Восхождение к власти: день гнева - Соломон Корвейн

- Аркус, - положил руку на плечо ему начальник. – Ты прекрасно понимаешь, что это так. Те люди, против которых ты два года назад вёл дело, были обычными содержателями библиотеки за «Кругом интеллекта», а не инфо-еретиками. Те книги, которые нейромонахи опознали, как еретические… были просто религиозными и политическими трудами, которые противоречили учению Информакратии.

- Так их потом… в рабов и часть порешили…

- Да, - тяжело соглашается начальник. – Не потому, что они были реальными преступниками.

- Вот же сука!

- И что ты предлагаешь Маритон? - звучит вопрос от Изора, который чуть приподнялся. – Ты же нам не клевещешь?

Имперец обернулся. На его сухих и перекошённых губах показалась кривая улыбка, сильно устрашившая присутствующих, а из горла полилась сухая и мертвецки холодная речь:

- Ты можешь мне не верить, Аркус, честно, но я вам говорю истину. У меня нет причины вам лгать, ни единой достаточной, - мужчина развёл руками. – Вы посмотрите на меня? Разве я пришёл, чтобы лгать и пытаться вас переубедить? Я вас прошу, вспомните Анну и что она для вас всех сделала? – руки Маритона рухнули, словно онемели и с печальным лицом он продолжил речь, переполненную горечью и хандрой. – Для каждого из вас. И заслуживает ли она того, как умерла, стоит того, что её убили как собаку, заставили терпеть неимоверную боль и оставили её прах на улицах города? - внезапно Маритон сорвался, пыл в нём как гром среди ясного неба взорвался, ударив небывалым рвением в голос. – Скажи, Виотин, она заслуживала такого? Скажи!? Анна для тебя столько дел раскрывала, столько людей пересадила и своими… не совсем чистыми докладами вытаскивала твою голову из-под административного топора начальства. А ты, Аркус, ведь тебя та хрупкая девочка вытащила из засады. Ты мог помереть и тебя бы пристрели как крысу или разделали, как свинью на бойне, - от горьких слов Аккамулярий резко встал, и было хотел ударить бывшего напарника, но монолитом своих же воспоминаний был охлаждён. – Ага, вспомнил, всё-таки, - с желчью отметил Маритон и посмотрел на Изора, и кажется, что и его неживой красный электрический глаз вот-вот пустит слезу. – А ты, Изор… ты же помнишь, что она сделала для тебя? Надеюсь, помнишь, как она бросилась в огонь, чтобы тебя вытащить из того завода? Надеюсь, ты ясно помнишь, как она обожглась и едва ли её не пришибла огненная балка, и что если бы не её помощь ты бы стал ничем не лучше жареного куска мяса? – Маритон чуть примолк, посматривая на поникший вид каждого и на то бремя, что вызвал у каждого нахлынувший каскад воспоминаний. – Изор, ты спросил, что делать, так ведь? – в ответ миловидный парень кратко кивнул. – Я тебе отвечу. Рейх придёт сюда в любом случае – сегодня, завтра или через год… неважно. Его мощь непомерна, и сражаться с ним – глупость глупостей. Нужно примкнуть к нему, и если не за него, то хотя бы в отмщение за напарницу.

- А ты? – ввязался с требовательным вопросом Аркус. – Ты за что сражаешься? За ту Империю? За будущее? Или просто из жажды мести?

Маритон с мрачным озадаченным ликом уставил взгляд в пол и спустя секунды вновь заговорил, только все поняли, что это скорее диалог с собой:

- За что я сражаюсь? Я сам спрашиваю себя с того момента, как покинул Тиз-141. И я понял одно – не за Рейх и не за месть, а за то, чтобы человек между двумя мог встать на сторону меньшего зла. Рейх это не сказка, это государство идёт подчинять и порабащать, но я знаю, что с ним миллионы людей не потеряют человечности, что наконец-то придёт конец тюрьме под названием Информократия. У меня нет сомнения, что за ним будущее.

Худые губы юноши разошлись в хитрой улыбке.

- Нет Маритон, - тихим голоском заговорил Изор. – Не за Рейх ты сражаешься и это точно... я это понял, когда ты рассказывал об Анне. Главный вопрос в том, насколько далеко ты пойдёшь, чтобы доказать серьёзность намерений.… Не пытайся говорить, что тебя заботят судьбы будущего, прошу тебя.

- А вы?! – возмутился Маритон. –Напарники, готовы ли вы пойти за мной, чтобы отомстить? Столько всего она сделала ради вас, что бы жили, а вы сможете хоть раз в жизни ради неё сделать? Готовы ли вы вернуть долг и воздать убийцам по счетам? – на секунду парень притих и тихо, практически не слышимо проронил. – Да, Изор, я готов пойти до самого конца, а готовы ли вы?

- У всех у нас есть грехи пред людьми, - потёр ладони Виотин. – Все мы себя запятнали неукоснительным исполнением приказов Информакратии.

Комнату наполнило молчание. Все погрузились в размышления, думая о том, что делать дальше. Аркус и Изор надеялись на приказ начальника, а Виотин размышляет о командовании и о том, а правильно поступить. Сейчас от него зависят не только две жизни подчинённых, но и возможно само будущее, хотя… совесть и чувство долга взывают к единственно верному решению.

- Что же мне ещё сказать вам? – тихо спало с губ Маритона.

- Если это поможет искупить вину… если это поможет… если больше никто не будет делать того, что выпало нам, - качая головой, каялся Виотин; в его глазах имперец узрел уверенность.

Начальник поднялся со стула, выпрямившись по стойке смирно, и заглянув прямиком в душу бывшего напарника.

- Ты всё сказал Маритон из Варси… всё, что нужно было, - его ладонь сжимается на знаке отличия, слышится звук рвущейся ткани и Виотин отрывает символику, кидая её на стол, в свете затемнённого солнца на дереве блеснула буква «С» золотым сиянием. – Осталось лишь сражаться, мой друг.

Такое же движение повторяют и Аркус с Изором – они вырывают золотые буквы и швыряют их на стол. Никто не сомневается и Маритон находит это радостным – в его груди сердце ласкало некое тёплое ощущение.

«Людям нужен лишь повод, чтобы восстать, главное, чтобы повод был личным, и они отринут всякое сомнение перед выбором – сохранить существующий порядок или похоронить его», - осознал Маритон. – «Порой, пока беда не придёт в наши дома, пока власть имущие не сделают из нас соучастников своих