгена, последняя вспышка была ночью — хранитель «Элидгена» послал луч в сторону Пламени, через полчаса оно ответило.

— Сигма-излучение — штука протяжённая, но… — он в задумчивости тронул пальцем висок. — Хранитель, например, сидит здесь. Чётко привязан к реактору и пятну сигмы вокруг. За его пределы не вылеза…

Он замолчал. «Кроме того случая. И этих пучков к центру Равнины. Это его часть или его производная?»

— Чтобы на что-то реагировать, надо это чувствовать, — пробормотал Вепуат, глядя на закрытую печь. — Выходит что-то довольно крупное. Протяжённое. И… вот не могу понять. Если оно тут всегда, только обычно не реагирует, — какие будут признаки присутствия?

Гедимин приподнял руку с дозиметром.

— Фон. Сигма — точно. Омикрон тоже вероятен. Но Равнина фонит в каждой точ… — он стиснул зубы и уронил руку. «Мать моя колба, как мне это не нравится…»

Вепуат невесело хмыкнул.

— Есть вероятность, что это не просто фон. Это как бы… переплетение, — он показал Гедимину перекрещенные пальцы. — Всех этих огромных… штуковин. Ну, как переплетённые провода. А Пламя по центру — как распределитель. Ну и мы тоже… немного распределяем. Поднимаем напряжение в сети.

Он криво ухмыльнулся.

— Мы вот не видим в сигма-диапазоне. Интересно, как это выглядит? Все эти… сетки?

Гедимин уткнулся взглядом в пол. Ничего, кроме жёлтого однородного минерала, он не видел. Под полом лежал слой гравия, над полом — смесь трёх окислителей, почему-то не вступающих между собой в реакции. «И ещё какой-то квантовый мицелий,» — сармат болезненно поморщился. «Разумный квантовый мицелий. С именами и реакцией на чужие действия. И ни одна тварь на Земле ничего об этом не знает…»

Взгляд сармата упал на странную неровность на щитке, прикрывающем палец. Он шевельнул ступнёй, сводя пальцы вместе, — неровность, как и ожидалось, упёрлась в соседнюю костяшку. Гедимин, досадливо щурясь, опустился на пол, подтянул ступню к себе и шёпотом помянул спаривание «макак». Все щитки вдоль пальцев проросли миниатюрными шипами, расставленными по кругу. По центру блестело что-то, напоминающее тусклый глаз.

— Ты чего? — удивился Вепуат, глядя, как сармат с гневным шипением сдирает верхний слой обшивки. Чёрный фрил снова «мутировал» — и не только на ступнях, как сначала подумал Гедимин, а по всей площади. Выступы были на каждом щитке — где сверху, где по краям, а рука, просунутая за спину, под приклад сфалта, нащупала миниатюрный гребень.

— Ну вот, сразу ломать. А может, из них что-то полезное вырастет… — Вепуат недовольно хмыкнул, но развить тему не успел — Зелёный Пожиратель наконец нашёл брешь в «фонящей» печи и полез к неплотно закрытой заслонке. Разведчик с сердитым воплем запустил в него защитным полем и, ухватив за хвост, потащил в «шлюз». Гедимин бросил взгляд на его спину и резко выдохнул.

— Ну а куда его засунуть? На улице холодно, — донеслось из шлюза. — Айзек говорит — теплее уже не станет. Придётся его в лабораторию…

— У тебя на спине перья срослись в пучки, — громко сказал Гедимин. — Потрогай плечо!