Морена - Александр Афанасьев

Ангел покачал головой.

— А я был! И все своими глазами видел! И старух, которые от голода умерли, в то время как их дети кто в Москву, кто в Киев с…л! И снаряды, которыми по городу крыли. И машину видел, которую из крупнокалиберного пулемета на дороге расстреляли вместе с пассажирами. И грудного ребенка в другой машине, который так на руках у матери и сгорел. Так что не надо! Зайчиков невинных — здесь нет. Это вы там у себя, в белогвардейской эмиграции — слюни пускаете от любви к русскому народу. А народ — вот он, богоносец! В Азове — полно с Харькова людей, в Айдаре — с Днепропетровска, с Мариуполя, с Киева! Русские! Рассказать, что они с людьми тут творили?! Как расстреливали целыми семьями, как живьем закапывали, как за трос к машине привязали? Русские — русских! Нет невиновных! Ни здесь ни там — нигде! И все — по делу выгребают! И выгребут еще!

— Скажите, вы не родственник Василия Шульгина? — спросил Ангел.

— Это кто?

— Монархист из Киева. Основатель одной из первых в мире разведывательных организаций — Азбука. У него, кстати, штаб-квартира была в Одессе.

Шульгин покачал головой.

— Нет. Точно нет. Дед в НКВД служил, с такой биографией туда точно бы не взяли.

— Заметно.

— Что вам заметно?! — зло сказал Шульгин — Музыкант велел передать: он не будет иметь к вам вопросов, если в Одессе хотя бы на одной службе из двух будет стоять преданный нам человек. Стопроцентно преданный. Кто — решите сами, Музыкант полагается на ваш выбор и ваш опыт. Он просил передать, что надеется на ваш патриотизм, осознание долга и вашу любовь к России. Я остаюсь здесь со своими людьми, чтобы оказать вам помощь. Всю, которая только потребуется. У меня здесь семь человек, если этого будет мало, наготове две группы спецназа — одна в Крыму, другая в Тирасполе. Обе в моем оперативном подчинении.

Ангел покачал головой.

— Ваша помощь мне не нужна.

— Тогда встретимся в Одессе. Если что-то потребуется, или если будет результат — позвоните. Запоминайте телефон…

— Хотя нет…

— Что — нет?

— Достаньте лодку. Или катер. На несколько человек, вместительный, быстроходный, не бросающийся в глаза. Чтобы можно было дойти отсюда до Одессы и обратно. Справитесь?

Вечером — Токарев снова собрал своих людей, вымотанных и затурканных. Результата не было. У самого Токарева — уже сложилось конкретное впечатление, что кто-то ведет кровавую игру, а они постоянно опаздывают на несколько шагов, лишь реагируют на то, что происходит. Но кто именно ведет игру — этого установить не удалось. И не удастся — если не понять, кто ведет игру. А Токареву это понять — пока никак не удавалось.

Время истекло.

* * *

— Владимир Петрович…

Токарев ждал этих слов. Посмотрел на своего начальника — весело и с вызовом. Он только что вошел в здание, направлялся к своему кабинету. Думал, пацаны передадут ему вызов к начальству — ан, нет. Видать, припекло что-то шефа, что лично в коридоре подкарауливает.

А это как не крути — слабость. Неуверенность.

— Да?

— Зайдите ко мне.

— У меня оперативка. Подождать не может?

— Нет.

Нет так нет…

Токарев — пошел в кабинет Резницкого. По пути встретился один из своих, Токарев сделал рожу, подчиненный — понятливо улыбнулся. Все было понятно без слов.

А вот в кабинете — было уже интереснее. Там сидел, дожидаясь их Копань. Тварь та еще — он до того, как вся эта бадяга с майданами и АТО началась, работал в прокуратуре, в отделе по надору. Гнида та еще. Сожрали. А вот теперь — вынырнул, гад, получается.

— Присаживайтесь.

— Да я постою.

Резницкий пожал плечами.

— Как скажете.

Токарев покосился на Копаня.

— Да… Владимир Дмитриевич из Антикоррупционного бюро.

О даже как. Вот где вынырнул. Ну, чо, правильно — он при Яныке вынужденно не работал, получается чистый. Жертва режима, б… Или жертва аборта.

— Поговорим о состоянии с раскрываемостью по особо тяжким и резонансным последнего времени. Что можете сказать?

— При нём? — саркастически спросил Токарев.

— При нем, при нем.

— При нем — ничего.

— Да вы и без него сказать ничего не можете. В городе бойня, каждый день убивают. Убили начальника областного УВД, убили начальника СБУ, скоро нас тут… пересчитают, а вы сказать ничего не можете, так?

Выеживаешься, гнида. А так по сути — хоть одно резонансное за последние годы на Украине раскрыто? Да ни хрена? Кто пацанов на Майдане шмалял? Кто журналиста того убил… белорусского… Шеремет, кажется. Хоть что-то раскрыто? Раскрыто только по Вороненкову и то потому, что охранник кончил убийцу на месте. И то — где заказчики, где мотив? Нету.

А ты что раскрыл за последнее время, козлина? Или только указивки раздавать научился? Гад ползучий.

— Значит, никаких оперативно значимых результатов по делу Семидрева — нет.

…

— По пропаже вашего сотрудника Палия?

…

— Нет.

— По бойне у бассейна?

…

— Нет.

…

— Почему так, Токарев?

— Работаем, товарищ полковник.

— Генерал третьего ранга.

— Даже так… поздравляю.

— Пока не с чем, еще не объявили.

…

— Так что же вам мешает раскрывать преступления, Токарев?

— Ну, как тому танцору…

— Может, вам мешает ваша коммерческая деятельность, полковник? — вступил в разговор Копань.

— Ну-ка, ну-ка. Подробнее.

— Подробнее? Можно и подробнее.

… В конце мая 2016 года полковник полиции Токарев В.П. вызвал меня в свой служебный кабинет и, имея умысел на получение взятки в особо крупном размере, потребовал приостановить под предлогом неуплаты налогов работу курортно-гостиничного комплекса Приморский, при этом сообщил мне ложные сведения о том, что в комплексе Приморский торгуют наркотиками. 15 июня 2016 года Токарев связался со мной и сообщил, что «решит вопрос» за взятку в пятьдесят тысяч долларов США, из которых десять тысяч будут переданы мне.

05 июля 2016 года, в 17–40 час. я подъехал к ресторану «Барин» на ул. Екатериниской, в городе Одесса, где Токарев В.П., в присутствии владельца комплекса Приморский Шанибова получил от Шанибова взятку в сумме 50 тыс. долларов США из которых впоследствии 15 тыс. долларов США передал мне и потребовал уничтожить акт налоговой проверки…