Доверие - Эрнан Диас

снял запрет на фрукты. Великолепный сок с апельсинами, кинотто + персики, которые он привез из Ц.

Пишу письма. Отвлекаюсь на невидимых птиц, с поразительным упорством чирикающих на 2 или 4 ноты. Хотела бы я немного разбираться в орнит.

ДЕНЬ

Отослала пачку писем. Маме. ПЛ, Фран, ГВ, Г. Ответы на деловые письма вложила в конверт Д.

Отдавая медсестре эту кипу, я подумала, что могу умереть, пока все мои письма будут в пути. Каждый лист — призрак.

УТРО

Я знаю, что дни мои сочтены, но не каждый день — действительное число.

Среди моих новых книг Le chant du monde[48]. Бросила после 2 гл. Есть что-то упрощенческое в простоте Жионо. Что-то непорядочное в его ностальгии по природе + первобытному состоянию. Он как будто рад тому, что природа для нас утрачена, поскольку это позволяет ему показать, как глубоко он скорбит о своей утрате. Напоминает по диагонали Bunte Steine[49] Штифтера. Увы, не мое.

Столько всего, увы, не моего. Скрябин, устрицы, Н-Й…

ДЕНЬ

Скучновато

Массаж

ВЕЧЕР

Э сейчас сделал нечто прелестное. Привез струнный квартет из Ц отеля и устроил небольшой концерт в библиотеке. Также привез из отеля официантов, прохладительные напитки + соки, прямо как дома. Пригласил директора, врч. + других людей, которых я не знала. Короткая, ожидаемая программа. Фрагменты «Весны» Вивальди, а затем Kleine Nachtmusik[50], И. Штраус + прочие viennoiseries[51]. Тем не менее очень тронута поступком Э.

Несмотря на репертуар, было ясно, что музыканты 1-сортные. Они каким-то образом что-то «находили» даже в таком заезженном répert. После конц. я подошла к ним поболтать. Альтист учился у Хиндемита. Виолончелист играл в Verein[52]. 2-я скрипка регулярно сотрудничает с Барцем. Они все познакомились в Берлине, но уехали, когда Гитлер стал канцлером. Как же прекрасно говорить с настоящими артистами! Сказала им, что они могут обращаться ко мне с любой просьбой. Виолончелист пошутил с застенчивым видом о билетах в Америку в один конец + визах для всех. Я сказала, они могут считать это делом решенным.

Э посмотрел на меня через комнату, пока я говорила с музыкантами. Стоическая мина. Прямо как дома.

УТРО

Э в Ц.

Живот

Прогулялась с медсестрой до опушки леса. Отдельные деревья скрипели от старости. Восхитительная зелень. Прижалась рукой к холмику теплого мха. Смотрела, как он медленно поднимается, стирая мое прикосновение.

Набросилась боль. Пришлось прилечь под деревом. Не припомню, когда последний раз лежала на траве, листьях, лишайнике. Положила голову на колени медсестре. Она гладила меня по волосам. Милые, влажные звуки + запахи от земли. Соцветия облаков на безмятежном небе. Сестра, наверное, думала, я плачу от боли.

ВЕЧЕР

Голова

Все труднее выносить массаж. Прикосновения. Не хочу обижать медсестру отказом.

УТРО

Музыка началась из шума. После долгого путешествия она возвращается домой.

ДЕНЬ

Вырвала несносный коренной. Вряд ли дырка успеет зарасти.

ВЕЧЕР

Читаю последнего Ардуини. Прелестный стишок о Фалесе Милетском:

Il

greco che

fece entrare tutta

Cheope nella propria ombra[53]

УТРО

Сок. Ревень, ягоды, мята.

Услышала: «Все знают, я здесь инкогнито».

Вялость

ДЕНЬ

Э сейчас звонил из Ц (снова), просил совета. Кольбе, Ленбах, Лондон, Н-Й, etc., etc., etc., etc. Как всегда, путает сомнения с углублением, колебания с анализом.

Я замкнулась.

— Ты там?

Он подумал, связь пропала, когда я долго молчала после его долгого м.

— Нет, — сказала я.

Не могу выразить, какое облегчение дало мне это слово. Весь опиум в мире не сравнится.

— Алло?

Правда. Меня там не было.

— Я такая скотина, — сказал он. — Тебе надо отдохнуть.

— Я слишком долго отдыхаю. Подыхаю.

Молчание между 2 всегда взаимно. Но 1 из 2 берет и дает его другому.

— Но ты живешь ради этого, — сказал он наконец. — Ты…

Он пожалел об этих словах.

— Именно. А теперь пришел конец.

Я повесила трубку, мягко, пока мы не увязли в очередном молчании, которое ничего не скажет, кроме того, что сказать больше нечего.

ВЕЧЕР

Не спится после разг. с Э. Перечитываю написанное. Слишком долго. Началось в 1922-м, когда он 1-й раз увидел, что малая сумма, какую он дал мне на Фил., принесла больше его фондов. Он просмотрел мои книги. Попросил объяснений. Через несколько недель сказал, что попробовал мой подход и разочаровался результатами. Показал свою работу. Он просто воспроизвел мои действия, но в гораздо большем масштабе. Он учел влияние рынка, это да, но сделал все с безжизненным, искусственным чувством симметрии. Правильные ноты без малейшего чувства ритма. Как механическое пианино. Я набросала ему новый план под его объем. И это сработало.

К тому времени мы уже были женаты около 2 лет. Дружеский, уважительный, изнурительный период. Редкие непринужденные моменты. Мы заботились друг о друге, но забота требует усилий. Старались, как могли, оправдывать ожидания друг друга, как мы их себе представляли, подавляли свои разочарования, когда терпели неудачи, и никогда не позволяли себе радоваться, принимая означенные старания. Неудивительно, что довольно скоро мы сползли в любезность. От манер так просто не отделаешься.

Помогала погруженность в музыку + благотвор. Заседания комитетов + пожерт. Домашние концерты. Новые друзья. Все это отдаляло меня от Э, но он поощрял меня, понимая, что наше время врозь шло на пользу нашему времени вместе.

Стоило нам найти этот баланс, как наша жизнь наладилась. Мы бы, наверное, могли продолжать так целую вечность.

Но когда он увидел мои книги, у нас началось своеобразное сотрудничество. Он научил меня правилам капиталовложения. Я показала ему, как мыслить шире. Эта работа доставляла мне огромное удовольствие.

Впервые в жизни мы были настоящими компаньонами. И, должна сказать, счастливы.

При полном доступе к денежным средствам результаты не заставили себя ждать.

Цифры столь колоссальные мало где встречались за пределами царства природы.

Люди заговорили с трепетом об Эндрю + «его чутье».

Мы дополняли друг друга. Он понимал, что ни за что не сможет соответствовать мифу, возникавшему в связи с его именем, без моей помощи. Я понимала, что мне ни за что не позволят вести дела на таких высотах без его участия. Какое-то время такой альянс нам обоим был в радость.

Вскоре, одн, дисб. между нами стал очевиден: то, чему он мог меня научить (характер инструментов, процедур, анализ баланса, etc.), было конечно, тогда как моя