Артания - Юрий Никитин

Щажард поморщился.

– Да, это непредвиденное осложнение. Раньше мы держалив руках все дороги в Вантит. Артанам приходилось платить, единственная дорогапроходила в пределах видимости сразу трех башен горных магов. Этот варвар нанеснам урон…

– Но он стер с лица земли дивов, – заметилБарвник. – Может быть, это перевесит?

– Нет, – ответил Щажард. – Не перевесит…Куявия – превыше всего. Но что с рукоятью меча?

– Боюсь, что узнать ее точное место – дело времени.Щажард со злостью ударил кулаком по столу.

– Как мы были уверены, что он не сумеет добыть даженожны!.. Добыл, гад.

– Боюсь, – сказал Барвник трезво, – чторукоять добыть будет не намного труднее. Здесь ему обещана помощь… Черевообещал ее от имени тцара, дурак.

– Дурак, – согласился Щажард. Маг покачал головой.

– Придумывай. Но подумай и о том, что я тебе показал.

Скилл – нарушитель их освященных богами или традициямизаконов. Придон – наш враг. Если сегодня же… или завтра Придону показать… а ещелучше – столкнуть его с переодетым Скиллом? Придон в обычаи Артании веритсвято. Он готов будет убить…

– Брата?

– Нет ни отца, ни матери, ни брата, – отрезалБарвник, – когда дело касается освященных основ! А здесь Скилл осквернил,с точки зрения правоверных артан, саму святость их веры! Осквернил богов.Придон не просто будет готов его убить, но, возможно, даже постарается убить.Чтобы скрыть позор своей семьи. Убить и сказать, что брат был с важной тайноймиссией по выявлению наших сил, но подлые куявы его убили…

– Ну-ну, продолжай.

– Но мы знаем, что лучший воин в Артании – это Скилл.Возможно, он вообще сильнейший на белом свете. Ходят слухи о его необыкновеннойматери… Так вот, Скилл, защищаясь, легко убьет Придона. Он вынужден будетубить, потому что Придон честен и не станет скрывать постыдную тайну.Единственный способ заставить его замолчать – это убить. Скилл убьет безколебаний – артане сентиментальны, но жестоки.

Щажард всмотрелся в раскрасневшееся лицо мага. Спросил снеожиданным любопытством:

– Ты знаешь, что руководит мной. Но в чем причина твоейненависти к этим артанам? Барвник усмехнулся.

– Мои причины поблагороднее. Я, как и артане, большепекусь о величии страны, чем о своей шкуре или своем животе. Артания гордитсясвоими воинами, своей доблестью, воинским умением, а лучшей защитой своихгородов считает не высокие городские стены, а воинскую доблесть. А когда вчести мускулы и острые топоры, то магия презираема, а сами маги изгоняются!. Яне хочу быть изгнанным. Я не хочу, чтобы Придон взял самое большое сокровищеКуявии – прекрасную Итанию, потому что это усилит власть Острого Топора!

Щажард подумал, кивнул.

– Да, у тебя причины веские. Если честно, я тебедоверяю больше, чем… себе. Меня интересует только власть. Все остальное у меняуже есть. Если сумею столкнуть с трона этого дряхлеющего льва, то –обещаю! – никто не посмеет преследовать магию в Куявии. Ни Придон, ни ктодругой из героев. Мне же магия нужна.

– Знаю, – ответил маг невесело. – Даже знаю,для чего. Но наши интересы совпадают. Так что действуем вместе.

– Действуем, – подтвердил Щажард. – Я дажезнаю как.

Дворец спал. Стражи ходили взад-вперед, звякало оружие. Еслибы везде такие ротозеи, то всю Куявию можно было бы взять голыми руками. Но накордонах крепкие воины, словно и не куявы вовсе. Наемники, видать.

Выждав, Придон проскользнул от тени к тени, затаился, акогда страж прошел мимо, покарабкался по стене. Когда это закованное в железосущество топало обратно, Придон был уже на высоте третьего этажа. Правда, лунасветит ярко, но куявы и свиньи смотрят на небо только раз в жизни: свиньи,когда их смалят, а куявы – когда наследники на глаза кладут по медной монетке.

Тяжело протиснулся в узкое окно, поставил обратно железныештыри, выправил, как мог. И все-таки не мог отделаться от тревожного чувства,что во дворце что-то неладно. Все-таки похоже, что те трое выслеживали именноего. Но тот, кто послал проследить за ним и убить, явно действует без ведоматцара. Тулею не надо хитрить, он мигнет – и человека не будет. Это кто-то изтех, кто во дворце, кто знал, что он уйдет и будет бродить по ночному городу.

Кто? Он как воочию увидел изумленно-ненавидящий взгляд тогокрепкоплечего. Вид у куява таков, словно только что прибыл с границы, гдедрался с горцами или усмирял возжелавших независимости беричей. Янкерд!

Сон не шел долго, но, когда пришло тепло и мышцы наконец-торасслабились, он сразу обнаружил себя в седле, конь несется по ровной, какстол, степи, руки сжимают самое драгоценное, что есть на свете! Итания тихонькодремлет, доверчиво прижавшись к его широкой груди, тонкие руки обхватили зашею, а золотые волосы треплет встречный ветерок.

– Итания, – прошептал он во сне. – Итания,Итания…

Лунный свет упал на картину, изображавшую покойного тцара нагорячем коне. Если бы Придон не спал, он сумел бы заметить, как глаз коняслегка мигнул.

Утром Черево явился радостно возбужденный, белые ручкитерлись одна о другую, только что не мурлыкали.

– Итания вернулась? – вырвалось у Придона. БровиЧерева взлетели на лоб.

– При чем тут Итания? Я уже поднял на ноги магов всегогорода! Ломают головы, где может быть рукоять меча.

– А Итания? – спросил Придон настойчиво.

– Итания еще не вернулась, – ответил Черево сраздражением. – Ты можешь о чем-то другом говорить?

– Нет, – ответил Придон честно.

– А думать?

– Тоже нет, – ответил Придон.

Черево посмотрел в его открытые глаза, в лицемогущественного бера что-то дрогнуло. Он развел руками.

– Да, тебя уже ничего не спасет. Ладно, Итанию ждемсегодня вместе с тцаром. Так идем или не идем к магам?

Придон вздохнул, тоже развел руками. Мир от слов Черевасразу потускнел, а краски поблекли. Уже тяжелым голосом ответил:

– Если Итании все еще нет, тогда что ж… Пойдем хоть кмагам, хоть к…

Черево сказал неодобрительно:

– Что-то не горишь жаждой добыть меч! Я думал, артаневсе помешаны на славе. А есть, оказывается, помешательство еще опаснее…

Придон вспомнил богиню, бегущую по гребешкам волн.

– Есть, – ответил он со вздохом. – Есть.

– Ты уже позавтракал? – поинтересовался Черево.

– Что? – переспросил Придон. Черево покачалголовой:

– Ну, артанин… Ты – пропащий человек. Ладно, пойдемпоедим… Или лучше подать сюда?.. Нет, все-таки пойдем поедим как люди.