Витенька - Василий Стеклов

раскрошил их на могиле. Остальное положил на столик возле скамейки, туда же поставил банки с медом и вареньем. Закончив раскладывать подарки, он присел и посидел так минут пять, молча глядя себе под ноги. Затем вздохнул, взглянул на часы и встал. Посмотрел еще раз на фотографию сына, на могилку и зашагал к выходу с кладбища.

Глава 5

Витя погиб семь лет назад, через четыре месяца после призыва в армию. Служить он пошел сам, наслушавшись от отца рассказов про славную морскую пехоту, он не хотел и слышать о службе в каких-то заурядных войсках. С первой постановки на учет в военкомате, он заявил военному комиссару о своем желании пойти на службу в воздушно-десантные войска. После школы он без проблем поступил в институт, так как хорошо учился и готовился к экзаменам, но решил прежде пройти службу в армии и не стал брать отсрочку. На военной комиссии он прошел всех врачей без единого обнаруженного отклонения, получив категорию А. И вот, через полгода после его восемнадцатилетия, в апреле 2002 года, пришла повестка из военкомата с предписанием явиться на призывной пункт через три дня.

Чем ближе подходило время службы, тем все сильнее поднималось беспокойство у родных Вити и в особенности у матери. Вторая чеченская война шла уже больше двух лет, и хотя крупные бои завершились еще в двухтысячном году, но отдельные стычки случались все равно и в них погибали люди.

Сам Алексей Николаевич полностью поддерживал сына в его решении служить в войсках ВДВ и даже вдохновлял его рассказами о том как служил сам. Панических настроений жены и других родственников он не разделял, парни должны защищать родину, если того требует время. Кроме того, официальная позиция министерства обороны была таковой, что на войну направляются только контрактники и только добровольно. Он сам узнавал у знакомых офицеров и два раз ходил с женой в военкомат на счет этого вопроса, и везде подтверждали — срочников на войну не отправляют, даже из элитных войск. Вроде как не было повода волноваться.

В конце концов он решил, что все это бабские истерики и перестал об этом думать. Все служат и служили до этого — и дети их знакомых, и одноклассники Виктора, и их сын отслужит не хуже других. Нечего взрослому парню сидеть у мамкиной юбки. Витька спортсмен — второй разряд по легкой атлетике и первый по самбо, кому еще идти в армию как не такому, и не куда-нибудь, а в самые настоящие войска, такие как ВДВ. Такими словами он успокаивал жену и себя отчасти, самому же Виктору эти разговоры были непонятны, он с нетерпением ждал призыва на службу, в ней он видел, с молодым своим романтизмом, только веселое, волнительное приключение, испытание своей удали и мужества. «Правильно, сынок! Кто не служил — тот не мужчина! Защищать Родину наш долг!» — говорил Вите отец. Витя соглашался.

Хотя жена сильно беспокоилась на счет идущей войны, Алексей Николаевич не разделял этих женских слабостей. Конечно, срочников первогодок посылать необстрелянными в бой, как это происходило в первую чеченскую, было головотяпством и преступлением. Он сам в каждом разговоре на эту тему крыл крепкими словами тех дубоголовых ельцинских генералов, что так бездарно командовали войсками и проиграли войну. Как бывшему офицеру ему было стыдно и за ту войну, и за всеобщий развал армии в девяностые.

Но сейчас другое дело! Сейчас страной наконец-то руководит умный и решительный человек. Нового президента, пришедшего на смену уже всеми презираемому Ельцину, Алексей Николаевич почти боготворил. «Вот это я понимаю — президент! — говорил он всем. — Офицер, из наших, военных! Пришел и сразу навел порядок! Всю эту шушеру ельцинскую мигом приструнил! Чечены полезли опять, дома у нас взрывать, теракты, он сразу им дал прикурить! Без всех этих либеральных соплей, а четко, по-военному — в сортирах мочить будем всех кто полезет! Меньше чем за год разгромил оборзевших боевиков, взял Грозный и другие чеченские города. Вот это президент!»

На выборах он голосовал за него, кроме этого коллег на работе, знакомых и бывших сослуживцев агитировал не сомневаться понапрасну, а отдать голос этому единственному достойному человеку.

Когда президент выступал по телевидению, Алексей Николаевич всегда переключал на этот канал и внимательно смотрел. Одобрительно кивал, соглашаясь, хлопал себя по колену, иногда не выдерживал и, вскочив с дивана, на всю квартиру восклицал слова одобрения: «Правильно все говорит! Правильно! Давно так надо было! Вот такой президент наведет порядок! Ельцин сделал единственный правильный поступок, когда ушел и уступил ему свое место».

В первые годы его правления Алексей Николаевич читал все заметки в газетах, где сообщалось о деятельности президента, искал его выступления и цитаты. Все, что говорил и делал новый президент, казалось ему неоспоримо верным и мудрым. В начале 2002 года Алексей Николаевич даже подал документы на вступлению в новую партию Единая Россия, что поддерживала президента, и через полгода стал в ней заместителем главы городского отделения.

Как-то он даже повздорил с родственником, братом жены, когда тот, придя в гости, вдруг затронул политику. Алексей Николаевич не любил праздных рассуждений и мудрствований, поэтому когда шурин начал критиковать президента за ущемление прессы, что, мол, НТВ по беспределу захватили, и за поспешное развязывание войны, он решительно ответил ему.

— Кого он ущемил, кого захватил? — начал сердито Алексей Николаевич. — Жуликов разогнал всяких и правильно сделал!

— Нет, я не спорю, то что он порядок наводит, с бандитами борется, террористами, это молодец, — начал оправдываться шурин, всегда немного тушевавшийся перед мужем сестры, — но зачем уничтожать телекомпанию, преследовать журналистов, затыкать рты?..

— Кого преследовать? Кого затыкать? Нтвэшников твоих? Да кому они нужны! Он борется с олигархами, с бандитами этими, что страну грабили десять лет. С Гусинским твоим. И правильно! Пока они миллиардами ворочали, народ в нищете подыхал! Или не помнишь? Гусинский НТВ это придумал, чтобы махинации свои покрывать. Ворюга! Они, что ли, правду нам рассказывали, скажешь?

— Нет, я не утверждаю, что всегда правду рассказывали, но они делали очень хорошие передачи, новости, там, аналитические программы. Очень профессиональна команда была. А сейчас кого поставили им на замену? Вообще позор, советское информбюро…

— Да шкуры они продажные! Говорили только-то, что приказывал им Гусинский. Против хозяина слова бы не пикнули! Только, как собаки, лаяли на свою страну, ругали все — это им не так и это. Критиковать — дело не хитрое, а они сами-то что сделали для страны? Что? Только хозяину своему прислуживали, вору, что