Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - Уилл Сторр

class="p1">Некоторые виды статуса завоевать проще, чем другие. Для тех из нас, кто не отличается внешней красотой, самым простым способом обрести статус, наверное, является добродетель. Довольно просто осуждать других: поскольку статус относителен, их падение возвышает нас, хотя бы в собственных мыслях. Смартфоны и социальные сети, распространившиеся по всему миру, сделали так, что игры добродетели живут теперь у нас в карманах. Получить связанный с ними статус стало в наше время куда удобнее, чем когда-либо. Но он дорого обходится, не в последнюю очередь потому, что делает несчастными других, особенно когда сочетается с доминированием. Многим из нас будет полезно сознательно ограничить сферу своих моральных притязаний. Сколько времени уходит у вас на то, чтобы осуждать других? Сколько третьесортного статуса вы зарабатываете таким образом? Ограничить сферу собственного морализаторства означает обратить взгляд внутрь, заботиться в основном о своих поступках, а не о поведении других людей. Это значит покончить с осуждением отдаленных от нас игроков, живущих другими иллюзиями, которые мы отказываемся понимать и которые так легко обесценивать и ненавидеть.

V. Воспитывайте в себе способность к компромиссам

Наркотик морализаторства отравляет эмпатию. Поскольку иллюзорные миры, в которых мы живем, кажутся реальными и истинными, мы верим, что лежащие в их основе нравственные убеждения так же реальны и истинны, как если бы это были предметы, которые можно выкопать из земли и показать всем, если только мы найдем правильные аргументы. Но моральные «факты» существуют только в наших головах. Настаивая на том, что они материальны, мы утрачиваем способность взглянуть на них глазами других людей: если наша моральная реальность – действительно реальность, то их реальность, несомненно, ложь. А значит, они лжецы. Приспешники зла.

Такой образ мыслей заводит нас в ловушку споров по поводу вопросов, не имеющих ответа. Не имеет смысла спрашивать, «хороши» или «плохи» иммиграция, неолиберализм или религия. Это статусная игра в чистом виде. Расположение таких сложных явлений на шкале моральности зависит от того, в какую игру нам приходится играть. Правда состоит, как правило, в том, что они являются результатом компромисса: у каждого из них есть положительные и отрицательные стороны, по-разному влияющие на разные статусные игры. Вместо того чтобы добиваться признания наших моральных истин реальными и абсолютными, нам надо воспитывать в себе способность к компромиссам. Это означает рассуждать о мире не как о месте, где живут победители и проигравшие, а как о результате компромиссов между разными группами. Это означает выйти за рамки удобных фантазий о героях и злодеях, начать думать о том, как те или иные результаты могут навредить нашим врагам, которые так же испытывают боль, как и мы. И это подразумевает эмпатию – искренние попытки понять игры, в которые играют наши враги, и признать их критерии получения статуса, даже если мы никогда не сможем убедить себя в их истинности.

Чаще всего даже в самых жестоких конфликтах каждая сторона рассказывает историю, в которой есть доля правды. Мы наблюдали это, анализируя конфликтующие нарративы новых левых и новых правых. И те и те сплетают иллюзии, одновременно истинные и ложные, а уточненная реальность такова: нам необходимо обеспечить угнетенным социальным группам возможности для процветания, но надо понимать, как при этом чувствуют себя выкинутыми за борт белые и малоимущие: это причиняет им страдания. Мы должны бороться с нетерпимостью, в которой повинны в данном случае обе стороны. Иммиграция – это не «хорошо» и не «плохо». Это сделка, по-разному влияющая на разные группы людей. Путь вперед, скорее всего, будет нащупан, если у нас хватит мудрости выйти за пределы карикатурного представления о морали и воспринять мир не как место, населенное драконами и драконоборцами.

VI. Отличайтесь от других

Жизнь внутри статусной игры может быть жесткой, особенно в неолиберальном мире гипериндивидуализма, где мы играем сегодня. Исследования позволяют предположить, что такая ситуация меняет нас: мы более чувствительны к сигналам поражения в нашем окружении, и это превращает нас в перфекционистов. Стандарты, по которым мы оцениваем себя, часто так высоки, что нас не устраивает ничего, кроме совершенства. Но можно жить и по-другому. Психологи считают, что заработать статус на основе успеха можно за счет «мелких отличий, которые не нарушают базовых стандартов группы, но при этом привлекают внимание». Чтобы делать что-то свое, нужно воображение и мужество, но, если ты полезен и не нарушаешь священных правил, у тебя есть потенциал для роста. Благодаря нашей оригинальности соперникам бывает трудно с нами сравняться. И это большое облегчение для тех, кем владеет разрушительный страх несовершенства и синдром самозванца. Лучшая стратегия часто состоит в том, чтобы отличаться от других.

VII. Никогда не забывайте, что вы во власти иллюзий

Статусная игра – это заговор, в который мы вступаем, чтобы почувствовать себя важными. После того как мы удовлетворили свои базовые потребности, обеспечивающие выживание, и обрели связь с другими людьми, остается начать соревнования. Но для чего? Ведь мы не можем прийти в некий бункер в пустыне, отпереть железный ящик и достать оттуда статус. Мы не можем взять его с собой в постель, не можем поцеловать его. Мы создаем его, словно по волшебству, из всех этих бесконечных символов: почтения, влияния, денег, лести, зрительного контакта, одежды, драгоценностей, должностей, количества апельсинового сока в стакане, места в самолете у окна или у прохода. Мы инвестируем годы своей жизни в проекты, которые приобретают затмевающую все важность. Мы движемся вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз. Мы живем, мы взлетаем и падаем, наши победы упоительны, наши потери столь тяжелы, что могут довести нас до самоубийства, а горечь смерти кажется слаще поражения.

И хотя нам не дано отделить себя от игры, можно накопить достаточно мудрости, чтобы просто знать: игра присутствует в нашей жизни. За годы, которые потребовались мне, чтобы завершить исследование, это знание меня здорово успокоило. Это проявилось в множестве разных контекстов. Например, я пишу вам все это в возрасте 45 лет. Не так давно я иногда стеснялся своего возраста и различных его признаков. А теперь я понимаю, что эти признаки – символы игры, в которую мне больше не надо играть. Соревноваться с молодыми в играх молодости – дело не только безнадежное, но и скучное. Фокус в том, чтобы находить новые игры, которые будут лучше прежних. Есть множество миров, которые можно исследовать во второй половине жизни, и большинство из них осмысленнее миров ее первой половины.

Теперь я также лучше осознаю свои мысли и их способность сплетаться в льстивые истории. Ловлю себя на навязчивых мыслях по поводу разных событий, наблюдаю, как вокруг