Обратный отсчет: Равнина - Токацин

вязкости — сыпучий состав, смешанный с жиром. — Есть ненулевая вероятность разрушения. Не хотелось бы остаться без подъёмника — выбираться будет непросто.

«Разрушение…» — Гедимин поморщился. «Одно дело — мигающие цифры на дозиметре… или тревога хранителя — он, в конце концов, тоже квантовый. Другое дело — влияние на материю. Настолько сильное, что камни разрушаются. И из-за чего? Из-за краски, ракушек и завываний⁈»

— Пусть прикроет опоры полем, — буркнул он, не глядя на Айзека. — А машину и приводы — в столярный цех. Там не будет… разрушений?

Айзек пожал плечами.

— Я не сталкивался раньше с подобными… технологиями. Джаарган делает всё, чтобы направить… воздействие… от шахты прямой наводкой к твоим складам. Но насколько оно управляемо… Как я понял — не очень.

Гедимин подавил раздражённый вздох и сосредоточился на сыпучем веществе — из него уже сформировали вокруг шахты кольцо с очень знакомыми завитками. Только число витков в растянутых спиралях было другим и по-другому распределялось. От их вида у Гедимина всплывало в памяти что-то про «знаки» огня и «разрыва», а от настороженных, с прижатыми ушами и вздрагивающими вибриссами, Джагулов становилось не по себе. Двое выкладывали орнамент, третий — скорее всего, Джаарган — стоял над ними, пристально глядя на завитки — как будто ошибиться в их форме или числе было смертельно опасно.

…В проёме колодца зажёгся жёлтый свет — подъёмник миновал узкую шахту и спустился в полость пещеры. Он замер у самой земли. Айзек подёргал трос, и опустевший «лифт» медленно пополз обратно. Эгнацию предстояло вынуть крюк и разобрать подъёмник, не уронив в колодец ракушки и не разрушив круг из сушёных лепестков, вымоченных в жире. Гедимин подозревал, что за время спуска половину лёгких фрагментов органики уже унесло ветром.

— Э-эй! — крикнул Айзек, помахав сармату фонарём. — Забери отсюда все ча-ашки!

Гедимин, пожав плечами, подобрал «термоэлемент» и вынес во вспомогательный корпус. Когда он вернулся, двое Джагулов уже стояли в кругу, нарисованном чёрно-синей сажей, и сармат запоздало вспомнил, что не взял образец пигмента. Вещество въелось в камень крепко — Гедимин несколько раз наступил на орнамент, но ни один завиток не размазался.

«Спецодежда?» — криво ухмыльнулся он, глядя на разнаряженных Джагулов. Готовились к ритуалу они в обычных тёплых накидках; сейчас оба надели поверх них странные конструкции из чьих-то чешуй, костей и множества ниток бус. Оба были в костяных масках со свисающими подвесками, и что им видно через эти сетки, Гедимин не знал. Джаарган оглянулся на него, поднял покалеченную кисть и странно дёрнул пальцами.

— Вы, двое, будете здесь?

Айзек махнул рукой в сторону выхода.

— Вон там, ближе к шахте. Мешать вам не будем, — он едва заметно усмехнулся. Пальцы Джааргана снова дёрнулись.

— Я буду там, — Гедимин, показав Айзеку открытый экран дозиметра, двинулся к выбранной точке. — Сканер включать?

— Рассеянный луч, — громко прошептал Айзек, кивнув на своё запястье. — Я дублирую. Кенен сверху. Если что-то будет…

— Слушай! — повысил голос Урджен. Пока сарматы переговаривались, он выбрался из круга и теперь стоял рядом, протягивая Гедимину «контейнер» с краской.

— Для защиты. Надо, — он указал на кольцо с завитками. Гедимин беззвучно хмыкнул, оглянулся на Айзека — тот уже отошёл к стене и теперь сидел на тектоновой заготовке, с любопыством глядя на Джагулов.

— Не надо. Иди, — буркнул сармат, отворачиваясь от кочевника. От запоздалого приступа стыда свело челюсти. «Сколько мы с этим возимся? Почти час на бессмысленный дикарский обряд! Надеюсь, закончится он быстро. Кому он, вообще, поднимает дух? Где все кочевники? Если эти дикари задумали диверсию…»

Он отступил к стене и погасил фонарь. Теперь светились только экраны приборов, «термоэлементы» в дальних пещерах — и маски Джагулов, пропитанные фосфоренцирующим раствором. Дикари уже чем-то шуршали и звенели, потом один поднял причудливую раковину, поднося к пасти. Вой, отдаваясь эхом от каменных стен, неприятно давил на уши. Почти минуту Гедимин слушал его, недовольно щурясь. Потом раковину опустили, и Джагулы завыли сами.

Это была песня, в ней даже угадывался ритм, но все слова сливались — сармат уловил только повторяющийся булькающе-лающий возглас, что-то вроде «куу». Гедимин покосился на дозиметр. Кривая интенсивности слабо подрагивала. «Ничего. Даже указатель не реагирует. Вот интересно, из шахты этот вой слышен? Или одни мы… наслаждаемся?»

Ещё полминуты спустя он с раздражённым вздохом опустил дозиметр. «Когда им надоест выть, а ничего так и не случится… Может, ничего и не должно?»

Оглушительный вой резанул по ушам. Гедимин успел уловить слабое движение над правым плечом, шарахнулся, отдёргивая занывшую руку — и увидел, как между ним и Джагулами поднимается стена. Песок взметнулся волной и хлынул навстречу.

— Поле! — заорал Айзек. Вдалеке вспыхнул фонарь, натянулась и тут же лопнула белесая плёнка. Гедимин шарахнулся, прикрывая респиратор — ветер ударил в лицо, чудом не разорвав лёгкие. В потускневшем свете двух фонарей клубился, распухая, гигантский смерч. За ним поднялся ещё один. Вдоль воронки метались, пропуская сквозь себя песок, огромные полупрозрачные моллюски. Один из них отделился от потока, промчался мимо Гедимина, врезался в стену в полуметре от него, и сармата швырнуло на песчаный пол.

— По-о-оле! — взвыл Айзек, но его вопль потонул в вое ветра. Гедимин вскинул генератор. «Стена… воронка… туннель! Дорога прямо к шахте…» — он дотянулся до приклада сфалта. Плазменный шар взорвался под потолком и погас, ветер на долю секунды утих — и тут же защитное поле встало плотной стеной между сарматом и смерчем. Белый туннель протянулся от невидимых в темноте барханов к шахте, упираясь в колодец. Ветер взвыл. Поле задрожало, тая на глазах, и помутнело снова — генератор, подключенный к реактору, мигал, но держался. Сквозь проеденные летящим песком окошки в «стенах» туннеля Гедимин видел гигантский смерч. Его воронка наклонилась к земле, вытягиваясь горизонтально, и медленно ползла к шахте. Летучие моллюски метались вокруг, то влетая в смерч, то вываливаясь на его края. Сармат покосился на дозиметр, но успел только разглядеть горящий светодиод — поле снова начало таять, и Гедимин поднял генератор выше. «Непрерывная генерация. Закрыть бреши. Оно движется… Мать моя колба!»