Кровавый Прилив - Ричард Кнаак

В его руках находились сведения, которые очень легко выведутвсех Предшественников на чистую воду. Нефере пришлось бы согласиться, что онможет это сделать. Силы Защитников были распылены среди верных легионов Хотака,и ему не составило бы труда обезоружить их. А народ всегда рад увидеть мудростьимператора…

— Ты ещё поблагодаришь меня, любимая… — прошептал Хотак,глядя на большой портрет. — Что бы тебя ни мучило… кто бы ни сделал тебяинструментом своих тёмных желаний… когда я спасу тебя, все снова будет хорошо.Смерть Бастиана придала Хотаку решимости. Как только завершатся похоронынаследника, он был намерен начать действовать без всяких раздумий и отсрочек:«В течение недели Предшественники должны перестать существовать! Отныне ивпредь империя будет развиваться только по моим приказам и стратегии, а любуюрелигию минотаврам пусть заменит священная вера в своего императора».

— Тогда кровавые жертвоприношения прекратятся, — громкосказал он. — Они должны прекратиться!

Людоеды двигались необычайно быстро, совершенно непридерживаясь обычной тактики своей расы. Войска старались отрезать все путивозможного отступления армии бывших рабов и легионеров, прежде чем те смогуторганизовать сопротивление.

— Я могу взять часть отряда, — предложил Гром. — Попробуемпрорваться через северные холмы и добраться до мятежников. Они помогут нам…

Фарос пренебрежительно фыркнул:

— Вряд ли у вас это получится… Кроме того, с чего ты взял,что они бросятся нам на помощь?

Гром растерянно посмотрел на него, не зная, чем ответить нацинизм Фароса. Действительно, почему истощённые минотавры Джубала должнырисковать собственными головами?

— Так что нам делать? — спросил светловолосый человексредних лет. Ястребиный нос и мощный подбородок выдавали в нём уроженцазагадочной Соламнии.

Фарос презрительно посмотрел на него и Грома, словно те былималенькими детьми и задавали глупые вопросы:

— Будем биться. Как и всегда до этого.

Они явно ожидали от него более развёрнутого ответа, но он лишьмрачно смотрел исподлобья. Тогда всё стало ясным: может, они и обречены, может,их жизни давно ничего не стоят, но они встанут плечом к плечу… и много враговумрёт вместе с ними.

— Да, мы будем сражаться, — повторил Гром, — Биться досмерти…

— Там, — подняв меч, Фарос указал на юг. — Всем, кто сможетсобраться как можно быстрее за первым перевалом, разбиться на маленькие отряды.Это затруднит атаку людоедов.

Гром взмахнул руками:

— Все слышали? Срочно передайте весть остальным! Быстрее! Быстрее!— Затем он медленно повернулся к предводителю: — Много крови прольётся сегодня,Фарос, скалы и холмы станут красными…

— Пусть. — Фаросом уже начало овладевать боевое безумие, каки всегда перед боем. — Только крови людоедов должно пролиться больше…

По команде Голгрина людоеды растягивались в широкую дугу,гарантируя, что никто не сможет уйти на север. Но на юге они оставили пустойпромежуток, туда Великий Лорд намеревался заманить Урсув Суурт. Они ужепоказали собственную глупость, выбрав столь неудачное место для лагеря, итеперь людоедам оставалось лишь медленно приближаться, изнывая от предвкушениястрашной резни. Когда речь заходила о такой битве, смерть в бою считаласьвысшей честью для потомков эрдов.

— Харак и джурун! — заревел один из капитанов, ожерелье изушей на шее которого свидетельствовало о его высоком воинском мастерстве.Сейчас он вколачивал тупой стороной меча понятие о быстрой атаке двум солдатам.

С юга загрохотали мастарки; наездники ослабили поводья, извери рванулись вперёд. Они буквально растоптали первых минотавров-одиночек,подбрасывая бивнями других и волоча по земле третьих. Позади бежала цепочкапогонщиков с мередрейками, которые быстро справляли своё пиршество над теми,кто хотел притвориться мёртвым.

Великий Лорд распорядился однозначно: рабы, все до единого,должны быть убиты, а кто ослушается, может распрощаться с собственной жизнью.

Голгрин улыбался смелости рабов, тех, кто не прятался, ахрабро выходил на бой против превосходящей силы. У Урсув Суурт тоже былазабавная традиция приветствовать смерть, как дорогу к славе. Их оказалосьбольше, чем он мог ожидать, но всё же недостаточно, чтобы противостоять егосилам.

Лорд Голгрин поднял свой длинный изогнутый меч и взмахнулим, указывая вперёд. Безумно загремели барабаны, и новые волны людоедов сбоевым кличем бросились вперёд.

Минотавры молча ждали. Мастарки ворвались в их ряды, низкоопустив головы, разбрасывая защитников в разные стороны. Но маленькиегруппы-воинов не давали возможности наездникам развернуть своих страшныхживотных для более сокрушительных ударов.

Тут в мастарков ударил дождь стрел стоящих позади лучников.Кожа мастарков была толстой и грубой, но слаженный залп принёс результаты —несколько метких стрел полностью погрузились в тела животных, а две особенноудачливые пронзили правый глаз одного из гигантов. Самый большой мастаркзаревел от боли и присел на толстые задние лапы — сверху свалился его погонщик,утыканный стрелами. То, что он уже был мёртв, не имело значения — к немунемедленно подлетели несколько минотавров и изрубили на куски.

Другие гиганты были обучены всегда следовать за вожаком итеперь беспорядочно топотали вокруг, не слушая команд погонщиков.

Наступление замедлилось.

— Сюда! Давайте сюда! — послышался голос декариона Зури.

За ней последовала дюжина копейщиков, окружая ближайшегомастарка, а затем через их головы вновь полетели стрелы. Погонщик на спинеживотного захрипел и бессильно свесился, а минотавры теперь попыталисьатаковать брошенного гиганта. Мастарк нагнул голову и пронзил клыком ближайшеговоина, через секунду небрежно отбросив мёртвое тело в сторону. Но пока животноеотвлеклось, Зури умудрилась вскарабкаться ему на спину. Воспользовавшисьремнями, которыми было привязано маленькое седло погонщика, декарион оказаласьна шее мастарка.

— Киа! — заорала она. — Киа!

Знакомая команда успокоила опасное животное. Женщина почтине знала людоедского, поэтому просто пнула пяткой в шею мастарка. Это тожеоказалось знакомой командой — гигант, не протестуя, начал медленноразворачиваться. Зури молотила его ногами до тех пор, пока он не нацелился налюдоедов. Сзади его чувствительно кололи копейщики, а декарион теперь ударилаобеими ногами одновременно.