Рассвет костяной волшебницы - Кэтрин Парди

добавляя в голос стальные нотки. – Я matrone этой famille. Я не позволю себя изгнать или игнорировать. Мы спасем Аилессу. И переправим души. А когда Аилесса вернется в мир живых, то поможет мне соединить Врата и вернуть Освобожденных в Рай. – Я стараюсь не думать о том, что вместо этого можем непреднамеренно утянуть души в Подземный мир или о тысяче других вещей, которые могут нам помешать. – Мы дочери Элары. И должны чтить ее память, защитив ее царство и вернув души.

Обдумывая мои слова, Роксана крутит в руках костяную флейту.

– Сабина права, – встревает стоящая рядом Пернель. – Мы не можем называться Перевозчицами, если не поможем добродетельным смертным попасть домой.

Роксана хмурит брови и еще несколько раз поворачивает флейту в руках. Но вот, наконец, она выходит с мелководья и передает мне флейту.

Тепло разливается в груди, когда она опускается в мою ладонь. Я смотрю Роксане в глаза. И больше не вижу в ней соперницу, а лишь старейшину, которой всегда восхищалась. Ту, что изо всех сил старалась помочь Леуррессам, как и я.

– Спасибо.

Бастьен ухмыляется.

– Нужно поторопиться. – Он оборачивается к скалам и тихо добавляет: – Где эта Леурресса с моей лодкой?

– Я здесь, наверху! – отзывается Вивьен, у которой очень острый слух с благодатью.

Она стоит на утесе, защищающем бухту. И подталкивает лодку к краю.

– Ловите! – кричит она Перевозчицам, стоящим прямо под ней.

Бастьен застывает, наблюдая, как лодка падает с тридцатиметровой высоты на берег.

Но я не переживаю. Потому что уверена в силе своих сестер. Четверо из них шагают друг к другу, и лодка благополучно приземляется в их руки. А затем падают и весла. Перевозчицы опускают лодку на песок и подталкивают к кромке воды. Бастьен шагает в нее и садится на деревянное сиденье. Две Леуррессы толкают лодку, помогая ей отчалить против течения.

Каз касается моей руки, и тепло его кожи вызывает у меня мурашки.

– Готова? – спрашивает он.

Я встречаюсь с ним взглядом. Грозовые облака слегка разошлись, и на небесах появляются звезды. Видимо, в их нежном сиянии он видит меня немного лучше, потому что сейчас смотрит прямо на меня. Капли дождя стекают по его лицу, цепляясь за растрепавшиеся кудри. Грудь сжимается от знакомой тоски получить то, чего не могу иметь.

Я бы хотела позволить ему поцеловать меня на плато. И поверить, что он любит меня, не сравнивая ни с кем другим.

– Готова. – Я сглатываю.

Он сжимает мое плечо и отступает на несколько шагов назад. Пернель приносит шерстяное одеяло и закрывает меня от дождя. Я встряхиваю руки, прочищаю горло и подношу флейту к губам.

Вот тот самый момент, Сабина. Момент, когда можно показать famille, что я достойна звания matrone.

Момент, когда я наконец спасу свою сестру.

Я зажимаю нужные отверстия на флейте и начинаю исполнять песнь сирены.

36. Аилесса

Сабина играет на костяной флейте в слабом серебристом сиянии звезд. Но спустя несколько мгновений над заливом собираются клубящиеся грозовые тучи и закрывают ее черной тенью, отгоняя прекрасный Свет.

Я стою рядом с сестрой и глажу ее по руке, шепча слова ободрения. А сама переступаю с ноги на ногу в ожидании, когда поднимутся Врата. Я не сомневаюсь в ее силах, ведь она открывала их уже дважды, а переживаю о том, что мы с друзьями надеемся сделать после того, как Врата появятся. И я не смогу им помочь, если не выберусь из Зеркалья.

Песня сирен эхом разносится по воздуху и плывет над вздымающимися морскими волнами. Сабина втягивает воздух и выводит последнюю тягучую ноту, после чего вода над дальней стороной затопленного сухопутного моста начинает пениться и пузыриться. Над поверхностью примерно на метр взмывает волна, обозначая Врата, а затем темнеет до шелковисто-черного цвета. Она не поднимается выше, а нижняя часть Врат и вовсе скрыта под водой. Но это неважно. Главное, что они открылись.

Справа от замершей волны выглядывают еле видимые Врата в Рай. Но за ними показывается спиральная лестница, ведущая в царство Элары и тянущаяся до Ночных Небес.

Я выдыхаю воздух, и хоть он никак не ощущается в легких, это приносит мне какое-то успокоение.

– Молодец, – говорю я Сабине.

На ее лице мелькает улыбка. А затем она поспешно заворачивает флейту в овечью шерсть, которую ей подает Пернель, и засовывает в свой мешочек на поясе. Каз протягивает ей посох, и она поворачивается к скалам и пещере на берегу, ожидая появления мертвецов.

Я опускаю глаза на мгновение, а затем перевожу взгляд на море и выискиваю Бастьена. Он в четырнадцати метрах от берега и гребет против течения к Вратам Тируса, до которых еще двадцать три метра. Никто из Леурресс не сел к нему в лодку, но некоторые из них наблюдают за ним. И хочется верить, что они помогут Бастьену, если на него нападет кто-то из Скованных. Я не спешу к концу сухопутного моста ему навстречу. Все равно он не сможет освободить меня, пока здесь не появится моя мать. Я вновь поворачиваюсь к скалам и входу в пещеру.

– Не приходи пока, – бормочу я.

Сначала Сабине нужно добраться до ворот Тируса.

Цепляющие за душу звуки музыки из глубин Зеркалья и Подземного мира наполняют уши. Я напрягаюсь, чтобы не поддаваться желанию отправиться на поиски более темных закутков Подземного мира.

Песня сирены Тируса всегда подстегивает жажду приключений и желание поближе взглянуть на его царство. Но сейчас я испытываю лишь отвращение и горечь. Конечно, в Зеркалье я не ощущаю тошноту, но мне все равно не по себе. Ведь заклинание Тируса не действует на меня, потому что он уже держит меня в ловушке здесь. Поэтому я цепляюсь за прекрасный напев Элары и тут же чувствую прилив смелости. Она поддерживает нас с друзьями, желая, чтобы мы справились и спасли ее царство.

Форжерон и Эстель появляются в противоположных частях пляжа. Они смотрят на скалы, и через пару мгновений они озаряются потусторонним сиянием, вот только это по большей части orvande, а не chazoure. Множество заточенных душ стекается к краю скал, окружающих залив. Но это не Скованные. Форжерон с шакалами отправил их в более глубокие царства Подземного мира. Это Освобожденные, попавшие в Зеркалье. И их так много, что буквально негде яблоку упасть. Раньше они рассредоточились, видимо, наблюдая за своими близкими, как и я. А теперь отчаянно стремятся сбежать из Подземного мира и вернуться в Рай.

Я невольно ахаю, когда они прыгают со скал. Они