Девушка, женщина, иная - Бернадин Эваристо

после многолетнего управления семейной чайной плантацией в индийском Ассаме

вернулся он не один, а с индусами, включая слуг и любовницу с их двумя детьми, которых он поселил в коттедже по соседству

так что против служанки-полукровки он не возражал.

Грейс

пришла в «Гиллингэм и сыновья» за материалом для летнего платья

это последний магазин, куда она готова отдать свои трудом заработанные деньги, но только здесь есть то, что ей нужно

несколько лет назад она написала менеджеру письмо с просьбой об интервью на вакансию в отделе продаж – имея за плечами приличный опыт службы, хотела доказать миссис Лэнгли ее неправоту

она пришла безукоризненно одетая, но не успела она дать волю своему бойкому язычку

как он охладил ее пыл: ты только распугаешь моих клиентов

я надеюсь, ты меня понимаешь

и плотно закрыл за ней дверь

еще долго после этого она рисовала в воображении, как вечером незаметно проникает в торговый центр и поджигает его

вместе с менеджером, а тот взывает о помощи

Мейбл и Беатрис из сиротского приюта сегодня, в субботу, работают в чулочном отделе, она их сто лет не видела, они болтают, пока их начальник обхаживает богатенького, судя по виду, покупателя

я бы тоже хотела работать здесь, говорит им Грейс, а в ответ слышит, что после целого дня на ногах у них опухают ступни, и они с трудом могут ходить

что после вычетов из зарплаты за аренду комнаты, одежду и еду у них практически не остается денег на радости жизни

но Грейс не согласна, она готова отдать все, чтобы работать в модном магазине, где она будет выглядеть знающим человеком и знакомиться с интересными людьми, включая будущих мужей (как раз таких они обхаживают), жить в комнатах на верхнем этаже, в самом центре города, получать удовольствие от светских радостей вроде танцев с чаепитием, театров и летних ярмарок

попробовали бы вы поработать служанкой в глухомани, выложила она им как на духу:

вставать до петухов и быть готовой бежать по первому зову, а пока суд да дело

чистить камины, драить полы, натирать мебель, гладить, складывать и разносить вещички, потому что ты никто и ходишь в какой-то ужасной форменной одежде

а ведь в приюте я не хуже других читала, писала и решала арифметические задачки

Мейбл и Беатрис окончательно выводят ее из себя

и она уходит

* * *

по крайней мере, нашла нужный материал для платья – мягонький, цвета спелой сливы, он лежит в коричневой упаковке, перевязанной бечевкой

эту драгоценность она прижимает к груди, а то еще, не дай бог, растворится или испарится

скорей бы достать дома выкройку, по которой шьют платье все служанки, чуть ниже колен, а не повыше лодыжек, хотя это считается risqué[51], так выразилась дочь барона, леди Эсме, обращаясь к гостям с верхней площадки лестницы во время очередной вечеринки

из-за тайной двери, соединяющей служебную половину с господской, Грейс подглядела за тем, как леди Эсме устроила маленький спектакль для богатых гостей

дам в открытых сзади платьях, которые шуршали и переливались, и джентльменов в элегантных вечерних пиджаках с атласными воротничками, сигариллами в золотых мундштуках и коктейлями с мятным джулепом

они в восхищении следили за тем, как она медленно спускалась вниз, демонстрируя стройные ноги и изящные щиколотки

мои дорогие, в Лондоне это писк моды

такой наряд Грейс и не снился, но у нее хотя бы скоро будет новое платье для подходящего случая, какие выпадают не часто

наряжаться в церковь ей не позволяют, зато впереди рождественская вечеринка для прислуги

после которой все сразу же наденут рабочую униформу, чтобы убрать за собой этот бардак

она уже собирается пересечь улицу перед торговым центром «Гиллингем и сыновья», когда ее едва не сбивает с ног поток велосипедистов – видимо, фабричные рабочие, торопящиеся домой на обед

она снова пытается ступить на мостовую, но на этот раз переполненный омнибус проносится в опасной близости

она вроде бы успела привыкнуть к городской суете, и все же каждый раз надо сохранять бдительность, ведь ее обычная жизнь протекает в захолустье, вдали от оживленных дорог, где лишь изредка проедет одинокий автомобиль, принадлежащий барону или его гостю

оказывается, она не одна, рядом подкатился парень

вы – нильская бабочка, точно, это вы

она разворачивается в ярости, готовая поставить на место наглеца, обозвавшего ее ночной бабочкой

словно прочитав ее мысли, он спешит уточнить: царица Клеопатра, нильская бабочка

совсем другое дело

она удерживается от резкого словца, а может, даже от того, чтобы ударить его пакетом

что она не раз проделывала в прошлом

у парня блестящие волосы имбирного цвета, которые он постарался примять с помощью расчески, но они все равно торчат во все стороны; румяные щеки, голубые глаза и неподдельно восхищенный взгляд, совершенно не похожий на то, как ее разглядывают многие мужчины на улице

твидовый пиджак, приличные брюки, грубоватые ботинки, а ростом пониже ее, что, впрочем, не редкость

Джозеф Ридендейл, представляется незнакомец и предлагает ей помочь перейти на другую сторону; он провернул удачную сделку на скотном рынке и положил хрустящие белые бумажки на депозит в банке «Барклиз»

похоже, пытается произвести на нее впечатление, и ему это удается (когда такое было в последний раз?)

с виду настоящий мужчина, а такие обычно ее игнорируют, в отличие от всяких негодяев и бездельников

она по горло сыта теми, кто начинает с ней заигрывать, стоит им только остаться с ней наедине, называют ее «кокеткой», «искусительницей», «соблазнительницей»

хотя это все точно не про нее

случалось разное, даже в самом замке, в коридорах на служебной половине и в пустых комнатках, где она работала одна, а однажды гость ночью проскользнул в ее спальню с предложением, чтобы кузнец Ронни завтра же поставил на двери внутреннюю щеколду

пока ей удавалось отбиться и сохранить девственность, не зря она презирает мужчин, которые берут женщин без их согласия

они их брюхатят и, не женившись, сваливают в свои далекие сказочные страны, где им каждый день подают сырное суфле

она уже давно решила остаться на всю жизнь старой девой, обречь себя на будущее без брака и материнства