Redrum 2016 - Александр Александрович Матюхин

платформа, а настоящая кабина — вжался в стену в дальнем углу. С виду — обычная пристройка, подсобное помещение, но двери металлические, и уже знакомый сканнер сетчатки, небрежно встроенный в грубую бетонную стену. Красовский подставил зрачок невидимым лучам, и створки бесшумно разъехались в стороны.

— Сейчас мы с вами опустимся в самое сердце «Зверинца». Я лично проведу вам небольшую экскурсию, поверхностно ознакомлю с работой нашего подразделения. По окончанию — фуршет, баня, продажа сувениров и магнитиков на холодильник.

Бросив взгляд на вытянугую физиономию охотника, Красовский захихикал. Лифт скользнул вниз плавно, но быстро.

— Пять лет назад мы бы с вами спускались по лестнице. Большая часть технических новинок — моих рук дело. Удалось, наконец, выбить из начальства приличное финансирование, — полковничий голос сочился самодовольством. — К тому же тренд нынешней власти… Ну, знаете — инновации, нанотехнологии — очень даже на руку. На техническое оснащение давать стали охотнее. Что, впрочем, не умаляет ваших заслуг. Наглядные, живые доказательства нашей работы, добытые, в том числе и благодаря вашим наводкам, Степан Антонович, — на порядок эффективнее, чем фото и видеоматериалы. А ведь было время, когда захваченная мертвой криптида считалась в нашем подразделении невероятной удачей. Тогда о таком проекте, как «Зверинец», и помыслить никто не мог. Не говоря о том, чтобы этот проект растиражировать…

— А есть еще? — осторожно поинтересовался Бехтерев.

— Преимущественно на Севере и Дальнем Востоке. Меньше людей — больше шансов встретить осколки старого мира. Вам ли не знать, Степан Сергеевич? Вы ведь и сами три года в Красноярском крае прожили. У них, кстати, крупнейший «Зверинец» в стране. А по некоторым данным, — Красовский заговорщически подмигнул, — и в мире! У них под Енисеем даже специальные боксы для водных тварей…

Уточнять намеренную оговорочку про мир Бехтерев не решился. Ему и без того не слишком нравилась подозрительная откровенность полковника. Простейшая логика подсказывала, что выходов из этого подземелья у него только два. Один из них в мешке для трупов, а вот второй… Отчего-то думалось, что второй еще хуже.

Долго обкатывать эту мысль не пришлось: двери лифта открылись, и Бехтереву показалось, что он попал на космический корабль. Широкие коридоры, чистые и светлые, убегают вдаль, изгибаются, пересекаются друг с другом, образуя упорядоченный лабиринт, с высоких потолков льется мягкий свет люминесцентных ламп, под ногами металлические решетчатые листы. С шипением разъезжаются толстые двери-перегородки, деловито снует научный персонал, похожий издалека на муравьев в белых халатах, охрана на блокпостах пристально вглядывается в мониторы, и трудно поверить, что такая бурная жизнь протекает под землей.

Уверенно ориентируясь в хитросплетении коридоров, Красовский шел мимо просторных круглых отсеков, каждый из которых, точно гигантский пирог, был поделен на неровные куски прочными дверями, со смотровыми окошками. Оттрафареченные надписи на дверях привели Бехтерева едва ли не в священный трепет. Ведь если есть «бокс № 44», значит, где-то имеются еще сорок три бокса?

— В сорок четвертом у нас, кстати, тот самый сасквоч, с семейством, — на ходу кивнул Красовский. — Вы тогда вожака выследили, а уж найти остальную стаю — дело техники. Две молодые самки и три детеныша. Третий, к слову, родился уже у нас.

Степан неразборчиво пробурчал что-то под нос, но полковник услышал и переспросил:

— Что, простите?

— Я спрашиваю, зачали они его тоже у вас?

— Это вы в самую точку, Сергей Антонович! Когда мы их брали, одна самка уже была на сносях. В неволе они размножаться отказываются…

— Самого-то, поди, в клетке трахаться и стрекалом не заставишь… — буркнул Бехтерев. Но в этот раз полковник не услышал. Или сделал вид, что не услышал.

— А вот здесь задержимся! — жизнерадостно пропел он, выводя Бехтерева в очередной круглый отсек. От предыдущих новое помещение отличалось размерами и полным отсутствием дверей. — Каюсь, очень хочу вас впечатлить!

Охотник непонимающе огляделся, выискивая, чем бы впечатлиться. Вокруг лишь ровные голые стены, аккуратно покрытые белой краской. Красовский лукаво подмигнул и многозначительно ткнул пальцем под ноги. Бехтерев наклонился вперед и обомлел. Задумка полковника удалась в полной мере — впечатлил по самое не могу.

Под ногами, отделенная решетчатыми переборками, показавшимися вдруг такими тонкими, спала живая гора. Невероятных размеров куча плоти, с руками, толщиной в три обхвата каждая, с массивным горбом, украшенным наростами и костяными шипами, мерно вздымалась вверх-вниз.

— Кх… кто… это? — от волнения перехватило дыхание. В существование великанов Бехтерев, при всей лояльности к мифическим существам, не верил и сам.

— Знакомьтесь — волот! — с гордостью представил монстра Красовский. — По нашим данным — последний живой экземпляр. Сейчас, правда, проверяется одна наводка на Северном Кавказе, но шансы мизерные. Два раза в одну воронку, как говорится… Этого-то случайно обнаружили. Проводили взрывные работы, при строительстве тоннеля в Абхазии, нашли пещеру, а там — оно. У волотов любопытнейший метаболизм: они, как медведи, впадают в спячку, только спать могут и год, и десять, и даже более. Этот, по нашим данным, спал без малого три сотни лет. Если верить местному фольклору, конечно.

— Не-ве-ро-ят-но!

Бехтерев присел, жадно пожирая волота глазами. До чудовища было не больше пяти-шести метров. На фоне спящего гиганта все переживания сделались мелкими и ничтожными.

— Как же вы его сдерживаете, махину такую?

— С трудом, если честно, — Красовский пожал плечами. — Травим снотворным потихоньку. Иначе никак. За ним четыре специалиста закреплены, дежурят посменно, обеспечивают своевременную подачу газа. Очень важная и опасная работа. Очухивается эта тварь поразительно быстро. Чуть недодал снотворного — пиши пропало! На поверхности, на случай прорыва, два танка дежурят, но это больше для спокойствия высокого начальства. Мы не вполне уверены, что его можно убить. Эту тварь четыре вертолета газовыми бомбами забрасывали — еле свалили.

Глядя, как вздымаются и опадают могучие плечи, Бехтерев недоверчиво покачал головой.

— Ну что, насмотрелись? — прервал созерцание полковник. — Давайте, как и обещал, навестим вашего давнего знакомца, и вернемся на поверхность. Нам еще предстоит небольшой разговор.

Вновь замелькали коридоры, незнакомые люди, двери, боксы, повороты. Иногда полковник на пару секунд заводил Бехтерева в какое-нибудь помещение, вкратце рассказывая о его назначении, и тут же волок дальше. Вот видеолекторий. Два десятка будущих ловчих просматривают фильм о повадках и местах обитания олгой-хорхоя, мифического пустынного червя. А вот библиотека, оснащенная по последнему слову техники. Большая часть литературы — под грифом «Секретно». А здесь… Бехтерев не сразу поверил в увиденное — настоящая операционная: ярчайшие лампы, хромированные инструменты, белизна стерильно чистой ткани… Вот только растянутому на столе существу явно не аппендикс удаляли. Нечеловечески длинное, лишенное растительности серое тело с разрезом от груди до живота, уверенно потрошили четверо в