Шарм - Трейси Вульф

и Хадсон падает вниз прямо передо мной.

Черт!

Черт! Черт! Черт!

Я понятия не имею, как надо переворачиваться в воздухе, но все-таки делаю отчаянную попытку, радуясь тому, что мы с Хадсоном столько месяцев ежедневно тренировались, совершая прыжки ноги вместе – ноги врозь. Я лечу вслед за ним, чтобы поймать его до того, как он разобьется.

Вот только дракон тоже падает, вращаясь над нами в штопоре, и я совсем не уверена, что он не приземлится прямо на нас. А значит, мне особенно важно добраться до Хадсона как можно скорее. Нам надо убраться отсюда. И сделать это прямо сейчас.

Не обращая внимания на кровь и на свое отвращение, я опять вытягиваю руки вперед, как Супермен, и нацеливаюсь на Хадсона, напрягшись и сосредоточившись изо всех сил. Вот только я совсем забыла про одну вещь – про второго дракона, а вернее, драконшу. Она наконец очухалась и летит прямо к нам. Прямо ко мне.

Ну еще бы. Два дракона по цене одного. Как же мне повезло.

– Грейс! Берегись! – кричит Хадсон, как будто я не вижу гигантскую драконшу, несущуюся на меня с убийственной яростью в глазах. К тому же как я могу беречься, если сейчас все мои мысли заняты тем, чтобы добраться до него? Я умею делать несколько дел одновременно, но совместить то и другое совершенно невозможно.

Мне удается увернуться от первой атаки этой твари, сделав сальто в воздухе, хотя я и не подозревала, что способна на нечто подобное. У этого сальто оказывается и дополнительное преимущество – оно приближает меня к Хадсону. Но на этот раз драконша не шутит, она перескакивает через пространство, как эти твари умеют, и оказывается совсем рядом со мной.

Это мешает мне добраться до Хадсона и подхватить его до того, как он расшибется в лепешку. И поскольку арсенал моих трюков ограничен, я делаю то единственное, что могу – залетаю под драконшу, поднимаюсь к ее боку и, схватив ее за крыло, приказываю себе снова превратиться в сплошной камень. А потом я дергаю крыло вниз изо всех сил.

Она яростно вопит и поворачивается в воздухе, пытаясь добраться до меня. Меня обдает пламенем, но я не обращаю на него внимания и, держась за ее крыло, снова дергаю его вниз. Мне нет нужды пробивать ее грудь, чтобы пронзить ее сердце – такого я больше не стану проделывать никогда. Мне надо просто повредить ее крыло, чтобы она утратила способность летать. Наверняка я могу это сделать, раз сейчас состою из камня и вешу больше тысячи фунтов.

Я дергаю ее крыло в третий раз, так что оно оказывается под странным углом к ее телу, и вся аэродинамика летит в тартарары. Именно это мне и нужно, поэтому я продолжаю держаться за нее и делаю еще одну попытку.

На сей раз она приходит в такую ярость, что изрыгает на меня огромный поток огня, а поскольку я вишу на ее крыле, этот огонь попадает и на нее – и прожигает небольшую дырку в ее собственном крыле.

Это кажется мне странным. Разве драконы не должны быть огнеупорными?

Это представляется мне нелогичным, но мне не нужно искать логику. Мне нужно одно – чтобы эта драконша выбыла из игры, и, думаю, дырка в ее крыле – то, что мне нужно.

Отпустив ее крыло, я инстинктивно перестаю быть камнем и делаю очередную отчаянную попытку добраться до Хадсона. На этот раз мне удается схватить его за руку, но она такая скользкая от крови – не думай об этом, не думай об этом, не думай об этом, – что его пальцы выскальзывают из моей хватки.

– Не беспокойся обо мне! – кричит он, показывая наверх – туда, где находится взбешенная драконша.

Ага, как же! Как я могу не беспокоиться о том, что Хадсон может разбиться насмерть?

– Хватайся за меня! – кричу я в ответ. И на этот раз ухитряюсь сомкнуть пальцы вокруг его запястья.

– Держись! – говорю я ему, и – слава богу – он так и делает. Его пальцы тоже обхватывают мое запястье, затем он подтягивает меня к себе. Именно это мне и нужно.

Оказавшись достаточно близко, я обхватываю его руками, как коала – это не очень-то красиво и не повышает уровень моей самооценки, но цель достигнута, – и использую крылья, чтобы убраться от обоих драконов подальше.

Тот из них, который умирает, падает к земле, и на мгновение мне становится жаль его. Да, он хотел убить меня, но, похоже, не обладал разумом, а действовал, повинуясь какому-то странному инстинкту. Странно, что я испытываю сочувствие к нему, но мне определенно надо избавиться от этого чувства и сосредоточить внимание на том, чтобы не дать второму дракону завершить дело.

Я готовлюсь приземлиться – да, земля была уже близко, и Хадсон мог расшибиться насмерть, – но тут болеее крупный из драконов – драконша – атакует нас снова. На этот раз уже Хадсон подпрыгивает и вцепляется в ее крыло. Следуя моему примеру, он дергает ее крыло, используя всю свою вампирскую силу, и слышится гадкий хруст, за которым следует звук, похожий на то, как рвется холст.

Драконша вопит и врезается в землю. Я делаю два мощных взмаха крыльями и вместе с Хадсоном приземляюсь так далеко от этой твари, как только могу. Она, шатаясь, пытается подняться на лапы, затем начинает изрыгать во все стороны потоки огня.

В эту самую минут к нам бегом возвращаются трубадуры, неся охапки веревок, и до меня доходит, что они все-таки не бросили нас. Как только они начинают набрасывать на нее лассо, она испускает предостерегающий вопль и принимается пятиться. Затем она делает еще один шаг назад – и исчезает.

Мы удивленно переглядываемся, но ту же видим ее в небе в нескольких сотнях футах от нас. Она движется медленно и скорее ловит воздушные потоки, чем летит, и я выбрасываю из головы мысль о том, чтобы догнать ее и покончить с этим раз и навсегда.

Я не могу напасть на раненое существо, пытающееся спастись от меня бегством – ведь то уже не самооборона, – так что я даю ей улететь прочь. И переключаю внимание на второго дракона – того, что только что упал на землю.

Он грохается с силой и катится, пока не останавливается во дворе огромного дома напротив здания мэрии. Затем делает долгий судорожный выдох. Когда он проделывает это, воздух вокруг него наполняют серебристые капли, которые начинают медленно вращаться, пока не соединяются, образовав нечто среднее между широкой двойной спиралью ДНК и миниатюрным торнадо. Они вращаются вокруг дракона в течение нескольких секунд, затем медленно поднимаются в ночной воздух.

Меня охватывает печаль, пока я слежу за их движением по ночному небу, так что в конечном итоге я говорю себе отвести взгляд. Мне ни к чему видеть предсмертный вздох этого зверя.

Но в глубине души мне кажется, что это не так. Я убила этого дракона – да, сам он пытался убить меня и моих друзей и едва не преуспел, – но все же. Я убила его. Будет правильно, если я увижу, что это значит.

Глядя, как его последний вздох исчезает в ночи, я впервые замечаю мужчину, стоящего на балконе верхнего этажа мэрии. На нем шляпа, и он стоит, отвернувшись от меня, так что я не могу видеть его лицо – не могу различить никакие черты. Я вижу только, что он тоже наблюдает за тем, как эта серебряная дымка поднимается все выше.

Это жесть. Просто жесть. Впрочем, все в этой истории – настоящая жесть.

Жесть и то, что этот дракон был полон решимости прикончить нас с той самой минуты, когда узнал о нашем существовании.

А также то, что сегодня мы с Хадсоном несколько раз едва не погибли – и то, что мы оба покрыты гадкой липкой драконьей кровью.

Жесть, что этому дракону пришлось умереть. Но, снова повернувшись к Хадсону, я не могу не признать, что, если бы погибли мы, это было бы еще хуже.

Я не желала этой схватки, и не я ее начала, но я также не стану от нее убегать. Ни сейчас, ни в будущем, если тот другой дракон-самка вернется.

С тех пор как я очутилась в странном, ужасном и полном чудес мире сверхъестественных существ, я знаю наверняка – судьба найдет тебя, готова ты к этому или нет.

Но, когда Хадсон выходит вперед и обвивает мое тело липкой кровавой рукой, я не могу