Педагогические размышления. Сборник - Семен Калабалин

Не думайте, что воспитанием должны заниматься только учителя, школы. Очевидно, есть еще ошибки и у педагогов, они не полностью отдают себя воспитанию, если еще есть «брак человеческий».

Антон Семёнович говорил:

– Никакого права мы не имеем делать брак человеческий.

Это страшно звучит. Что такое «брак человеческий»? Это насильник, алкоголик, бездельник, бюрократ, грабитель, вор. Это, наконец, изменник. Это самое страшное.

Любую бракованную деталь можно переделать, отнести за счет того, кто допустил этот брак. А за чей счет отнести брак человека? Давайте, товарищи педагоги, возьмем на себя этот брак. А мы всегда ли отдаем себя этому делу? Не превращаемся ли мы в служащих: прийти к 9 и уйти в 18 часов.

Мы должны находиться в состоянии педагогического накала все 24 часа и даже в состоянии сна. И, если бы мы всегда так поступали, хоть чуточку так, как Макаренко, то не было бы в детском доме 140 человек трудновоспитуемых, а таких детских домов еще много. Не было бы тех, кто сидит на скамье подсудимых и пополняет кадры тюрьмы. Наша атакующая сила должна ликвидировать преступность. Это должны делать педагоги и все советские люди.

Совершенно неправильно мнение, что A.C. Макаренко был специалистом по исправлению беспризорников и малолетних преступников. Вот что он сам говорил по этому поводу:

Макаренко умел делать из того социального слоя, который считался человеческими отбросами, великолепный сорт людей. Не получается ли у нас иногда обратный, во всяком случае, далеко не такой блестящий эффект? И в одном ли таланте тут дело? Попытаемся разобраться.

Педагог есть педагог, работает он в школе-интернате, просто в школе или в детском доме. Схожи «проклятые» воспитательные вопросы, потому что едина цель и применяемые средства однородны.

Еще не так далеко то время, когда наша школа была чистой «школой учебы». Чинное разделение на мальчиков и девочек, беспредельное царство зубрежки и погоня за отметками, непререкаемость учительского «Олимпа», иссушающий душу формализм – эти черты, к сожалению, были типичными. И хотя в деле воспитания труднее всего проконтролировать качество продукции, налицо были некоторые несимпатичные производные. Человеческая личность просто-напросто теряет свои ценности, если ей свойственна неумелость и одновременное презрение к физическому труду, далеко заходящая инфантильность, тревожный разрыв между словом и делом. Нельзя не видеть связь «милых» качеств подобного рода с «гимназической» системой воспитания. Да и сам запас знаний, бывший фактически единственной заботой учителей, обладал существенным изъяном.

До сих пор жалуются преподаватели вузов, восприемники педагогов школы, на пассивность и несамостоятельность мышления, бескрылую всеядность и неосновательность знаний, неумение связать теорию с практикой юношей и девушек, окончивших школу и поступающих в вузы.

За последние годы облик школы существенно изменился: теснее стала ее связь с жизнью. Но мы только в начале пути – поиски продолжаются. Недаром столь характерно внимание общественности к школе, в газетах часто появляются статьи на педагогические темы. Не случаен интерес к морально-этическим проблемам: передать детям какую-то сумму знаний сравнительно просто, хотя и это не всегда, как следует, удается. Но главная цель – подготовить к жизни настоящих людей. И хотя процент брака не учитывается никакими ОТК, кроме совести педагога, ей подчас должно быть очень тревожно. Именно в детские и юношеские, стало быть, в школьные годы закладывается фундамент человеческой личности, но не всегда получается она такой, какой бы нам хотелось.

Часто осечка видна сразу. Почти в каждой школе есть хулиганы, двоечники, которые, как известно, «тянут назад» всех. А иной воспитательский просчет не сразу бросается в глаза. Он дает о себе знать гораздо позднее. И, если все выпускники хорошие, откуда же потом берутся обыватели, циники, карьеристы, негодяи, мошенники всех сортов и преступники?

Ответственность за воспитание молодого поколения разделяют с педагогами и семьи, и общественность. Диапазон влияния на структуру души растущего ребенка очень велик и, в конечном счете, определяется строем общественной жизни. Но есть такое понятие, как квалифицированная педагогическая забота о воспитании, и упование на то, что в нашей жизни больше хорошего, чем плохого, и жизнь сама поправит огрехи, может оказаться пагубным.

Наши учебники по педагогике толкуют вопросы воспитания довольно-таки невразумительно, за что их не раз справедливо критиковали на страницах печати. Весьма туманной назвал бы я концепцию отождествления обучения и воспитания. «Обучение неотделимо от воспитания, а воспитание от обучения, – уверяют нас, – обучая, учитель в то же время воспитывает, а воспитывая, обучает… Советский учитель является не только преподавателем, передатчиком знаний, но и воспитателем детей, подростков, юношества».

Прямо-таки железобетонная установка: не на бумаге, а на камне, кажется, высечены эти фразы. Конечно, в формировании личности что-то дает и сам процесс обучения, познания окружающего мира, развитие мышления и прочее. Но далеко не все, что нам требуется. Об этом и у Макаренко в его статье «Воля, мужество, целеустремленность»: «Воспитание? А зачем? Учитель – он же преподает, вот в это самое время он и воспитывает. История! Вы знаете, сколько может воспитать одна история, вы себе представить не можете!

История, конечно, воспитывает. Воспитывает и литература, и математика. Но никакого права ограничивать воспитательный процесс классной работой, конечно, никто не имел, как не имеет права инженер-строитель утверждать, что при постройке дома достаточно заняться только вопросами центрального отопления и конструкции крыши» (A.C. Макаренко. Соч., т. 5, с. 389).

Постойте, – нам скажут, – но никто и не ограничивается классной работой. Есть и внеклассная. О мужестве, о силе воли проводятся беседы, лекции, диспуты. Но если школьники скучают, плохо усваивают материал, невнимательно слушают наши сентенции на тему: «что такое хорошо и что такое плохо», следовательно, недостаточно разработана наша методика преподавания, следовательно, никуда не годно объяснение, надо лучше, живее, интереснее. Этот короткий бросок очень соблазнителен, в нем есть своя, пусть ограниченная, правда, но такая логика незаметно вводит нас в замкнутый круг.

Нет более диалектической науки, чем педагогика. Если нажимать бесконечно на один и тот же метод, то он может дать и противоположный результат. Нет более высокой действенной силы, чем сила искреннего и весомого слова, и нет более страшной отвращающей силы, чем сила водопада слов, демагогического штампа. Вот что говорил по этому поводу Антон Семенович: «Мужество! Попробуйте серьезно, искренно, горячо задаться целью воспитать мужественного человека. Ведь в таком случае уже нельзя будет ограничиться душеспасительными разговорами. Нельзя будет закрыть форточки, обложить ребенка ватой и рассказывать ему о подвиге Папанина. Нельзя будет потому, что результат для вашей чуткой совести в этом случае ясен: вы воспитываете циничного наблюдателя, для которого чужой подвиг – только объект для глазения, развлекательный момент.