Шарм - Трейси Вульф

удержаться от мысли, что мне лучше приготовиться.

Глава 90

Кровавый бранч

– Хадсон –

– Как ты? – спрашиваю я Грейс. Мои руки все еще дрожат, когда я притягиваю ее к себе, чтобы увериться, что она действительно здесь, что она жива.

Она многозначительно смотрит на меня:

– Я в порядке. Однозначно.

– Зачет, – смеюсь я, потому что что еще я могу сделать? – Ты не пострадала?

– Кажется, нет. – Она отходит назад, чтобы лучше рассмотреть меня. – А ты? У этого дракона были острые когти.

– Со мной все хорошо.

– Хорошо? – тонким голосом повторяет она. – С тобой все хорошо? Ты это серьезно?

– Я имел в виду…

– Этот дракон ударил тебя об стену здания, – перебивает меня она, загибая пальцы. – А потом он уронил тебя на землю – причем дважды…

– Но я ударился о землю только один раз, – говорю я, пытаясь повернуть этот разговор в другое русло до того, как она распалится еще больше.

Но, похоже, я сделал это зря, потому что ее голос вдруг становится еще тоньше и выше:

– Можно подумать, это имеет значение. Ты весь покрыт кровью, и я тоже…

– Как бы то ни было, это не наша кровь. – Я смотрю на нее с самой обаятельной улыбкой, какую только могу изобразить, если учесть, что я действительно весь залит оранжевой кровью.

– Ты не можешь этого знать, – рявкает она. – Мы проверим это утверждение после того, как примем душ. Только тогда мы удостоверимся, что у тебя нет травм.

Я хочу напомнить ей, что я вампир и могу чуять кровь издалека – и могу отличить человеческую кровь от другой, например драконьей, даже не думая об этом. Но, судя по выражению ее лица, лучше всего просто оставить эту тему.

– Ничего себе, девушка-горгулья, – говорит Кауамхи, когда она и остальные приближаются к нам. – Кто бы мог подумать, что ты так крута?

– Только не я сама, – отвечает Грейс, вздрогнув. – Хотя должна признать, что ты здорово бросаешь лассо.

Кауамхи широко улыбается:

– Да, я умею управляться с веревками.

– Ты что, выросла на ранчо? – спрашивает Грейс.

Луми и Оребон смеются, а Кауамхи только улыбается еще шире:

– Ага. Будем считать, что так и есть.

– Знаешь что? Это не важно. Я не хочу ничего знать. – Грейс поднимает руку: – Думаю, мое сердце не смогло бы этого выдержать.

– Тебе надо вернуться в гостиницу, дорогая, – предлагает Луми. – Чтобы ты смогла…

– Помыться с отбеливателем? – договаривает Грейс.

– Да, точно.

– Это правильное решение. – Она делает пару шагов и останавливается. И я впервые вижу, что она растеряна и выбита из колеи, то есть выглядит так, как, должно быть, и чувствует себя. – А в какой стороне находится гостиница?

– Она вон там, Грейс. – На этот раз я обнимаю рукой ее талию – чтобы направить ее в нужную сторону, да, но еще и для того, чтобы поддержать ее. В реакции, следующей за всплеском адреналина, нет ничего приятного, а у нее – я в этом уверен – такая реакция может начаться в любую секунду. И я хочу доставить ее в наш номер до того, как она накроет ее слишком сильно.

Мы на прощание машем трубадурам и наконец направляемся к гостинице.

Я не успокоюсь, пока не доведу Грейс до душа и не удостоверюсь, что у нее нет травм, но возвращение домой занимает у нас куда больше времени, чем должно было. Потому что с каждым новым нашим шагом из зданий выходит все больше и больше людей, и каждый из них хочет поговорить с нами и пожать нам руки.

Такие вещи я не люблю в любой ситуации, а сейчас тем более. Почему-то быстро высыхающая драконья кровь кажется мне еще больше мерзкой, чем свежая драконья кровь. Но я все равно стараюсь оберегать от этих зевак Грейс, которая выглядит так, будто разговаривать с людьми ей хочется еще меньше, чем мне.

Но она слишком вежлива, чтобы говорить им об этом – в отличие от меня.

Немного бесцеремонности помогает нам избавиться от расспросов, и в конце концов мы добираемся до гостиницы. И тут видим мэра, который стоит справа от парадной двери и дожидается нас.

– Грейс, Хадсон. – Он широко улыбается и протягивает каждому из нас по руке: – Так приятно видеть вас вновь.

– Вряд ли вам захочется прикасаться к нам сейчас, – говорю я ему, вскинув мои окровавленные руки с улыбкой, обнажающей мои клыки. – Чем более усталой выглядит Грейс, тем ближе я подхожу к тому, чтобы окончательно потерять терпение.

Должно быть, это доходит до него, потому что от бурных проявлений дружелюбия он сразу же переходит к сдержанности:

– Я просто хотел поблагодарить вас за то, что вы сделали для нашего города. Нам повезло, что вы здесь. Вы настоящие герои.

– Никакие мы не герои, – отвечает Грейс, покачав головой. – Любой на нашем месте поступил бы так же.

Я уверен, что это полный вздор, но сейчас, в эту минуту, я не стану ее разуверять. Вместо этого я открываю тяжелую деревянную дверь гостиницы, чтобы она могла пройти внутрь.

– И тем не менее, – Суил берется за дверь и держит ее, чтобы мы могли войти. – Я бы хотел пригласить вас к себе на обед. В качестве благодарности.

– В этом нет нужды… – начинаю я.

– О нет, мой дорогой мальчик, это совершенно необходимо, – перебивает он, хлопнув меня по спине, отчего Грейс вздрагивает. – Здесь, в Адари, мы чествуем наших героев. Давайте встретимся в час дня? Я буду ждать вас с нетерпением.

Он отходит в сторону, чтобы дверь за нами закрылась – меня это вполне устраивает, но Грейс в последнюю секунду придерживает дверь и говорит:

– Спасибо за приглашение.

Ну еще бы. Потому что даже покрытая драконьей кровью и совершенно вымотанная, она по-прежнему остается доброжелательной, любезной и готовой расшибиться в лепешку, лишь бы кто-то другой чувствовал себя хорошо. Потому что она такая.

– Вы не могли бы сказать нам ваш адрес? – продолжает она.

Мэр смеется, услышав ее просьбу, и я удивляюсь тому, насколько моложе делает его этот смех, как и его широкая улыбка, когда он небрежно машет рукой:

– Просто спросите хозяина гостиницы, как пройти к моему дому. Он с удовольствием все вам объяснит. Спокойной ночи и хорошего сна.

Он кланяется, картинно взмахнув рукой, и уходит – просто исчезает в темноте ночи, ведь солнце уже давно скрылось.

Я поворачиваюсь и вижу, что хозяин гостиницы, Нияз, пристально смотрит на нас со своего места за стойкой регистрации.

– Это шикарный дом напротив мэрии, – сообщает он с совершенно непроницаемым выражением лица. – Вы узнаете его по мертвому дракону на лужайке.

Прежде чем Грейс или я успеваем придумать, что на это ответить, он берет со стойки книгу и снова начинает читать.

– Тот, кто последним доберется до номера, будет принимать душ вторым, – говорит Грейс. Затем она с размаху наступает мне на ногу и бежит вверх по лестнице. За те две секунды, что я прихожу в себя, она успевает преодолеть половину первого лестничного пролета.

Я усмехаюсь и иду к лестнице. Если я перенесусь, то окажусь в нашем номере еще до того, как она поднимется на наш этаж, и, быть может, мне стоит опередить ее, чтобы принять душ первым. Достойно ли это джентльмена? Нет. Но эта драконья кровь достает меня все больше.

Прежде чем я начинаю переноситься, хозяин гостиницы – не отрывая глаз от своей книги – изрекает:

– Если бы какая-то женщина спасла меня от смерти в драконьем огне, она бы принимала душ первой до конца своих дней.

– Я не собирался…

Я замолкаю, когда он громко фыркает, а затем переворачивает страницу, всем своим видом давая понять, что он точно знал, что было у меня на уме.

Вздохнув, я начинаю подниматься по лестнице, шагая довольно неспешно. И вообще, как долго одна-единственная девушка может занимать душ?

Глава 91

Я умею пить

– Хадсон –

– Ну хватит уже, Грейс. Сколько можно? – спрашиваю я, постучав в дверь ванной в третий раз за последние пятнадцать минут. Дымка – которая отсыпается на коврике у окна после психологической травмы, нанесенной ей зрелищем схватки Грейс с драконами – недовольно мычит, затем затихает и начинает громко храпеть. Чтобы не разбудить ее, я немного понижаю голос прежде, чем постучать снова:

– Ты там