Исчезновение Стефани Мейлер - Жоэль Диккер

– Анна? – удивилась Шарлотта и вдруг испугалась: – О боже! Неужели Алан…

– Успокойтесь, миссис Браун, с вашим мужем все в полном порядке, – сказал я. – Но нам надо задать вам несколько вопросов.

Анна открыла заднюю дверь машины.

– Я не понимаю, – пролепетала Шарлотта.

– Скоро поймете, – заверил ее я.

Мы отвезли Шарлотту в полицию, разрешили ей позвонить секретарше и отменить на сегодня прием, а также адвокату, как полагается по закону. Вместо адвоката она позвонила мужу, и тот немедленно примчался. Но Алан Браун не имел права присутствовать при допросе жены, хоть и был мэром города. Он попытался устроить скандал, но Гулливер привел его в чувство:

– Алан, скажите спасибо, что они допросят Шарлотту здесь, быстро и незаметно, а не потащат ее в окружное отделение полиции штата.

Шарлотта сидела с чашкой кофе в комнате для допросов и явно очень нервничала.

– Миссис Браун, – начал я, – вечером в субботу, 30 июля 1994 года, вы уехали из Большого театра около девятнадцати часов на машине, принадлежавшей Теду Тенненбауму. Вас официально опознал свидетель. Несколько минут спустя эту машину видели перед домом Гордона, именно тогда, когда он и его семья были убиты.

Шарлотта Браун опустила глаза.

– Я Гордонов не убивала, – сразу отчеканила она.

– Тогда что же произошло в тот вечер?

Шарлотта с минуту сидела молча, с отрешенным видом. Потом прошептала:

– Я знала, что этот день настанет. Знала, что не смогу до конца дней хранить секрет.

– Какой секрет, миссис Браун? – спросил я. – Что вы скрываете уже двадцать лет?

Поколебавшись, Шарлотта тихо заговорила:

– Я действительно взяла фургон Теда Тенненбаума в вечер открытия фестиваля. Я видела, что он стоит у служебного входа. Его трудно не заметить, с этой его совой на зад нем стекле. Я знала, что это его машина, потому что все предыдущие дни мы с некоторыми актерами ходили в кафе “Афина” и Тед потом отвозил нас в гостиницу. Так что, когда у меня возникла необходимость ненадолго отлучиться как раз около семи, я сразу решила ею воспользоваться. Чтобы выиграть время. В Орфеа ни у кого из труппы не было машины. Естественно, я собиралась спросить у него разрешения. Пошла к нему в пожарную комнатушку, рядом с гримерками. Но его не было на месте. Я обежала все кулисы, но его не нашла. Что-то случилось с пробками, я подумала, что он с ними возится. У него в комнатке я увидела ключи, они лежали на столе, на самом виду. Времени у меня оставалось в обрез. Через полчаса начиналась официальная часть, и Базз, режиссер, не хотел, чтобы мы выходили из Большого театра. Ну, я и взяла ключи. Думала, никто не заметит. Все равно Тенненбаум дежурил на спектакле, значит, никуда не уедет. Я тайком вышла из театра через служебный вход и поехала на его машине.

– Но что за срочность? Почему вам непременно понадобилось отлучиться за полчаса до официальной части?

– Мне обязательно надо было поговорить с мэром, с Гордоном. Я заезжала к ним домой за несколько минут до того, как их всех убили.

* * *

Орфеа, 30 июля 1994 года, 18.50

Вечер убийства

Шарлотта завела фургон Тенненбаума, выехала из тупика на Мейн-стрит и в изумлении обнаружила, что там царит неописуемая суматоха. Все было запружено людьми, движение перекрыто. Утром, когда их труппа приехала, все было тихо и пустынно, а теперь по улице двигалась плотная толпа.

Волонтер, регулировавший движение на перекрестке, разбирался с какими-то плутавшими семействами. Он отодвинул заграждение, пропуская Шарлотту, и знаком показал, что двигаться можно только по коридору, отведенному для машин оперативных служб. Она повиновалась: другого выхода все равно не было. Орфеа она не знала, ориентировалась только по туристической схеме города, отпечатанной к фестивалю. Пенфилд-кресент на ней не значилась, зато она увидела квартал Пенфилд и решила ехать туда, а потом спросить дорогу у прохожих. Добралась до Саттон-стрит и вы ехала по ней на Пенфилд-роуд, за которой начинался одноименный жилой квартал. Но попала в настоящий лабиринт, улочки расходились во все стороны. Шарлотта сворачивала то на одну, то на другую, в какой-то момент даже заблудилась. Пустынные улицы казались призрачными – ни единого прохожего. Время поджимало, надо было торопиться. Наконец она снова выехала на Пенфилд-роуд, центральную улицу квартала, и помчалась по ней. Кто-то же должен ей попасться. И тут она заметила молодую женщину в спортивном костюме, занимавшуюся гимнастикой в маленьком парке. Шарлотта резко затормозила на обочине, выскочила из машины и побежала по газону.

– Простите, я совершенно заблудилась. Мне нужно попасть на Пенфилд-кресент.

– Вы на ней стоите, – улыбнулась женщина. – Вот эта улица, огибает парк. Какой номер дома вам нужен?

– Я даже номера не знаю, – призналась Шарлотта. – Я ищу дом мистера Гордона.

– А, он вон там. – И женщина указала на симпатичный дом за парком, на другой стороне улицы.

Шарлотта поблагодарила ее и снова села за руль. Развернулась на Пенфилд-кресент и подкатила к дому мэра, оставив машину на улице с включенным двигателем. На часах было 19.04. Надо спешить, времени мало. Она подбежала к двери Гордонов и нажала на звонок. Тишина. Она позвонила еще раз и приложила ухо к двери. Кажется, внутри какой-то шум. Она стала стучать в дверь кулаком, крича: “Кто-нибудь дома?” Никто не ответил. Спускаясь с крыльца, она заметила, что задернутые шторы на одном из окон тихонько шевелятся, а из-за них выглядывает мальчик. Он тут же задернул штору. “Эй, подожди!” – позвала она и кинулась по газону к окну. Но на газоне оказался потоп: ноги Шарлотты ушли в воду. Стоя под окном, она еще раз позвала мальчика. Безуспешно. Дольше оставаться она не могла, надо было возвращаться в театр. Она на цыпочках выбралась по газону на тротуар. Тридцать три несчастья! Сценические туфли промокли насквозь. Она вскочила в фургон и на полной скорости понеслась обратно. На часах было уже 19.09. Скорей!

* * *

– Значит, вы покинули Пенфилд-кресент прямо перед появлением убийцы? – спросил я Шарлотту.

– Да, капитан, – кивнула она. – Задержись я еще на минуту, он бы и меня убил.

– Возможно, он был уже там, – предположил Дерек. – Ждал, когда вы уйдете.

– Возможно, – ответила Шарлотта.

– Вы ничего не заметили? – спросил я.

– Нет, совсем ничего. Мне надо было поскорей вернуться в Большой театр. На Мейн-стрит было столько народу, не протолкнуться, я уж думала, что не успею к началу спектакля. Быстрее было дойти пешком, но я не могла бросить фургон Тенненбаума. В итоге я добралась до театра в девятнадцать тридцать, уже шла официальная часть. Вернула на место ключи от машины и бросилась в свою гримерку.

– А Тенненбаум вас не видел?

– Нет, к тому же я и потом ничего ему не сказала. И без того моя отлучка кончилась весьма печально: Гордона я так и не видела, а Базз, режиссер, обнаружил, что меня нет на месте, потому что загорелся мой фен. Правда, отругать он меня не успел: пора было начинать, он скорее обрадовался, что я на месте, а спектакль имел огромный успех. Больше мы к этому не возвращались.