Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - Уилл Сторр

И точно так же в результате копится ущерб, причиненный едва заметными актами доминирования. Сердитые взгляды, вздохи, жалобные вопли – все эти отзвуки нашего общего эволюционного прошлого могут помочь нам добиться ближайшей цели, но в целом ведут к падению нашего статуса с точки зрения окружающих.

Очень часто такие моменты бессмысленного напряжения возникают в результате того, что электрическая цепь нашей игры никогда не размыкается. Мы привычно вовлекаемся в бессмысленные сиюминутные соревнования. Стоя в очереди на контроль безопасности в аэропорту или дозваниваясь до кол-центра, мы можем напомнить себе, что люди, с которыми предстоит иметь дело, возможно, будут чинить нам препятствия или окажутся грубыми, но необязательно воспринимать это как угрозу своему статусу. Мы можем сознательно подавить в себе желание ответить доминированием и придумать вместо этого ответ, завязанный на репутации, например отнестись к этим людям с уважением и похвалить их за затраченные усилия. Возможно, мы все равно не получим то, чего хотим (хотя наши шансы могут и вырасти), но по крайней мере все разойдутся с хорошим мнением о себе – включая нас самих. Накопление доминирования превратится таким образом в накопление престижа, которое со временем приведет к кардинальному улучшению репутации и всевозможным поощрениям.

Довольно просто забыть, что у нас есть статус, который мы можем раздавать, – ведь он ничего не стоит и никогда не закончится. Распределяя престиж, мы всегда ищем возможности использовать его. Если окружающие чувствуют себя обладателями статуса, высока вероятность, что они примут наше влияние. Когда мы просим об одолжении или даем поручение подчиненному, рекомендуется исключить даже самые незначительные признаки доминирования, позволить собеседнику самому принять «правильное» решение, не оказывая на него давления. Давая человеку почувствовать, что ему не оставили выбора, вы лишаете его подарка – возможности испытать положительные эмоции по поводу собственных действий. Как поступить правильно, зависит от правил вашей культуры, которые везде отличаются, особенно если сравнивать Запад и Восток. Однако исследователи считают, что в индивидуалистических обществах «побуждение к свободе» обладает существенной убедительной силой. Когда в ходе одного из исследований незнакомому человеку сказали, что он «имеет право либо согласиться, либо отказаться» в ответ на просьбу оплатить проезд в автобусе, количество оплативших увеличилось с 16 до 40 %. Подозреваю, что дело тут не в последнюю очередь в статусе: если человек чувствует, что его, пусть и мягко, заставляют поступать «правильно», он соглашается на это только из-за доминирования. При этом он не испытает радостного чувства обретения статуса, статус будет принадлежать тому, к кому пришлось прислушаться. Но если человек верит, что принял решение сам, он ощущает себя не слабым, а добродетельным, и по праву наслаждается щедрой наградой.

III. Соблюдайте иерархию игр

Одной из самых больших опасностей в игре жизни является тирания. Для того чтобы успешно ей противостоять, надо в первую очередь понять, что тирания – это весело. Она искушает нас обещанием очень высокого статуса. Это особенно верно в наше время, когда войны охватывают скорее психологические, чем физические территории, а тираны приходят к успеху не потому, что говорят людям, что те ошибаются. Вместо этого они начинают убеждать нас в том, во что мы и так уже верим. И с точки зрения морали их доводы полны смысла. Кто мог бы быть против того, чтобы положить конец эксплуатации русского народа? Кто мог бы быть против восстановления немецкой экономики и национальной гордости, а также избавления от коммунистической угрозы? Кто мог бы быть против борьбы с насилием над детьми? Коммунисты, нацисты, охотники на сатанистов – все они предлагали игры, казавшиеся добродетельными и дарившие надежду. Лидеры этих игр рассказывали игрокам истории, которые те хотели услышать: о том, что они правы, что они – моральные герои, идущие славным путем к земле обетованной повышенного статуса. Игроки этих игр проникались иллюзиями, которые им продавали как реальность: они верили, искренне и полностью, что они на стороне добра.

Учитывая способность игры формировать наше восприятие реальности, как мы можем знать, не подвергаемся ли искушению? Можно почувствовать, в какого рода игру мы вовлечены, наблюдая характерные для этой игры способы присвоения статуса. Тирании – это игры добродетели-доминирования. Бóльшая часть игрового процесса и разговоров будет сконцентрирована на вопросах послушания, веры и врагов. Принуждает ли игра, в которую вы играете, людей, находящихся как внутри, так и снаружи нее, к соблюдению ее правил и использованию символов? Делаются ли попытки заткнуть рот идеологическим противникам? Рассказывается ли упрощенная история, объясняющая иерархию, обожествляющая группу игры и демонизирующая общего врага? Одержимы ли все вокруг вас своими священными верованиями? Говорят ли о них постоянно с ненасытным удовольствием, присваивая высокий статус за веру и за ее активную пропаганду? Делаются ли попытки навредить людям, разрушить чужие жизни? Ликуют ли в случае успеха этих попыток? Проявляют ли агрессию, чтобы почувствовать себя добродетельными? Если да, вероятно, это тирания. Возможно, прозвучит мелодраматично, но все мы сохраняем в себе способность играть в этом смертельном режиме. Кузены сидят в наших генах. Если мы серьезно относимся к лозунгу «это не должно повториться никогда», надо согласиться с тем, что тирания – не особенность «левых» или «правых», а общечеловеческое явление. И она не приходит по улицам, чеканя шаг, а соблазняет нас историями.

Пожалуй, лучший способ защиты от нее – участвовать одновременно во множестве игр. Если человек похож на зомби с промытыми мозгами, возможно, он вкладывал слишком много душевных сил в одну-единственную игру. Такие люди полностью полагаются на игру в плане обретения связей и статуса, поддержание которых требует от них приверженности иллюзиям, как бы сильно они ни расходились с действительностью. При этом возникает не только риск, что такие игроки навредят другим, но и риск разрушения их собственных личностей. Если игра перестает быть успешной или если их исключают из нее, их идентичность – да и само их «я» – может рассыпаться в прах. Такие риски не возникнут, если игрок со множеством субличностей играет в разные игры. Судя по всему, именно это очень полезно всем нам. Психологи считают, что «сложные» люди со множеством субличностей обычно более счастливы, здоровы и эмоционально стабильны.

Но важно также помнить, что в таком случае невозможно уделять каждой игре одинаковое внимание. Чтобы завоевать желанный престиж, мы должны стремиться стать по-настоящему ценными для других игроков. Это требует времени. Это требует упорного внимания к одной цели в ущерб другим. Поэтому жизнь должна быть организована как иерархия игр, где в игры, оказавшиеся на ее вершине, вкладывают больше усилий и придают им максимальный смысл.

IV. Ограничьте сферу своих нравоучений