Морена - Александр Афанасьев

Ангел смотрел в лобовое стекло, которое отделяло чистый и уютный салон их машины — от ночной тьмы. Он многое видел в жизни и еще больше совершил — но такого уровня распущенности и зла — он действительно не видел. В Ираке — район шел войной на район, могли расстрелять человека только за то, что у него имя Али, или сжечь парикмахерскую, чтобы не брили бороды, каждое утро на улицах находили трупы, часто со следами чудовищных пыток. А иракские полицейские, нанятые американцами — чаще всего вместо того, чтобы нести службу, вытаскивали на крыши полицейских участков матрацы и лежали целый день под солнышком вместо того чтобы нести службу. Но почему то он и в Ираке представить себе не мог, чтобы полиция не только покрывала высокопоставленного маньяка, но и поставлять ему жертв. Это просто не укладывалось в голове — полиция вместо того, чтобы арестовать маньяка, поставляет ему все новых и новых жертв.

Как вообще такое возможно?

Но ведь как-то возможно.

— Сиди в машине.

Ангел выбрался — наружу, во тьму. Бошняк стоял у багажника и нервно курил.

— Слышал?

…

— Что думаешь?

— На нашей войне… были торбари. Это такие люди… которые шли за боевыми отрядами… они добивали раненых… мародерствовали… зубы золотые отвертками изо рта доставали. Я думал, что видел самое плохое. Оказалось… нет.

…

— Как же так можно, Рус. Как же так можно.

— Можно… — Георгий смотрел в окно — все можно. Знаешь, это очень легко. Можно. Ты просто говоришь себе — Бога нет. И сразу все становится очень — очень легко…

— Но как так можно — жить без Бога?

— Можно. Можно, дружище. Коммунисты отменили Бога. Здесь живут без Бога уже добрую сотню лет…

* * *

Интернет подтвердил — начальник СБУ по Одесской области, генерал Богдановский — убит неизвестным снайпером. Убит прямо в кабинете СБУ, найдено орудие убийства — но снайпер скрылся.

Кто убрал Богдановского — было непонятно. Сомнений не было в том, что это не был он и это не была Алиса. Его план — спровоцировать в Одессе криминальную войну и под шумок убрать тех, кого нужно — работал так, как он и не предполагал. Похоже, что он разворошил осиное гнездо — и осы, вылетев из гнезда и не найдя объекта для своей ярости — начали жалить друг друга.

В Одессе стало слишком опасно — они переместились в Черноморск, до 2016 года бывший Ильичевском. Тоже порт и достаточно оживленный курорт, причем в чем-то даже лучше одесского — он имел единственный в Украине экологический сертификат на пляж — Голубой флаг. У Алисы — были чистые документы. Что касается остальных — им надо было отсидеться.

Решение придумал Ангел — простое и действенное. Если дороги в Одессу могут быть перекрыты — надо просто арендовать лодку или катер, и перемещаться по морю. Большинство полицейских и военных — сухопутчики, и перекрывая дороги блок-постами — они забывают про водные пути. Но Ангел был морским офицером…

— Итак, что у нас есть. Семидрев мертв. Богдановский мертв. Мы убрали Дзюбу — хотя и не так как хотелось бы. Убрали Гермиана и его людей. Остались — Палий и по твоим словам еще двое.

Алиса покачала головой.

— Палия больше нет.

…

— Я его зачистила.

— Как?

— Он на дне моря. Никто его не найдет.

Мужчины, за каждым из которых было свое кладбище — сидели и смотрели на нее. А она — смотрела на них.

— Ты не засветилась?

— Нет.

— Уверена?

Она ничего не ответила.

— Хорошо — подвел итог Ангел — остаются двое, оба рядовые бойцы криминального мира. Убрать их можно за день, после чего — нужно будет уходить. Варианты отхода: основной — морем, запасной — фурой, на Молдову. Пограничники за деньги готовы мать родную продать, эта машина им знакома. Ты возвращаешься в отель и ждешь нас.

Алиса покачала головой.

— Не получится. Я с вами.

Чувствуя, что другу нужна помощь, подключился Ибрагим.

— Девочка, тебе лучше не лезть в это дело…

И — весь опыт не помог Ибрагиму, еще мгновение — и он лишился бы глаза. Титановая ручка с заостренным пером — уперлась ему в глазное яблоко, выступили слезы.

— Я тебе не девочка, понял?! Девочек ищи в Булонском лесу[63], придурок…

— Ладно… — сказал Ангел — убери это. Возьмешь винтовку, прикроешь нас. Стрелять из винтовки еще не разучилась?

Она отрицательно покачала головой.

* * *

— Зачем ты научил ее этому? — спросил Ибрагим, когда они остались одни — она же ребенок совсем. Ровесница Златы. Зачем? Неужели мало зла, которое мы творим?

— Знаешь… — Ангел задумался — когда я был уже взрослым, я с удивлением обнаружил, что не все знаю о своей жизни. Например, я не знаю о том, что мой дед — приказал расстрелять мою мать сразу после того, как я родился. А потом скрывал это от меня и не признался даже перед смертью в том, что сотворил. А мой отец ничего не смог сделать… он просто пил до тех пор, пока не умер. И мама тоже защитить себя не смогла.

Ибрагим пробормотал что-то про Аллаха всемогущего.

— И ты, и я знаем, за то, что мы делаем, в ответе наши близкие. Твоя дочь носит пистолет не просто так. Поэтому же я научил и ее — чтобы ее не смогли расстрелять, как расстреляли мою мать. Никогда не смогли.

Ибрагим не нашелся что ответить.

— И да. Мы не творим зло. Мы творим правосудие, которого для этих людей давно не существует. Мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле…

В отличие от Ангела — у Резницкого было больше людей под рукой и больше возможностей для организации слежки. Понимая, что основной его враг и главная для него опасность в городе — это его зам, начальник одесского уголовного розыска Токарев — он поставил своих пацанов следить за ним. Конечно, их нельзя было считать профессионалами в слежке — но у них были чистые документы, военный опыт и пара беспилотников, которые они оставили у себя после участия в АТО. Беспилотники, в том числе один квадрик и один самолетного типа[64] — сильно помогали, потому что слежки с беспилотников — в городе никто не ожидал.

Утром — позвонил Лещ, сказал, что есть что-то срочное и надо приехать. Резницкий сказал, что приедет позже — нет времени. Потому что в это время — он бежал к находящемуся совсем рядом зданию СБУ — вместе с несколькими своими подчиненными.