Дневник призывателя - Юлия Ставицкая

сиренью и медом. Она похожа на ту, которую он искал. Вот только… На лице ее маска. Белая с красными росчерками. К тому же она не лисья. Всего лишь собака. Она не ровня продавцу.

Да. Эта девушка не Агата. Она просто чем-то на нее похожа и может немного порадовать его черствое черное спящее сердце. Впрочем, то уже давно покоится отдельно от его тела. Он все примеряет другие, но никак не найдет то, что примет его беспокойную алчную душу.

Он осквернил себя настолько, что сам стал кошмаром. Перестань в него верить, и он исчезнет.

Если бы так…

Скольжу за процессией. Сливаюсь с толпой. Хотя очень трудно стать частью того, от чего тебя воротит, тем более, если ты настолько сильно выделяешься. Я то человек, то белый лис с шестью хвостами. Скачу от облика к облику и пытаюсь выглядеть незаметным. Ага, как же.

Бегу.

И ту понимаю, что он уже знает, что я тут. Он смотрит на меня, и я замираю. Наши взгляды так похожи.

Мы словно…

– Добро пожаловать домой, лисенок, – продавец кошмаров надевает черную лисью маску и тянет ко мне руку. Ничего не остается кроме, как принять предложение. Вложить свою руку в его ладонь.

Я смотрю на него, а за его спиной вижу ту, кого здесь не должно быть.

Верочка?

Белокурая, стройная девушка, задорно улыбающаяся и прыгающая по классикам, как ребенок. Она машет мне рукой.

Шагаю вперед. Вижу поезд.

– Верочка! – кричу, что есть силы, но не слышу ничего, кроме тявканья.

Белый лис бежит навстречу с тем, чего боится.

2000 год.

Добравшись до города, я распрощался с друзьями. Мне нужно было побыть одному и подумать обо всем, что мы узнали. А так же о том, что я скрыл ото всех.

Что мне делать? Может, на ярмарке душ я найду ответы? Сомнительно, конечно, но все же есть одна вещь, которая засела в моем мозгу, как игла, и теперь проигрывает мысль, точно пластинку. Откуда дед знает продавца? И тот снимок… Как он попал к нему? Почему он удивился, увидев его? И почему я его никогда раньше не замечал?

Теперь я абсолютно уверен, что тот старик, которого я видел, и мужчина с фотографии – это один и тот же человек.

Я отстраненно посмотрел вслед друзьям. Они направились к Ларсу. Наверное, вновь хотят послушать пение Ашраи. Или спросить о продавце. Впрочем, девочкам тоже нужно знать, с кем мы имеем дело. Может им еще не поздно убраться куда подальше, чтобы обезопасить себя. Но… Они тоже что-то видели.

Вопрос остается прежним: что?

И важно ли это? Кто нужен продавцу? Может, он пришел только за мной?

Забавно, конечно. Нет, Александр, прекратите. Мир не крутится вокруг вас. Вы не персонаж книги или фильма, чтобы быть центром микровселенной, которую выдумали только для того, чтобы рассказать о тебе.

Знаю. Все это знаю. Я просто человек. Таких много. Кому-то везет, кому-то нет. Но особенные… Не думаю, что такие существуют.

Люди и все тут.

Задумчиво побрел домой, и не заметил, как ко мне подошли и похлопали по плечу. Вновь мой кошмар? Тот, из телефонного звонка? Или девушка в кроличьей маске?

Вздрогнул и обернулся. Сейчас же день, да? Пожалуйста, дайте мне отдохнуть. Оставьте в покое.

Но это были не они. Нечто пострашнее. Передо мной стояла приветливая девушка, чьи светлые волос были собраны в аккуратный пучок.

Верочка? Настоящая? Или я опять вижу мертвую?

С сомнением оглядел ее. Вроде одежда современная и дырок в теле, через которые можно увидеть внутренности, не замечено. Немного успокоился.

– Привет, Саша, – улыбнулась она. – Я звала тебя, а ты все никак не откликался. Вот я и подошла, – слегка смутилась, точно ей было неловко. – Мне показалось, что тебе тоже одиноко идти. Видимо ошиблась, – ее голос стал извиняющимся, словно она чувствовала себя виноватой передо мной за то, что отвлекла.

Довольно мило.

– Прости, я задумался, – растянул губы в ответной улыбке, стараясь показать, что тоже рад встрече. Да, я и не особо кривил душой – от девушки исходило непонятное мне тепло, которое успокаивало даже мои мысли. Так уютно. И почему-то радостно.

– О, понимаю, – облегченно кивнула она. – Тоже бывает, провалюсь в свои мысли и никого вокруг не замечаю, а остальные в группе думают, что я совсем зазналась и нос от них ворочу. Хорошо хоть с соседями отношения наладила. А то было бы совсем одиноко.

Удивленно посмотрел на нее. Это точно Вера? Верочка, умница и красавица, которую все обожают?

– Я думал, что ты очень общительная, душа компании…

– Это только образ, – подмигнула она. – На самом деле я очень стесняюсь. Даже сейчас. И совершенно не понимаю, почему все это рассказываю тебе. Просто с тобой так легко, – она зажмурилась, но я ободряюще взял ее за руку.

– Мне тоже очень комфортно, – я заглянул ей в лицо. Живая и очень красивая. Теплая. Душевно теплая.

Разговор с ней отгонял чудовищ, даруя мне долгожданный покой, который так искал Николай.

– Я бы хотел с тобой подружиться, – не заметил, как произнес это вслух.

– Я тоже! – чуть ли не подпрыгнула она и порывисто обняла меня, окончательно уничтожив все страхи.

Моя пустота в груди заполнилась. Но что я скажу Тоше? Что… А какая к черту разница? Это моя жизнь! Моя. Только моя.

Я неуклюже ответил, впервые чувствуя нечто такое и боясь разрушить. Все же это было бы неприятно, если не обидно. До слез.

– Ты сейчас куда? – высвободилась она. – Домой?

– Ага, – кивнул, с неохотой отпуская ее. – А ты?

– Мне сейчас нужно бежать на курсы. Проводишь меня до метро?

– Конечно.

– Ура, – засияла Верочка. – А вечером, если ты не против, заглядывай на чай. Обещаю испечь что-нибудь вкусненькое. Ты ведь придешь? – в ее прекрасных глазах пылала неприкрытая надежда.

Пересекаешься с кем-то взглядом, начинаешь разговор и понимаешь… Отгоняю мысли. Это не то. Или оно?

– Обещаю, – заверил ее и направился к метро, увлекая девушку за собой. По дороге мы обсуждали книги, фильмы и песни. У нас так много общего, словно мы знаем друг друга всю нашу жизнь. Целую вечность, о которой почему-то оба забыли, пока не пересеклись вновь. Это действительно здорово. Хочется даже рассказать о том, что я могу видеть, о дневниках деда и об Ашраи. Вот только нельзя. Не сейчас.

Сначала я должен ее спасти. И в первую очередь от себя.

***

– Призыватель! Ты уничтожишь любого, если не сможешь вовремя отпустить. Ты сам выбрал